Нелюбимая жена. Новое счастье попаданок - Мартиша Риш
В голубых, небесных глазах Малькольма, переливающихся синим, стоят горечь и боль. Густые ресницы трепещут.
— Я рад видеть вас в добром здравии. Персиков сегодня нет, не желаете ли немного черешни? Поздний сорт, очень редкий, осталось всего несколько корзин. Их только набрали.
Из замка на полированные ступени выходит старый князь. Он ухмыляется, кривит губы. Ни страха нет в его повадке, ни тем более уважения к ведьме, только легкая досада.
— Юная Грета очень любит подбродившие эсти. Боюсь, этих ягод в нашем замке не держат. Ни к чему они нам. Разум должен быть чистым, а сердце полным отваги. Только те, кто труслив, едят эсти горстями. Так и погибнуть не долго, — заметил горделивый старик с легкой ухмылкой. Вера поняла, что, если и захочет, ничего не докажет, только выставит себя посмешищем. Ягоды эсти Грете принесла соседка, о том, что они ядовиты, ведьмочка не знала. Доверилась подлой старухе, а та ни о чем ее не предупредила.
— Впервые я попробовала эти ягоды, и они совсем не пришлись мне по вкусу. На моей родине эсти не растут. Там они никому не нужны. У нас нет трусов.
— Дело не в этом, вы слишком глупы, если не понимаете. Лишь у нас в долинах меж гор способны вырасти лучшие фрукты, их отвозят самому Королю. Ваши земли почти бесплодны, они родят мало. Эсти, как и сочные персики, растят только здесь. На вашей родине, хорошо, если сумеет созреть хотя бы один сладкий абрикос за все лето. Оно так коротко.
— Долгое лето порождает лень и безделье. Суровые зимы закаляют людей.
— Если бы все было так просто, — хмыкнул князь, — Малькольм, принеси сюда персики с кухни. Там еще немного осталось.
— Да, отец, — молодой парень быстрым шагом направился к замку.
— Говорят, ваш фамильяр их очень любит. Наши персики, — обратился князь к ведьме.
— Да, местные фрукты пришлись моему зверю по вкусу.
— Жаль, его никто не видел. Мы все гадаем, кто этот зверь? Неужели вам повезло привязать к себе козла? Или нет? Наверное, это кролик? Кто хранит юную Грету, мне-то вы можете его показать?
— Не покажу, — Вера искренне улыбнулась, представив ощерившегося шипами Азу во дворе замка, среди этого благолепия. Старика и удар может хватить. А это в планы Веры никак не входило сегодня. Она собиралась ему отомстить как следует.
— Досадно. Но он всё-таки существует?
— Разумеется. Но вам я его не покажу.
— Крыса! — воскликнул князь. Девушка побелела от ярости, — Угадал? Говорят, их часто держат те, кому досталась целая искра дара.
Во дворе стало сумрачно, солнце, должно быть, закрыла сизая туча.
— Отец! — громко крикнул Малькольм. Он выбежал из дверей замка, несколько персиков скатилось на землю. Рука молодого мужчины указывала на небо.
— Что тебе понадобилось? Опять вороны налетели на наши поля? Это не страшно, селяне уже собрали всю черешню.
— Дракон! Там дракон! Что-то случилось! Должно быть, прорыв нечисти, раз к нам направили истинную ведьму.
— Где он?! — старик содрогнулся и тоже поднял голову вверх, — Созови слуг! Пускай накрывают столы, готовят комнату. Стелите ковры. Истинная ведьма может оказать честь своим визитом! Приведи себя в порядок, сынок! Ты должен выглядеть так, как подобает наследнику славного рода! Разрешаю взять меч и вложить его в ножны.
— Он садится! Мы уже не успеем.
Вера подняла голову к небу. Огромная крылатая тень кружила над площадью, выискивала её. Блестящий, черный, шея изогнута дугой, крылья покачивает в объятиях ветер, мощный хвост украшен серебристой ниточкой чешуи, и пузо тоже серебристое. Собственный дракон Греты, теперь её дракон. Знать бы только, зачем он пожаловал?
Дракон втянул в себя воздух, чихнул. Из его пасти вырвалось облачко горящего газа. Хорошо, до крыши замка не долетело. Или, наоборот, плохо?
Старый князь заметался по двору. Вдруг из-за ворот показалась морда Азу. Из пасти зверя свешивался пух. Не то украденная курица, не то кусок от чьей-то подушки. Где стащил? А ей, Вере, теперь отвечать за проказы своего фамильяра.
— Отец! — сипло позвал Малькольм.
— Вижу! Не опалил! Но ведра с водой все равно приготовим.
— Не туда смотрите! — рыкнул княжич, — Ворота! К нам пришел стах!
— Ты объелся ягодок эсти? — князь перевел взгляд на сына. Одного взгляда хватило старику, чтобы начать медленно разворачиваться к воротам. Он увидел Азу. Побледнел и затрясся. Зверь сделал несколько шагов во двор, повел носом и направился к Малькольму.
— Нужно было рожать хотя бы двоих наследников, двоих сыновей, — прошептал князь, оставаясь недвижим, — Беги в замок! Я его отвлеку.
— Отвлечете от персиков? Боюсь, это почти невозможно, мой фамильяр так их любит.
— Ваш фамильяр? — ахнул старик, — Порождение ада? Как он прорвался в наш мир?
— Проскреб дырочку лапкой, фруктов, наверное, захотел, — пошутила Вера, — Вы же сами хотели взглянуть на него, разве нет?
— Нет. То есть да. Я не думал…
Азу прошел через двор, внимательно обнюхал персик.
— Надеюсь, не отравлено?
— Я бы никогда не посмел, госпожа ведьма. За убийство фамильяра Король лишит титула род.
— Титул — это все, чем вы дорожите.
Азу подхватил бархатный плод в пасть, щёлкнул косточкой, во все стороны разлетелись брызги сока. Малькольм сложил остальные фрукты на мостовую и отступил в сторону. Стах, порождение другого мира, с аппетитом съел их все до единого, причмокнул. И только после этого посмотрел в глаза Веры, зарычал тихо и глухо. В своей голове девушка услышала мягкий и тихий, как звук кошачьего мурчания, голос.
— Король велел явиться нам во дворец. Дело срочное. Дракона Таллера прислал.
— Прорыв нечисти? — сглотнула девушка.
— Куда хуже, но я еще не разведал. Дело будет во дворце. Персики закончились?
— Да.
— Совсем? — девушка кивнула, — Опять придется грабить королевскую кухню, — стах сел, досадливо пошевелил хвостом, шипы прочертили на камнях мостовой глубокие борозды, — Где прикажешь садиться дракону?
— Мы полетим на драконе?
— Да, он выбирает место, чтобы сесть, — почесал себя за ухом зверь. Острые когти его лапы сверкнули в воздухе. Вера положила руку на широкую морду и принялась чесать мягкую шкуру в нужном месте.
— Так куда лучше. На шипы не наколись, ядовитые, обожжёшься. Сильней и немного левее… Даа! — громогласное рычание прокатилось по площади.
— Пусть садится у нашего дома. Я хочу забрать вещи.
Дракон начал снижаться. Вера оглянулась на Малькольма. Парень пристально смотрел в ее лицо, впервые он был смел настолько, что не отводил от нее взгляда при своем отце. Или дело в другом? Одно дело сметь заглядываться на неравную. И совсем другое —
