Мой Проклятый Север - Дарья Закревская
Судя по лицу препода, он ждал этого вопроса.
— Кто-нибудь может предположить, почему так не сделали?
Все молчали.
— Второй феномен Пустоши в том, что она отравляет силу, вложенную в заклинания. Соответственно, нестабильность с краев магического «забора» мгновенно распространится на всю линию, без разницы, насколько далеко от границы она проведена.
Мы переглянулись. Почему в Академии этого не объясняли? Почему не учили — или хотя бы не рассказывали — как работать с изменяющимися магическими потоками?
Оставшуюся часть занятия Шарим показывал преобразованные под условия Пустоши магические схемы, а мы отрабатывали заклинания. Дела у Одаренных шли хуже, чем у Проклятых. В большинстве случаев заклинания срывались или приводили не к тем результатам, а сил при таком колдовстве уходило куда больше, чем обычно.
— Ай! — завопил Эйджел, потирая покрасневший лоб. Это Киш, тренируя одно из базовых заклинаний — формирование сгустка пламени, не удержал плетения, и маленький горячий шар срикошетил в старосту. — Какого гната выбрал огонь? Для таких, как ты, есть менее опасная стихия — водная!
Рыжий хмыкнул, и через пару секунд на старосту вылилось с полведра воды.
— Ты сам предложил, — пожал он плечами в ответ на возмущение одногруппника.
— Хватит! Достали! Или молчите, или свалите отсюда, — огрызнулся Иллат, у которого с использованием новой схемы не получалось пробить даже хилый, постоянно гаснущий и разваливающийся на кусочки щит Нэйра.
Я упражнялась в простейшем атакующем заклинании, выбрав мишенью ближайший стул. Тот, в другое время разлетевшийся бы в щепки, едва покачивался. Я и то качалась сильнее. Правда, от слабости.
— Это с непривычки, — прокомментировал профессор наши серые лица в конце занятия. — С каждым разом сил будет тратиться меньше, а получаться — лучше. Вспомните, как вы учились своим первым заклинаниям — от легких к сложным, постепенно увеличивая силу и резерв. Так и тут. Считайте, что учитесь магии заново.
Наказав отрабатывать все разученные за сегодня схемы, он отпустил нас на обед.
Староста, одним движением смахнув вещи со стола в сумку, пробормотал, что присоединится к нам позже из-за срочных дел, требующих его присутствия.
— Каких таких дел? — подозрительно уточнил Киш. — Чего ты не договариваешь, очкар… ботаник?
— Срочных! — нервно ответил тот. — В библиотеку я, понятно?
И мгновенно исчез.
— Чего это он? — хмыкнул Киш, качая головой. — Все, поехал наш староста, точно вам говорю.
Мы пожали плечами, слишком измотанные, чтобы переживать, и двинулись есть.
— Эй, Одаренные! — услышали, только переступив порог столовой. — Давайте сюда!
Из дальнего угла нам махали одногруппники-Проклятые. Набрав на подносы еду, расселись; пришлось подвинуть еще один стол, чтобы поместились все.
Проклятых было лишь четверо. Гиил — парень с татуировкой — представил нам братьев-погодков Мемера, Мизара и Марра. Эти трое были настолько схожи — смуглолицые, бритоголовые, накачанные, с серебряными пирсингами в бровях; что различить и запомнить, кто есть кто, с первого раза мне не удалось.
— Одареныши, а вы всегда толпой ходите? Вы неделимые, что ли? — по-доброму заржал, кажется, Мемер.
— Или Проклятых боитесь?
— Мы не кусаемся! Ну… разве что он, — пихнул один из братьев Гиила. Тот широко ухмыльнулся, показав нам кривые выпирающие клыки.
Вообще, все четверо, несмотря на принадлежность к Проклятым, вызывали симпатию. Для меня, все свои двадцать лет учившейся (и надо сказать, успешно) ненавидеть Проклятых, это оказалось неожиданным. В помещении столовой, с условно отсутствующей магией, мы ничем не отличались — неопытные практиканты, вырванные из привычной среды и отправленные в Пустошь.
— Мать моя Светлая! — внезапно вскрикнул Киш, подпрыгнув на стуле.
К нам через всю столовую пробирался Эйджел. У него на носу красовались полукруглые очки в золотой оправе — точь-в-точь как предыдущие, сломанные в бою.
— СНИМИ ИХ НЕМЕДЛЕННО, — во весь голос проревел рыжий, как только староста оказался рядом.
— Как ты не понимаешь, — невозмутимо заявил тот, слегка поправляя дужки. — Очки — неотъемлемая часть моей идентичности, без них я совершенно иная личность. А мне нравится моя старая!
«Близнецы» покатились со смеху, наблюдая за побагровевшим от возмущения лицом Киша, а «братья» и Гиил непонимающе переглянулись.
— У Эйджела идеальное зрение. Он носит очки с первого курса, а мы только вчера, когда они разбились, узнали, что это муляж, — пояснила я.
— И вот он раздобыл новые, — со смешком добавила Лейра.
— Это невыносимо! — простонал рыжий.
— Брат, терпимее надо быть, добрее, — обратился к нему Мизар. — Я вот шарфики крючком вяжу. Ажурные.
Мы вытаращили глаза. Вот эта двухметровая махина, с мускулистыми руками, созданными природой-матушкой будто специально для борьбы — вязанием занимается?
Мемер и Марр закивали, а Мизар продолжил:
— Сначала люблю пряжу выбирать. Тип. Цвет. Толщину. Потом эскиз рисую, если узор необычный. И вяжу вечерами, ме-ди-ти-ру-ю. И ни один Проклятый никогда надо мной не насмехался. Хочет твой товарищ бесполезные стекляшки носить, чувствует себя с ними увереннее — так ты поддержи его; поучись, брат, у нас.
Хлопнув ошалевшего Киша по плечу, он подхватил свой поднос и удалился. Остальные Проклятые тоже закончили обедать и засобирались.
— Шарфики, кстати, у него выходят бесподобными, — шепнул на прощание Гиил. — В том году король себе десять штук заказал.
— Терпим будь, брат, — поддел Эйджел рыжего, как только Проклятые ушли.
Мы с Лейрой, дообедав, побежали в нашу комнату переодеваться. Я скептически осмотрела спортивную форму, все еще мокрую после утренних занятий, и полезла в шкаф. Отыскав не слишком теплые, но зато непродуваемые штаны и ветровку, я быстро их нацепила и присела на стул, ожидая Лейру. Та подошла к выбору серьезнее и отвергала вариант за вариантом: то кофта не подходила по фасону, то ботинки и штаны не гармонировали по стилю, то фиолетовая куртка в сочетании с красной помадой «желтили» лицо.
Через пять минут мне стало жарко. Сказав, что подожду ее на улице, я вышла в коридор. Там, как обычно, было тихо и пусто. Интересно, почему мы ни разу не встретили никого из других комнат? Мы занимали только четыре, оставалось еще шесть на нашем этаже и десять на втором. Или они нежилые?
Я спускалась, погруженная в свои мысли, и не успела среагировать на мужчину, вылетевшего на лестницу из двери на втором этаже. Не ожидая препятствия на своем пути, он врезался мне в спину, и мы оба, не удержавшись на ногах, скатились по ступенькам.
— Ууууу, — жалобно возопила я из-под тяжелого мужского тела.
— Хршшш, — раздраженно прошипел куратор.
Светлая Мать, да ты издеваешься надо мной!
— Альяр-ра! — рявкнул он. — Что ты тут делаешь?
— Лежу, — констатировала я. — Ты меня сейчас раздавишь, Тарий.
