Мама для сирот - Павлова Павлова
Хм. А я умею плести лапти. Научилась во время занятий с детьми. Кому-то из них стало любопытно и мне в срочном порядке пришлось учиться этому ремеслу. Если такая обувь тут была приемлема, я могла бы сплести детям хорошие, прочные лапти. А то на эти ботинки смотреть больно.
Отмыв пол на кухне, которые оказался куда надежнее, чем пол в других местах, я потребовала у детей снимать обувь, когда они заходят в чистое помещение. На улице было тепло. В доме тоже. Да еще и чисто! Ноги должны дышать. Это полезно, в конце концов.
После этого я загнала девочек на чистую кухню и сама оттерла коридор. Он был самым грязным. Пришлось не раз выходить на улицу, чтобы сменить воду. После коридора на очереди была спальня.
— С этими кроватями надо что-то делать... — пробормотала я, разглядывая сваленную кучу деревянных каркасов.
— А нельзя их оставить тут? — тихо спросила Ева. — Вынести их на улицу мы не сможем...
— Это определенно, — я кивнула. — Но это дерево. А его всегда можно использовать на дрова. Принесешь мне топор?
Ева кивнула и уже через несколько минут притащила мне тяжеленный, слегка проржавевший, топор. Я взяла его в руки и подошла к первому кроватному каркасу. Несмотря на то, что работы было уже проделано много, сил у меня было полно. Только очень есть хотелось. Но едой я озабочусь к вечеру.
Точно!
— Ева, у вас есть соль?
Девочка стушевалась и слегка покачала головой. Я кивнула. Еще и соли нет. И муки тоже. Значит надо добыть все это через местных. Мне там показываться пока нельзя. А отправлять девочку попрошайничать я не собиралась.
Воздохнув, я достала из под юбки мешочек и протянула ей два медяка.
— Сходи в деревню к тетке Марье, которая давала вам продукт бесплатно. Заплати ей и попроси соль и хлеб. Хорошо?
Глаза Евы засверкали так, словно она увидела нечто драгоценное. Ее руки подрагивали, когда она принимала от меня медяки. Надо будет потом узнать наминал в этой стране. Если с золотыми, серебряными и медными монетами было понятно, но вот, сколько в одном серебряном медяков я не знала.
— Я мигом! — девочка решительно кивнула и через мгновение вылетела из дома.
Я проводила ее взглядом и улыбнулась. Это поначалу дети такие послушные. Им интересно. А как я начну требовать дисциплины и следованию правил, сразу начнется бунт. Надо быть к этому готовой.
***
Каркасы поддавались легко. Тело слушалось просто замечательно. Но в тяжелом платье было неудобно работать. Я вздохнула и заглянула под юбку. Ага, там есть панталоны, носки и нижняя сорочка. Как раз в ней и можно будет работать.
Попросив Соню дернуть за ленту на корсете на спине, я стянула это громадину и расположила на широком подоконнике в комнате. На мне осталась белая, тонка сорочка, высокие кожаные сапоги и белые же панталоны, которые, к счастью, не было видно.
Подвязав снятой с платья лентой сорочку на поясе так, чтобы она не была длинной, я продолжила свое нелегкое дело. Расправиться с каркасами оказалось куда сложнее, чем я предполагала. Но, к счастью, это не заняло у меня много времени. Гораздо сложнее было все это утащить к бане. К счастью, в это время вернулась Ева. Она держала две свежие буханки хлеба и с трудом волочила какой-то мешок по полу.
— Тетя Марья дала нам еще и молоко! И яблоки!
Я улыбнулась, смотря на ее счастливое лицо. Девочка прилежно сняло обувь, прежде чем вступить на чистый пол отнесла всю еду на кухню и вернулась ко мне.
После того, как в спальне стало больше места, мы вымели весь мусор и приступили к влажной уборке. Дыры в полу было решено пока прикрыть досками — обязательно мытыми. А вот постельное белье было безжалостно снято и отправлено в баню. Постираю все вечером. Еве пришлось достать запасное. Оно было, конечно, не особо лучше. Но на нем хотя бы грязи от ботинок не было.
В общем, к моменту, когда вернулись Саша и Егор, две комнаты были чистыми, а солнце неуклонно клонилось к горизонту.
Ева заставила мальчиков снять обувь перед домом, а затем отправила их таскать воду в баню и затапливать ее. Правильно. Чем быстрее я отмою и осмотрю детей, тем лучше. Но и голодать их заставлять не стоило. Лучше было сначала поесть и лишь после идти мыться. Так у детей будут силы и они не сваляться в обморок от истощения.
Я рассматривала улов. Пять достаточно больших рыбин. Детей пятеро. Есть картошка и яйца. Да, сегодня можно разгуляться, а завтра что-нибудь можно будет придумать. Я решительно кивнула, взяла рыбу и направилась на кухню. Стоило их почистить и распотрошить. Три рыбы я использую в сегодняшнем супе, а две другие засолю и оставлю до завтра.
Ева все время крутилась рядом и помогала всем, чем могла. Она подавала мне ножик, убирала мусор, приносила ингредиенты для супа, рассказывала, чем заняты остальные дети. Я была ей безумно благодарна. Ева была очень смышленой девочкой.
Через минут двадцать по дому разлился вкусный аромат. У меня самой побежали слюнки, что уж говорить о детях. Они тут же все собрались на кухне, за столом. Маленькая Варя сидела на коленях у Евы. И пять пар глаз смотрели на меня голодным взглядом.
Я усмехнулась. Деревянные тарелки уже стояли рядом с печкой. Их достала и даже помыла Ева несколько минут назад. Шесть тарелок. Не самых новых, но красивых и, главное, функциональных. Ложки тоже были деревянные. Но они уже все лежали на столе.
Я начала аккуратно разливать суп половником по тарелкам. Кастрюля, к слову, была чугунной, очень старой. Это даже скорее был котел. Но поэтому еда должна была получиться лишь и еще вкуснее.
Расставив тарелки перед ребятами, я надломила хлеб руками и раздала каждому по кусочку. Забрала у Евы Варю и улыбнулась голодному взгляду девочки. Все кушали молча. Изредка слышался лишь приглушенный стук ложек о тарелки. Сама я кормила Варю и попутно кушала сама.
Уха оказалась очень вкусной. Возможно, потому что мы не кушали весь день. Но ее вкус был просто неповторимым. Тепло растекалось по всему телу, рыб таяла во рту, а голова кружилась от приятного
