О чем шепчет море - Мария Морозова
За несколько лет, проведенных в Морангене, я уже успела изучить окрестности и понять, где что растет. Так что сразу отправилась к одной из местных речек, по берегам которой рос тот самый папоротник.
Сегодня мне улыбнулась удача. Получилось найти отличное место, где ветви деревьев не загораживали небо и лунный свет щедро напитал корни, которые я выкапывала из земли. Спустившись к воде, чтобы вымыть руки, нащупала там идеально округлую гальку – из нее выйдет отличный оберег, заговоренный на домашнее благополучие. А потом я решила пройтись вверх по течению и наткнулась на ночную ветреницу – ценный ингредиент для зелья, помогавшего выносить ребенка.
Бережно упрятав все это добро в корзину, я собиралась было развернуться и пойти обратно в Моранген, как вдруг ночную тишину разрезал вскрик. Не человеческий, а похожий на голос зверя или птицы, но мне отчего-то стало очень тревожно. Ветви деревьев зашелестели, и лес резко превратился в нечто недружелюбное и настороженное.
Я приложила ладонь к стволу ближайшей ко мне сосны, пытаясь почувствовать, что происходит вокруг. Но новый вскрик, перешедший в утробный вой, заставил вздрогнуть и потерять концентрацию. Откуда-то слева доносились звуки драки. И ладно бы, просто драка. В конце концов, это лес, где ночами охотятся совы или другие хищники. Но это чувство… Словно рядом есть что-то очень неправильное, злое, холодное.
Сосны снова тревожно зашелестели, роняя со своих веток ледяные капли. Как по команде, на луну набежало облако, погружая лес в почти непроницаемый мрак. Волоски на моей шее встали дыбом. Захотелось сбежать, убраться из этого негостеприимного места, вот только ноги будто приросли к земле. Да что же это такое? Я ведьма, а не какая-то там нежная фиалка, которая падает в обморок от любого шороха.
Я стояла, пытаясь разозлиться на себя и сбросить это странное оцепенение. Там, где дрались, раздался удар, шорох, а потом все затихло. Напряжение схлынуло волной, словно его и не было, лишь оставляя на языке едва уловимый привкус стылой горечи. Лес снова превратился в спокойное и мирное место.
Тряхнув головой, я выдохнула. Постояла минуту, прислушиваясь, но все было тихо. Ни шума, ни криков, ни странных ощущений. Можно было бы решить, что мне просто померещилось. Но я никогда не сомневалась в своем разуме. Там действительно происходило нечто непонятное и зловещее.
Мимолетный страх исчез, и на смену ему пришло любопытство. Захотелось пойти и посмотреть, что же случилось. Да, не слишком разумно. Но ведьминское чутье больше не ощущало опасности, поэтому я шагнула вперед, стараясь ступать легко и осторожно.
Покрытая сосновыми иглами земля сама стелилась под ноги, будто желала привести меня куда-то. Поэтому я шла, не забывая внимательно осматриваться по сторонам. Мой путь закончился на небольшой прогалине. Света полной луны, появившейся из-за туч, хватало, чтобы понять: здесь и правда дрались. На земле можно было увидеть полосы вырванной травы, а на стволах сосен – царапины. В воздухе витал едва уловимый аромат крови.
Что же все-таки случилось? Явно не звери безобразничали, у нас таких крупных и когтистых нет. Неужели нечисть или нежить решила поохотиться этой ночью?
– Мау!
Тихий звук заставил меня дернуться. Я заозиралась по сторонам, пытаясь понять, откуда он идет. Потом плюнула на маскировку и зажгла фонарь.
– Мау!
Под кустами зашуршало. Я присела, заглядывая туда. Из-под нависших над травой веток на меня смотрел крупный кот. Самого простого, коричнево-полосатого окраса. Длинная шерсть торчала в разные стороны, а в больших желтых глазах плескалась боль. Мое сердце не могло не дрогнуть.
– Откуда ты взялся? – прошептала я. – До жилья далеко. Или ты дикий?
Кот совершенно по-человечески вздохнул и подполз ко мне. Я ахнула. На пушистой шкурке алели пятка крови, а кое-где мех был выдран. Так вот на кого тут напали.
– Бедняга.
Я осторожно протянула руку и погладила кота между ушами. Зверь вел себя спокойно, не пытаясь укусить или оцарапать. Лишь задрожал мелкой дрожью от моих прикосновений.
Нет, нельзя оставлять его. Лесные коты живучи, вот только с такими ранами ему не дадут и шанса набраться сил. Один враг сбежал, наверняка пострадав от кошачьих зубов и когтей. Но на запах крови может явиться новый, сильный и злой, и зверьку придется несладко. Да, это естественные природные процессы: кто-то охотится, кто-то становится едой. Но пострадал котик. Нельзя не помочь котику.
Я стянула плащ и расстелила его на траве. Аккуратно подхватила кота под пузо, старясь не задеть раны и воркуя под нос разные успокаивающие глупости. Уложила зверька на плаще, завернула в него, как в кокон, и понесла домой.
Идти было нелегко. Котик оказался весьма увесистым, и приходилось держать его обеими руками. Висящая на локте корзина сползала вперед и била по ногам. Третьей руки для фонаря не было, поэтому пришлось погасить его и сунуть в карман плаща. Луна то и дело пряталась за облаками, и под древесным пологом становилось темно. А еще я не забывала о том самом жутковатом ощущении. В лесу таилось нечто опасное. Да, котика этой дряни сожрать не удалось, но вдруг она решит предпринять вторую попытку и набросится на нас обоих, воспользовавшись тем, что у меня заняты руки? Мне бы не хотелось пострадать за свою доброту и желание помочь ближнему.
Но, видимо, это самое опасное все же сбежало, и дорога до дома прошла без приключений. Улицы были пусты, и у моего променада с котиком на руках не оказалось ненужных свидетелей. Затащив зверя в дом, я уложила его на стол в мастерской. Зажгла лампу и с замершим сердцем развернула плащ. Всю дорогу кот сидел так тихо, что иногда начинало казаться, будто он не выдержал ран. Но глянувшие на меня желтые глаза заставили облегченно выдохнуть.
Я принесла в мастерскую чистые тряпки, ведро с теплой водой и принялась за лечение. Стоило прикоснуться к самой серьезной ране на боку, и кот зашипел, демонстрируя острые зубы. Но я сразу забормотала успокаивающий заговор, от которого он тут же обмяк и прикрыл глаза.
Зверю досталось. Почти не запекшаяся кровь покрывала длинные раны на боках, на хвосте виднелись следы зубов, а на передней лапе не хватало когтя. Я осторожно смыла кровь и грязь, намазала травмы заживляющей мазью, а потом развела в воде универсальную лечебную настойку и почти силой напоила кота. Тот фыркал, плевался, всем выражением морды показывая, как ему невкусно, но все же допил.
