Обреченная на трон - Серена Никки
Девушка заглянула в любимое бистро и села за стойку на высокий стул.
— Ройбуш, пожалуйста, — проговорила она, и официантка, знакомая женщина, тут же поставила перед нею тарелку с кашей.
Даша часто приходила сюда позавтракать, и ее вкусы тут знали. Овсянка на молоке с маслом и орешками. А еще Марина сыплет туда щепотку изюма и уже от себя лично кладет пару блестящих чернослив и ярких, словно солнышко, кусочков кураги.
Даша вдохнула аромат любимого напитка, а потом стала кушать с аппетитом. Официантка Марина стояла рядом и делала вид, что протирает стойку, а сама рассказывала последние местные сплетни. Особо не вникая в разговор, девушка позавтракала и решила заняться своими делами.
Дорога домой заняла полтора часа времени. Машину Даша так себе и не купила. Мама оплатила курсы вождения, а дочь ответственно отходила и с успехом сдала все экзамены, но, не смотря на это, она водителем до сих пор так и не стала.
Страх перед обгоном и парковкой Даша не смогла в себе перебороть. Один раз Нина пустила ее за руль своей машины. Это был раз, но больше Нина подобной ошибки не совершает.
А дело в том, что по несчастливой случайности впереди ехал старый облезлый газон с полным кузовом какого-то мусора. И какой был газон, такова была и его скорость. Десять километров Даша выслушивала от подруги почти маты в свой адрес, но упорно вдыхала угарный газ мусоровоза. И даже тот факт, что машина пару раз сдавала ближе к обочине, разрешая себя обогнать, Дашу не вдохновил. Она настырно преследовала несчастный грузовик, пока тому не понадобилось свернуть вправо.
— Дай мне свои права! — кричала исступленно подруга Нина и размахивала перед ее лицом рукой с красным маникюром.
Вот особенно он тогда ей запомнился, в таком напряжении Даша была весь путь.
— Зачем? — задала она глупый вопрос.
— Я порву их, — Нина уже металась по салону в агонии, — затем сожгу, залью кислотой и напишу президенту во время пресс конференции, чтобы тебе их не восстановили больше ни-ког-да!
— Да ладно, — оправдывалась Дарья, — не так уж мы и опоздали. Ехали нормально. Тише едешь — дальше будешь. Зато машина без повреждений, и мы в полном порядке.
— Нормально! Сорок километров в час! За городом!
— Это допустимая скорость, — защищалась Даша, как могла, — я ничего не нарушила.
— Это ты им скажи, — иронично посмотрела на подругу Нина и махнула указательным пальцем назад.
Даша глянула в зеркало заднего вида и обомлела. Пока она наотрез отказывалась обгонять мусоровозку, так что водитель пару раз опускал стекло и махал призывно рукой, чтобы она проезжала, но она никак не решилась, даже не заметила, как собрала сзади хвост. Он был такой длины, что уже спиной Дарья стала ощущать все недобрые пожелания в ее адрес.
— Чего они бибикают, — насупилась она, — пусть сами и обгоняют. Мне и так хорошо ехать.
— Тут две сплошные, — зажимала пальчики с красными ногтями Нина, — через перекресток гаишники стоят. Уже три патруля проехали. И пять точек видеонаблюдения.
— Оу, — впечатлилась Даша, — а что же теперь делать? — поникла она и понизила голос.
— Сдавай на обочину…ш-ш-шумахерша, — выругалась Нина.
Пятьдесят машин насчитала Дарья в тот день. Все терпеливо ехали, и никто не решился обогнать ее на том отрезке дороги. Сейчас они как сговорились, проезжали и не забывали бикнуть ей напоследок, и так выразительно каждый водитель пригибался и заглядывал в их машинку, а Даша сидела, вцепившись руками в руль, и думала. «Первый и последний раз! Первый и последний!».
Поэтому она чтобы добраться до нужного места, шла на автовокзал, покупала билет, садилась на междугородний автобус и ехала домой, а точнее теперь в гости к маме. Она все чаще стала оставаться в городе. В мастерской оборудовала себе жилой уголок. Там места мало, но все необходимое было — спальня, душевая и бельевой шкаф.
***
Родной двор встретил, как обычно, чуть приоткрытой узорчатой калиткой. У мамы была патологическая забывчивость ее закрывать. Хотя, что тут закрывать. Все насквозь и так видно, калитка, словно кружево из металла. К дому вела извилистая травянистая тропка. Весь двор их маленькой семьи скорее напоминал лесную полянку сказочных гномов или эльфов. Маленький уютный домик утопал в зелени, словно его и не было вовсе. С улицы и не разглядеть.
На Дашу из-за кустов молча, выскочила большая лохматая собака. Девушка прижалась к любимцу и от удовольствия зажмурилась.
— Лаки, — гладила она собаку и ласково разговаривала, — Лакочка моя, любимка! Скучал по мне? Я тоже.
— Доча! Дашуня, — вышла на порог мама и звала, — бросай его. Этого не перегладишь и до вечера. Голодная, наверное?
Женщину звали Эльсирия, но это по документам, а для всех она была просто тетя Эля. Несмотря на то, что была уже в возрасте, Эльсирия отличалась хорошим здоровьем. Ее густые волосы были собраны в прическу, а голубые глаза отличались таким же редким оттенком, как у дочери. В одежде женщина предпочитала легкие сарафаны и платья. Она не была толстой. Еще бы, с ее-то активностью. В садоводстве женщина разбиралась, и многие просили у нее совета по разным вопросам.
— Привет, мам! Ужасно голодная. Но разве я могу мимо этого пузика пройти.
Даша встала и пошла к матери. Лаки пристроился рядом и трусил, отираясь о ее бедро. Хозяйка трогала его при этом пальчиками между ушей.
— На этот раз заберу его с собой, — подошла она к женщине, — в студии все давно готово и новая лежанка уже давно скучает по своему хозяину.
— Да? — удивилась мама, а Дарья опустилась на одно колено и снова стала трепать пса.
— Поедешь со мной в большой красивый город? Там тебя такая лежаночка ждет. А сколько я всяких погрызулек тебе накупила? М-м-м-м. Сама бы все сгрызла, но любимец у меня ты, моя прелесть!
— Погрызулек? — усмехнулась женщина, — ты на его морду глянь? Вчера кости дала ему свиные да не разморозила. Подумала, не станет сразу, есть. Так он грыз и обморозил себе все губы. Вон, как даже борода вспухла?
— Мама! — укоризненно качала головой Даша и присматривалась к вспухшим пятнам на бороде пса. — Да и ты хорош! Прямо не терпелось тебе их грызть. Губы!
Даша резко бросила пса и выпрямилась.
— Доченька, ты чего? — встрепенулась женщина.
— Все хорошо, мам. А что у тебя вкусненького?
— Окрошку сделала, пирожков
