Вспышка (СИ) - М. Александра

В этот момент к Эмме подошёл незнакомый мужчина, и, пока она ничего ещё не успела сообразить, он взял её ладони в свои. Эмма вздрогнула от неожиданности, но тут же замерла, когда поняла, что перед ней — король Леон. Её жених.

Она тут же растерялась, совершенно не представляя, как по правилам положено общаться с королём. «Альда даже не объяснила, как себя с ним вести! Кланяться, или реверанс делать? Как себя вести-то? И вообще, может, я должна была кинуться к нему с поцелуями?!» — это единственное, что она успела подумать, прежде чем смогла рассмотреть его получше. Ей показалось, что земля уходит из-под её ног. Один лишь взгляд изумрудно-зеленых, глубоких, искрящихся от улыбки глаз, и она поняла, что у «той» Эммы очень даже неплохой вкус.

Леон был старше её — на вид ему было около тридцати лет. Высокий, крепкого телосложения, как и Марк, он был очень похож на младшего брата, но, в то же время, сильно от него отличался. Тёмно-каштановые длинные волосы были собраны в хвост на затылке, на щеках и подбородке — лёгкая щетина, придававшая королю сексуальности и привлекательности. Тонкие, правильные черты лица, острый подбородок, густые брови и алые, пухлые губы — Эмма задержала на них взгляд дольше, чем самой того хотелось. Взгляд его был открытый и добрый, он улыбался приветливо и тепло, и улыбка эта была такой заразительной, что девушка невольно улыбнулась в ответ, тут же густо залившись краской. Одет король был совершенно не «по-королевски» — на нём были тёмно-синие джинсы и белая, обтягивающая крепкий торс, футболка. Эмма поразилась до глубины души — сказать по правде, она опасалась, что увидит перед собой взрослого, бородатого дядьку с короной на голове, облаченного в королевскую мантию, а перед ней предстал простой, до безобразия красивый молодой мужчина. Эмма замерла, не в силах пошевелиться и произнести хоть слово, глядя в его глаза, в которых, казалось, можно утонуть и потеряться навсегда.

Леон смотрел на Эмму прямым и открытым взглядом несколько секунд, а затем взгляд его переменился, и стал взволнованным.

— Эмма, — Выдохнул он. — Как ты?

— Я… — Эмма растерялась, ей показалось, что она забыла, как говорить. — Всё в порядке, спасибо… — Пробормотала она наконец.

— Тебя осматривал лекарь? — Взгляд Леона снова переменился, он стал серьёзным и каким-то строгим. — Что он сказал?

— Всё в порядке, спасибо, — Повторила Эмма, совершенно растерявшись.

Она невольно высвободила свои руки из рук Леона, и отстранилась на полшага, смутившись окончательно — ведь она видела его впервые, и ей вдруг стало дико неудобно.

Леон озадаченно посмотрел на неё, не понимая, видимо, почему она так себя ведёт, но ничего не сказал, продолжая внимательно всматриваться в её лицо. Они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность, прежде чем госпожа Весселина деликатно кашлянула.

— Леон, его величество король Доминик со своими дочерями прибыл к нам… — Начала она, но не успела договорить.

— Для того, чтобы перенести свадьбу, — Вдруг подал голос сидящий в кресле круглолицый мужчина, перебив госпожу Весселину. Эмма покосилась на него, шепнув Альде на ухо:

— Кто это такой?

— Господин Конрад, советник короля, — Так же шёпотом ответила Альда.

— Девушки, вы, должно быть, устали с дороги, и хотите присесть? — Перебила советника госпожа Весселина, обеспокоенно глядя на Эмму и Альду. — Проходите, присаживайтесь рядом с вашим отцом.

Эмма и Альда, под пристальными взглядами присутствующих, уселись на диван рядом с Домиником. Он, откашлявшись, повернулся к Леону, чтобы начать разговор. Леон уселся за стол, внимательно наблюдая за гостями, а Эмма внезапно почувствовала себя провинившейся школьницей, которую с родителями вызвали к директору. Отогнав эту мысль, она сделала глубокий вдох, стараясь побороть волнение.

— Ваше величество, позвольте сказать мне, — Произнёс Доминик, при этом кинув на господина Конрада суровый взгляд. Тот поджал и без того тонкие губы, скрестил руки на груди, и уставился на Доминика сердитым взглядом. Эмма нахмурилась, глядя на него, и замерла в ожидании, словно сейчас решалась её дальнейшая судьба. Впрочем, так оно и было.

— Моя дочь Эмма вчера вечером запнулась и упала с лестницы, как вы уже знаете. К сожалению, сильно ударившись головой, бедняжка потеряла память, — Доминик сложил руки на колени, и, кажется, старательно подбирал слова. Леон смотрел на него внимательно, лицо его было серьёзным и спокойным, чего нельзя было сказать о Доминике. Эмме невольно стало жаль отца — он оказался в неловкой ситуации благодаря ей, но делать теперь было нечего.

— Вы вызывали лекаря? Он осматривал Эмму? — Вступила в разговор госпожа Весселина, а Эмма в этот момент почувствовала себя звездой сцены, на которую направлены все софиты.

— Разумеется, — Ответил Доминик с некоторым раздражением в голосе. — Её здоровью ничего не угрожает, но вот память вернётся к ней не сразу. Поэтому я считаю необходимым перенести свадьбу на более поздний срок.

— Неужели потеря памяти помешает Эмме выйти замуж? — Господин Конрад вскинул брови, посмотрев сначала на Доминика, потом на Эмму, а затем повернулся к Леону. Тот сидел молча, о чём-то задумавшись, и Эмме на миг показалось, что думает он о чём-то совершенно другом.

— Я считаю, что моей дочери необходимо полное выздоровление, — Твёрдым голосом произнёс Доминик. — Если мы перенесём свадьбу, ничего страшного не случится, а Эмме необходимо восстановить память полностью, прежде, чем становиться королевой.

Эмма вздрогнула, как от пощёчины, когда услышала про то, что ей предстоит стать королевой. Об этом она не думала вообще, и это категорически не входило в её планы. Она с тревогой покосилась на Альду, которая сидела, выпрямив спину и вытянувшись, как струна, внимательно и напряженно слушая разговор.

— Уважаемый Доминик, вы же понимаете, что, отказавшись от свадьбы, вы ставите под удар хорошие отношения Оскарии и Вефларии? — С нажимом проговорил Конрад, чуть подавшись вперёд, и Эмма невольно сжала руки в кулаки. Она почувствовала, как внутри зарождается тепло, начиная разливаться до кончиков пальцев, между которыми снова на секунду возникли, и тут же погасли, искры. Эмма сложила руки на колени, надеясь, что искры остались незамеченными, и постаралась успокоиться.

— Уважаемый советник, послушайте, — Настаивал на своём Доминик. — Мы не говорим про отказ от свадьбы, речь идёт о переносе её на более поздний срок.

— Но вы же понимаете, что нам ни к чему портить друг с другом отношения? — В голосе Конрада послышались нотки ехидства. Доминик, как отметила Эмма, держался достаточно спокойно и сдержанно, лицо его не выражало никаких эмоций, хотя Эмма чувствовала, что внутри у отца всё клокочет от раздражения.

— Леон, мне кажется, ваш советник слегка не в себе, — Холодно проговорил он, и лицо Конрада побагровело. Альда хмыкнула, Эмма тоже злорадно улыбнулась.

— Уважаемый Доминик, — Произнёс Леон спокойным тоном, но взгляд его был серьёзным. — Я сожалею, что с Эммой приключилось такое несчастье, и я постараюсь сделать всё возможное, чтобы помочь ей поскорее восстановить своё здоровье.

— Ваше величество, но если они откажутся от союза… — Снова встрял Конрад, но Леон поднял руку, приказывая ему замолчать. Конрад насупился и запыхтел, как паровоз, не то от злости, не то от досады.

— Если вы считаете, что Эмме необходимо восстановить память, то я, безусловно, согласен перенести нашу свадьбу, — Сказал Леон со вздохом. Доминик, после этих слов, кажется, заметно расслабился, его лицо выражало облегчение.

— Я думаю, Эмме хватит месяца, чтобы восстановить память, — Задумчиво продолжал Леон, посмотрев на Эмму, которая сидела, затаив дыхание, и ожидала, чем же всё это закончится.

— И ещё… Леон, мне кажется, для Эммы будет лучше, если она останется в вашем дворце на недельку, — Произнёс Доминик, немного подумав. — Возможно, оказавшись рядом с вами, память вернётся к ней быстрее.

Эмма снова напряглась, а Леон, напротив, улыбнулся широко и лучезарно.