Потерянная - Лея Стоун
– Это была школьная экскурсия, я делала фотографии на вершине горы Уотерфолл. Потом поскользнулась и свалилась, попав за территориальные флаги.
Его глаза округлились.
– Ты упала с этой горы?
Я кивнула, вспоминая боль, которую ощущала, и насколько ужасным было падение.
– Я очень испугалась, и мне было так больно. Мужчина с добрыми голубыми глазами и ожерельем из костей на шее дал мне горькую пахучую траву, которая избавила меня от боли.
Он кивнул.
– Корень Чолка.
Я приготовилась к тому, как он отреагирует на вторую часть истории.
– Он рылся в своем рюкзаке, чтобы дать мне одеяло, потому что я дрожала, а люди, которые, как я позже выяснила, были Итаки, обезглавили его и забрали меня с собой.
Парень затих. Он лишь монотонно дышал, как океан. Его грудь поднималась и медленно опускалась, и я с трудом сглотнула, ощущая, словно нарушаю его уединение с горем.
– Он пытался помочь мне, он был очень добрым человеком…
Парень поднял руку, чтобы прервать меня; его грудь немного подрагивала, пока он пытался совладать со своим дыханием.
Наконец он заговорил.
– В моей культуре мы верим, что души воинов не могут освободиться, пока свидетель их смерти не расскажет историю о том, как они ушли. Потом мы пересказываем эту историю в полнолуние один раз в год. Самое худшее, что ты можешь сделать, согласно нашим поверьям, это умереть в одиночестве, без истории.
О Боже. Если бы я знала это, то разыскала бы их и рассказала все.
– Спасибо, что оказала мне честь, поделившись историей его смерти, теперь его душа может быть свободна. Я не забуду этой доброты. – Он приложил кулак к груди и склонил голову.
Я сделала то же самое, не желая его обидеть.
– Кем он был? – спросила я. Тот мужчина, очевидно, был важен для него. Был ли он его отцом? Может, дедом?
Он вздохнул.
– Он был нашим альфой. Последним альфой, который у нас был. Теперь наша магия медленно исчезнет вместе с ним, так как у него не осталось выживших детей.
Мои глаза округлились так, что на мгновение я подумала, будто мои глазные яблоки вывалятся из орбит и покатятся по деревянному настилу.
Альфой. Разве Ран был не альфой? Разве моя мама не говорила, что он заменял своего отца? Тот человек был моим дедушкой?
Голова у меня кружилась, пока я пыталась во всем этом разобраться.
– Дерьмо. Мне так жаль. – Я не знала, что сказать; это открытие меня потрясло.
Он взглянул на меня, нахмурив брови.
– Я не понимаю ругательств городской девушки. «Дерьмо» означает какашки, а «трахаться» означает секс. Кто вообще говорит «какашки» и «секс», когда он в ярости? Почему не крикнуть «змеиный укус» или «убийство»?
Я прыснула от смеха, но он выглядел обиженно, так что я быстро взяла себя в руки и постаралась обратить смех в кашель.
– Нет, это отличная штука. Я определенно в следующий раз, когда захочу выругаться, буду кричать «змеиный укус».
Он кивнул, выглядя довольным.
– Ты похож на него. Глаза. Вы родственники?
Он покачал головой.
– Нет, все Паладины выглядят похожими. Голубые миндалевидные глаза, – сказал он, и я внезапно почувствовала себя идиоткой.
Что за чертова расистская хрень спрашивать об этом. Мне захотелось ударить себя по лбу, но я никогда не встречала Паладина до падения с горы Уотерфолл и ничего не знала о них. Это был невинный вопрос и, казалось, парень это понимал. Возможно, ощущая стыд за глупую городскую девчонку.
Я издала нервный смешок.
Он уставился на меня испытующим взглядом, и я быстро отвела глаза, боясь, чтобы он не разглядел, что они у нас с ним похожи и цветом, и формой. Правда в том, что этот ярко-синий цвет, почти на грани с бирюзовым, я видела в зеркале каждый день, и то, как внешние уголки моих глаз были слегка приподняты, я, похоже, унаследовала от Паладинов.
– Так ты не собираешься меня убивать? – я указала на ружье, меняя предмет разговора.
Казалось, он уже забыл, что держал в руке, и положил его на пол рядом со мной.
– Не сегодня. – Я ожидала, он подмигнет мне, чтобы показать, что шутит, но он этого не сделал. Этот парень был настроен серьезно.
– Что ж, на этой прекрасной ноте, думаю, я попытаюсь немного передохнуть, – сказала я, ощущая дрожь в ногах и благодарность, что этот чувак не собирался меня убивать.
Он кивнул, продолжая странно на меня смотреть.
– Куда ты направляешься? Если тебя изгнали, разве тебя не должны были выставить из Города магии?
Дерьмо. Этот парень оказался умнее, чем я рассчитывала.
– Это долгая история, но да. Меня отправили в старшую школу Дельфи в Спокане, штат Вашингтон, где я выросла с родителями.
Это являлось ложью лишь отчасти.
Он нахмурился.
– Ты выросла в человеческом мире, но ходила на занятия в Городе вервольфов и упала с горы Уотерфолл?
Черт. Кажется, он снова собирался меня убить.
– С меня сняли запрет на несколько месяцев, но потом снова сослали. – Я задрала кожаные повязки, чтобы показать металлические кандалы и покрасневшую кожу под ними.
Он нахмурился, его взгляд внезапно ожесточился.
– Они причиняли тебе боль? Эти поганые городские волки?
Мои глаза расширились.
– Нет. Это от вампиров. Ну, это мой второй комплект. Первый надевали волки.
Он выглядел растерянным.
– Ты сложная, – заключил он.
Я пожала плечами.
– Что правда, то правда.
Он потянулся к поясной сумке, обмакнув два пальца в жидкую голубую краску. Протянув руки, он провел ими по моим щекам, а потом прочертил пальцем линию на моей переносице.
– Вот. Теперь ты можешь сойти за торговца-Паладина, если перевяжешься и накроешь волосы.
Это был добрый поступок. Может, он платил мне за то, что я рассказала историю смерти альфы. Я не знала, но вдруг ощутила волнение.
– Спасибо. Куда ты направляешься?
Сейчас, скорее всего, около трех часов ночи, и я устала, но, конечно, давай поболтаем.
Он кивнул влево – туда, откуда я пришла.
– В Город вампиров. У них есть работа для меня.
У меня по рукам побежали мурашки.
– Работа? Ты работаешь на вампиров?
Он посмотрел на меня свысока.
– Я работаю на любого, кто мне платит. У нас в Диких землях нет возможности выбирать союзников.
Я заткнулась, кивнув. Я ничего не знала о его трудностях.
Он встал, по всей видимости, закончив со мной.
– До свидания, Мара.
– Я, на самом деле, Деми, – сказала я. – Я соврала, потому что испугалась, что ты меня убьешь.
