Три минуты вечности - Ксения З
– Здесь так красиво, – ответила я.
– Конечно! – тут же переключилась Жюстин, – это мое любимое место. Здесь каждый вечер собирается почти половина города. Тут очень весело!
В эту минуту все присутствующие двинулись к большим дверям, ведущим, должно быть, в зал.
– Пошли, – потянула меня за руку девушка, – наши места во второй ложе.
– У нас места в ложе? – удивилась я.
– Да, – засмеялась моя спутница, – нас пригласил генерал Ли, – он мой друг, замечательный человек. Правда, не знаю, с кем мы сегодня будем делить ложу. Надеюсь, это будут приятные люди.
Жюстин впорхнула в ложу и очаровательно улыбнулась невысокому сухонькому мужчине – китайцу, который галантно протянул ей руку и в этот момент увидел меня:
– Добрый вечер, Жюстин, – залепетал он по-китайски, – вы, как всегда очаровательны… А кто это с вами? Вы обещали нас познакомить.
– Это моя подруга, Кристина,– прощебетала она, – Кристина – это генерал Ли, познакомьтесь.
Генерал нежно поцеловал мою руку и помог присесть во втором ряду ложи. Спустя пару минут гомон голосов начал стихать, задрожал приглушаемый свет свечей и, наконец, занавес открылся. Я не сразу заметила, что в ложу кто-то вошел. Через мгновение, в кресло рядом со мной сели. Я машинально повернула голову и замерла.
Рядом со мной сидел он. Мой ангел, самый красивый мужчина в мире. Я разучилась дышать. Пытаясь сквозь ресницы посмотреть на него, я неловко повернула голову и в этот момент выронила свой кружевной красный веер. Проклиная свою несобранность, я наклонилась за веером. И он тоже. На какую-то долю секунды наши глаза встретились и я обомлела. Моя рука нащупала веер, я схватила его и неожиданно для себя коснулась его руки. Она была твердой и холодной. Он резко отдернул руку, словно боясь испачкаться, и выпрямился. Он больше не смотрел на меня. «Да, что это со мной происходит, – ругала я себя, – совсем с ума сошла, перестала соображать. Подумаешь, симпатичный парень, да я их видела сотни. Просто, наверное, в связи с последними событиями, я стала очень остро все чувствовать». До конца первого акта я досидела как во сне. Я даже и не пыталась понять, о чем спектакль, хотя, судя по тому, как усиленно все аплодировали, он явно удался. Меня словно пронизывали тысячи игл, только от того, что я чувствовала его присутствие рядом.
Наконец, занавес упал и зажегся свет. Только тогда я позволила себе неуверенно посмотреть в его сторону. Он был прекрасен, в своей черной паре, в отличие от большинства мужчин, одетых во фрак. Черная рубашка была расстегнута на две пуговицы сверху. Я уже набралась храбрости посмотреть ему в лицо, как вдруг увидела, тонкая девичья рука с огромным кольцом на пальце, обвила его локоть. Он не смотрел на меня, он смотрел на нее. Она была прекрасна.
Прекрасна, своей демонической броской красотой. Высокая и гибкая, как лань, утянутая в тугой корсет. Ее черные волосы отливали синевой, опускаясь до пояса, и были перехвачены ниткой с изумрудами. Ее глаза походили на самую непроглядную ночь, которая бывает только зимой. Она была восхитительна. Ее черные изящные брови были слегка приподняты, когда она смотрела на него.
– Себастиан, – промурлыкала она, я должна подойти и поздороваться, – раз не хочешь, я присоединись к тебе позже.
Она отпустила его руку и невесомой легкой походкой вышла из ложи. Следом за ней пошел и он, и только за секунду до того, как выйти он посмотрел на меня. Что читалось в его взгляде? Я не знаю. У меня снова перехватило дыхание. Он вышел.
Сказав, Жюстине и генералу Ли, что хочу подышать воздухом, я в одном платье выскочила на улицу. Мне моментально стало холодно. Но возвращаться не хотелось. Чтобы снова встретить их вместе. Какая глупость.. Я готова была заплакать от горя, от обиды.
– Вот, дура, говорила я сама себе, – конечно, у такого как он, обязательно должна быть такая как она. Я чувствовала себя гадким утенком, рядом с царевной лебедем. Смешно!
– Вы замерзнете, – тягучий, как мед голос наполнил меня без остатка.
Я резко вскинула голову. Он стоял рядом. Невыразимо прекрасный, как греческий бог. Я моментально потеряла дар речи.
– Вам нужно вернуться, – не дождавшись моего ответа, сказал он.
Я просто не могла ничего сказать. Несколько секунд он просто смотрел на меня сверху вниз, а потом резко повернулся и зашагал в сторону. Стремительно, словно, стараясь уйти как можно быстрее.
Слезы брызнули из глаз. Ну, вот. Я все испортила. Он сам со мной заговорил, а я повела себя, как ненормальная. Я еще продолжала ругать себя, когда вернулась в ложу. Села на свое место. Жюстин повернулась и улыбнулась мне. Снова погас свет, и началось второе действие. Кресло возле меня пустовало. Ни он, ни его спутница больше появились.
Глава 6.
Я, совершенно не видя дороги, медленно ехала по узким переулкам и улочкам. Наверное, я уже давным – давно заблудилась. Но почему то сейчас меня это совершенно не заботило. Дни складывались в недели, а моя жизнь окончательно потеряла смысл. Я больше ни разу его так и не увидела. Ничего не происходило. Я постоянно таскала Жюстин, уже начинающую возмущаться, в то самое кафе, в котором я впервые встретила моего ангела, мы часто наведывались в театр. Но его нигде не было. Я безуспешно пыталась что – либо о нем узнать, хотя бы какую –то пусть и ничего не значащую информацию, но безрезультатно. Никто из моих новых знакомых и знакомых Жюстин о нем ничего не знал. Часто, лежа по ночам без сна в своей кровати, я раз за разом воскрешала в памяти нашу последнюю с ним встречу. И снова переживала ту же бурю эмоций, как и тогда. Я в мельчайших подробностях помнила каждую черточку его лица, каждую деталь его костюма. А его голос? Я узнала бы его из тысячи, глубокий, тягучий. И однажды утром я просто поняла, что влюбилась в него. Вот так неожиданно для себя самой. Я часто слышала о любви с первого взгляда, но привыкла считать ее глупой выдумкой для бульварных романов. Поэтому теперь я понимала, что это полный бред, что все глупо и невозможно, но совершенно ничего не могла с собой поделать.
А однажды две недели спустя я проснулась, подошла как обычно к окну и увидела, что зима исчезла. Просто, как – будто ее никогда и не было вовсе. Я протерла глаза и снова уставилась
