Многомужество-5. Медвежья Ласка - Кира Полынь
Это навсегда. Это навечно.
Мимо проносились облетевшие кустарники, деревья, где-то вспорхнула птица, услышав приближение хозяев этого леса, и скрылась, громко хлопая крыльями. Чем дальше уходил медвежий путь, тем уже становилась дорога, вынуждая беров сбросить скорость.
— Оооо…
Увидев огромный белый клен, усыпанный ярко-алыми широкими листьями с зубчатыми краями, я распрямила спину, стараясь разглядеть его верхушку.
Пушистая крона словно не чувствовала приблизившуюся зиму, не собираясь расстаться с одежкой. Недовольно зашуршав листьями не без помощи ветерка, вновь замерла, словно нарисованная картинка.
Этот многовековой гигант, ствол которого невозможно было бы обхватить даже втроем, слегка блестел серебристо-белой корой, приглашая к нему прикоснуться.
Невозможно удержаться…
Скатившись с медвежьего бока, я сделала нерешительный шаг, невольно потянувшись к нему рукой. Он словно звал меня, тянул к себе, обещал рассказать что-то очень важное, такое, что мне и не снилось.
— Это Игдрисилль, дерево беров, — голос лорда за спиной немного развеял туман зачарованных мыслей. — Этому клену больше тысячи веков, он стар и помнит всех своих детей.
— Теплый, — прошептала, прижав подушечки пальцев к шершавому стволу.
— Странно, что дядя не отвел тебя сюда раньше.
— Я же не бер, — пожав плечами, я полностью опустила ладонь на светло-серый рисунок дерева, прикрывая глаза.
По рукам словно пробежала волна обжигающего тепла, волосы на голове зашевелились, а дыхание сбилось, становясь тихим и рваным.
— Ласкана?
Впервые назвав меня по имени, сероглазый лорд за пару шагов преодолел разделяющее нас расстояние, опуская тяжелую ладонь на мое плечо.
— Все в порядке?
— Горячий, — отняв пальцы, я сжала дрожащий кулак, пряча его от чужих глаз. — Не думала, что такое возможно.
— Есть поверье, — начал лорд, поднимая голову и рассматривая красные листья. — Что в далекие времена один человек пришел к Игдрисилль просить силы и мужества, как у зверя. Склонив ветвь, клен позволил ему напиться своего сока, такого же багрового, как кровь, и человек принял этот дар. Так на земле появились беры, что, обращаясь медведями, обретали силу, храбрость и мощь этих зверей. Может, Игдрисилль чувствует в тебе своего потомка? В конце концов, в тебе течет кровь зверя, хоть он и спит.
— У меня нет зверя, — почему-то голос дрогнул, словно мои же собственные слова оказались больнее заточенного лезвия.
— Есть. Он есть во всех нас, — не согласился лорд. — Может, и твой решит пробудиться рано или поздно. Хьялберд.
— Что?
— Мое имя, — отведя взгляд от дерева, сказал он. — Можешь звать меня просто Берд. Думаю, прогулка — повод наконец познакомиться.
Не скрывая улыбки, лорд отступил, неотрывно глядя мне прямо в глаза.
— Пора возвращаться.
Мужчина, высокий и сильный, сделался еще шире в плечах, склоняясь и припадая на землю уже черными лапами. Его зверь мотнул головой и демонстративно улегся в притоптанную корочку снега, приглашая меня теперь уже на свою спину.
— А я Хьялвард, — не забыв напомнить о себе, произнес темноглазый лорд.
— Ваши имена так похожи.
— Мы братья, — пожав плечами, мужчина огляделся. — Называй меня Вард, чтобы не запутаться.
— Я запомню, — пообещав, неторопливо подошла к лежащему зверю, скрывая нарастающее желание вновь выпить ветер скорости. Забравшись на спину, уже привычно впилась пальцами в медвежий загривок.
— Буду рад, — пробасил Вард, оборачиваясь в косолапого, и помотал головой, давая понять, что готов возвращаться.
Глава 5
— Расскажи! — требовательно сдвинув брови к переносице, Инесс вытянулась в мою сторону, всем своим видом показывая, что не отступится, пока не вызнает подробности.
— Мы… прогулялись.
— Ласкана, — подруга воинственно поджала губы.
Еще чуть-чуть, и начнет рычать, браня меня за несговорчивость.
— Что ты хочешь узнать? Лорды покатали меня на своих спинах, свозили в лес и показали дерево беров…
— Ты видела Игдрисилль? — лицо девушки вытянулось, но спустя секунду она вернула самообладание. — И как? Ты касалась его? Оно говорило с тобой?
— Говорило? Нет! Просто… было теплым.
— Ласкана! — всплеснув руками, Инесс широко распахнула глаза. — Это и был разговор! Игдрисилль тебя признал! Ты бер, хоть и неказистый.
— Да ну тебя!..
Улыбнувшись друг другу, мы одновременно уставились на причину шума, которая стояла у входа в зал, со всех сторон облепленная спорящими Ветреными.
Отшатнувшись от напора заинтересованных девиц, мужчина растерянно обвел взглядом зал. Наткнувшись на нас с Инесс и улыбнувшись, белоголовый бер приветственно кивнул.
— Я смотрю, у тебя еще один ухажер появился.
— Брось, просто вчера мы приятно побеседовали.
— Когда же ты уже поймешь, — подруга обречено покачала головой. — Беры не беседуют. Они претендуют. Вот помянешь мои слова, когда он у дяди твоей руки попросит.
— Только этого не хватало!
— Я тебе говорю! — не согласилась девушка, упершись.
— Ерунда, зачем я ему сдалась…
— Здравствуй.
Харланд оказался у нашего стола, каким-то образом распугав стаю берочек, и вновь улыбнулся, выразительно глядя мне прямо в глаза.
Сколько бы я ни приглядывалось, но мне упрямо мнилось пламя в чужих глазах, которое таинственно ускользало, стоило попытаться его разглядеть.
— Я пойду к Бьерну. Доброго вам вечера, бер, — слишком быстро подскочив, подруга попрощалась и ретировалась, оставляя нас один на один, но при этом не забывая оборачиваться, чтобы разглядеть мужчину получше.
Тоже мне шпионка.
— Здравствуй, — ответила я, с улыбкой провожая подругу взглядом.
— Как спалось?
— Монстры с лапками снились, черными такими, — невольно припомнив вчерашний букет, ответила я. — А тебе?
— Беспокойно, — признался он. — Тоже снились кошмары.
— О чем?
— Что одна зеленоглазая бера следующим вечером сделает вид, что мы незнакомы, и откажется от моего приглашения потанцевать.
— Действительно, страшный сон, — не сдержав улыбки, я поднялась и обошла скамью, протягивая руку мужчине. — Хорошо, что это только сон.
Серебристые глаза бера с потемневшим и увеличивающимся зрачком сверкнули в свете факелов. Подхватив мои пальцы горячей ладонью, Харланд вежливо склонил голову, в последний раз убеждаясь в моем согласии, и повел в центр зала, накрыв свободной ладонью талию.
— Я могу быть неуклюж.
— Я тоже, — успокоила я, смущенно опуская глаза. — Надеюсь, никто не будет смотреть.
— Сомневаюсь, — протянул бер, дернув носом воздух. — Твой дядя и вон те двое лордов в конце зала наблюдают за нами с той самой секунды, как я подошел. Боюсь, свидетелей нам не избежать.
— Придется как-то это пережить, если мы хотим потанцевать.
Харланд двинул плечом — мол, его это беспокоит меньше всего, и когда заиграла музыка, без промедлений повел меня в танце.
Он соврал насчет неуклюжести.
Бер, как и все здесь зверолюды, отлично владел своим телом, а в значительной разнице между нами — еще и моим, уверенно кружа совсем не по-беровски.
Чувствовался жар могучей груди,
