Клеймо Солнца (СИ) - Пауль Анна

— А ещё твои глаза большие, выразительные и загадочно мерцают оранжевыми крапинками.

Фортунат обнимает меня крепче и чуть приподнимает, а в следующую секунду я стою на какой-то возвышенности, но даже её недостаточно, чтобы наши глаза оказались хотя бы на одном уровне: я всё равно чуть ниже. Но теперь наши губы оказываются ближе друг к другу. Гораздо ближе.

Я судорожно вдыхаю завораживающий аромат, исходящий от Фортуната. Раньше он ассоциировался для меня с детством, напоминал о побережье, свежем солёном воздухе на рассвете и закате, но теперь я чувствую ноты кедра и мха, которые до некоторого времени не замечала, а теперь понимаю, что именно они придают тягучей глубины аромату.

И вдруг меня озаряет: Фортунат пахнет, как океан.

Океан, скрывающий под своим спокойствием мощную силу, которую невозможно усмирить.

Океан, в который я беззаветно влюблена с самого детства.

— Ты же знаешь, что мои намерения серьёзные? — сдавленно шепчет Фортунат, а я невольно задерживаю дыхание, боясь сделать полноценный вдох, потому что аромат кружит голову. — Я готов и хочу объявить о своих чувствах Фракталу. Но должен знать, нужны ли они… тебе. Нужен ли я…

Откровенность его слов и беззащитность во взгляде заставляют меня задержать дыхание, а потом судорожно выдохнуть. Кажется, ещё мгновение — и наши губы соприкоснутся, но парень не шевелится, когда добавляет:

— Если тебе нужно время, я пойму.

Он так и не двигается, только его взгляд блуждает по моему лицу в поиске чего-то, известного лишь ему самому. Он действительно даёт мне возможность решить. Но всё, о чём я могу думать — это губы Фортуната, которые застывают совсем близко, и запах, что просто сводит с ума. Я несколько раз прокручиваю в голове слова, но не могу найти ни одну причину, зачем бы мне потребовалось время на раздумья. Глаза невольно закрываются, когда мы одновременно тянемся друг к другу…

Вдруг моё сердце болезненно сжимается от неприятного предчувствия.

Говорят, что люди, которые в паре играли в «поводырей» в детстве, даже вырастая, ощущают присутствие друг друга. Фортунат был моим «поводырём», но лишь иногда. Гораздо чаще я была «слепым» в паре с совсем другим человеком и сейчас с удивлением понимаю, что чувствую его присутствие прямо в эту минуту.

Я открываю глаза и замечаю за спиной парня движение. Сконцентрировавшись на деревьях, я различаю силуэт, который отделяется от теней и движется в сторону озера. Мне почти удаётся убедить себя в том, что показалось, но вдруг по Гористому венку разносится громкое низкое «трумб», напоминающее короткий рёв быка.

Мы с Фортунатом вздрагиваем и озадаченно смотрим друг на друга, прислушиваясь.

Тишину снова прорезает птичий крик: сначала негромкое, высокое «и», а потом гулкий мычащий звук. И так несколько раз подряд.

Крик выпи обычно слышится в сумерках и по ночам, иногда — утром. Но в дневные часы птица молчит, укрывшись в зарослях. Тем более сейчас не брачное время…

Догадка почти сбивает меня с ног, как слишком резкий поток воздуха.

С большим трудом я успеваю скрыть настороженность, чтобы она не отразилась на лице прежде, чем парень внимательно смотрит на меня, почувствовав мою внезапную отстранённость.

— Мне нужно время, — виновато сообщаю я, с болью наблюдая, как по лицу парня проскальзывают тени, в глазах отражается сомнение, а потом взгляд гаснет, но эдем всё же поступает так, как пообещал:

— Я понимаю и готов ждать.

Фортунат делает шаг назад, но придерживает меня, чтобы я не упала, вдруг потеряв опору. Я неловко спускаюсь с возвышенности, чувствуя, как в груди неприятно колет.

Тайный сигнал, похожий на крик выпи, мы с моим «поводырём» из детства придумали очень давно — на случай, если нужна помощь, но никто не должен об этом знать. За всю жизнь мы пользовались им только несколько раз.

По какой бы причине Нона не оказалась здесь сегодня, и какая помощь ей бы не потребовалась именно в тот момент, когда решалась моя судьба, мне эта причина наверняка совсем не понравится.

ГЛАВА 3 (ГАБРИЭЛЛА). ВЗГЛЯД ВОЖДЯ

Фортунат едва скрывается за грядой, как силуэт, затерявшийся среди теней, ступает на поляну, и его озаряет солнечный свет.

Мы одновременно срываемся с места. Ноги сами несут меня к Ноне, а она бежит ко мне, и мы почти налетаем друг на друга.

— Надеюсь причина достаточно серьёзная, — строго начинаю я, — если ты нарушила момент, которого я ждала…

Девушка даже не даёт мне договорить.

— За мной следят. Тише, прошу, — испуганно шепчет она, пару секунд молчит, внимательно вглядываясь в моё лицо, а потом выпаливает: — Я пришла, чтобы попрощаться.

Кажется, я ослышалась.

— Что?!

— Габи, я должна уйти из Фрактала!

— Что? Куда?

Это вопрос, навеянный растерянностью, но подруга воспринимает его всерьёз и отвечает:

— На север нельзя. Поэтому на юг!

Мой взгляд бегает по её лицу в поиске подсказок: в чём заключается шутка? Нона остаётся сосредоточенной. И тут до меня запоздало доходит смысл её слов.

— В Дикие земли?! — восклицаю я, и Нона поспешно прикладывает палец к губам, упрашивая вести себя тише. — В Белые горы?! — произношу шёпотом, но получается всё равно громко. — Ты с ума сошла?!

— По-другому мне не избежать позора.

— Если это должно что-то объяснить, то знай: не работает, — отрезаю я.

Она оценивающе смотрит на выражение моего лица. В её же глазах замечаю страх. Я уже видела этот затравленный взгляд.

— Позора большего, чем обычно, — словно отвечая на мои мысли, добавляет Нона.

— Мы всё решим, — обещаю я, ни секунды не раздумывая, но подруга качает головой:

— Не в этот раз.

— Что случилось?! — требую я ответа. — Ты снова пыталась покинуть Фрактал?

Нона молчит несколько секунд и смотрит на меня напряжённо, прежде чем ответить:

— Хуже.

Энергосберегающие лампы, виртуальное кресло, артифики и роботы… Я словно прокручиваю в голове все запретные слова, какие когда-либо слышала от Ноны, пытаясь угадать, какое из них могло послужить причиной неприятностей. И вдруг внутри всё сжимается.

— Твой тайник нашли? — На этот раз я так понижаю голос, что сама едва слышу собственные слова.

Нона улыбается — вымученно, но с намёком на гордость:

— Его никто не найдёт.

— Тогда в чём дело? — требую я ответа, прилагая усилия, чтобы говорить шёпотом.

— Лента. — Это всё, что произносит Нона, и сразу замолкает, тяжело вздыхая, но одно-единственное слово вызывает в моей душе ураган.

— Лента?! — восклицаю я. — Ещё вчера ты пообещала, что больше не будешь искать вещи тальпов!

Она вновь выдыхает, на этот раз явно сокрушённо, и протягивает мне ладонь. Осознав, что она держит, и невольно отступаю.

Это похоже на лоскут ткани, что можно обернуть вокруг запястья, но он полупрозрачный, и руки Ноны под ним словно немного искажаются.

Этот предмет принадлежит не нашей эпохе. Не нашему Фракталу. Чужому миру, которому больше нет места на нашей планете.

— Даже видеть не хочу, — с омерзением произношу я, не пытаясь сдерживать чувства. — Нона, я просила тебя столько раз бросить всё это. Помнишь, что нам говорят авгуры: «Начало там, где нет прошлого»?!

— Ты не понимаешь, — вдруг ворчливо говорит девушка. — На этот раз это действительно нечто стоящее. В одной книге я читала, что наши предки надевали так называемые ленты на запястья, и те показывали время, дорогу и…

— Я не хочу ничего знать! — прерываю я испуганно, наблюдая, как Нона крутит в руках эту дрянь, ласково гладит её, как химеру. — Ты обещала, что больше не будешь пытаться найти вещи тальпов!

— Это не представляет угрозы, не бойся, — обещает подруга, приподнимая руку, но я отступаю ещё дальше. — Это не всё, что я сделала, — разочарованно произносит она, глядя на меня задумчиво и… виновато. — Я хотела бы рассказать всё… — она осекается, будто запрещая себе самой продолжать, а договаривает только спустя несколько минут: — Прости, что всё испортила. Я не намеренно. Вы с Фортунатом будете отличной парой.