Неправильный инквизитор, ведьма и сын старосты - Екатерина Сергеевна Бакулина
- Ну, как знать, - Тодор плечами пожал, руками развел. – Мало ли… когда издалека едешь, по лесам, по оврагам… всякое случиться может. И люди лихие, и нечисть лесная.
Нечисть, значит?
- Давай, ведьма, не упрямься, - Тодор золото на лавку рядом положил, а сам на ноги поднялся. – Собирайся и выходи. Это легкие деньги, тебе отказываться смысла нет. Хочешь сытой спокойно жизни – будет тебе, если хорошо себя покажешь. Голодать больше не придется. Всего-то и нужно подсказать одному человеку, что я прав. А потом, когда велю, другому подсказать.
- А ты прав? – уточнила я.
Он хохотнул снова.
- Не сомневайся!
Ладно, сомневаться не буду. Раз хочет – поеду с ним. Посмотрю по дороге, послушаю, может и пойму как быть.
Деньги старосты руками трогать не стала. Видала я такое, на золото обычно заговаривают – кто деньги возьмет, то и бдительность потеряет, доверять во всем станет. Плату за свою верность возьмет. И магия вся в заговоре, а то и в договоре с Темным, но не в самих деньгах, так что не почувствовать толком.
Деньги я аккуратно в блюдце веником смела, и под кровать. Если вернусь сюда – то возьму деньги, а не вернусь, так и не пойдут мне впрок.
* * *
Выехали мы со старостой на телеге вдвоем.
Я все думала – Коен, может, выйдет, скажет мне что-нибудь. Хоть намекнет. Это же его отец, он понимать должен. Или он с отцом связываться боится? Перечить ему? Или он и вовсе – заодно? Но Коен парень прямой и честный, он не будет…
И поговорить не с кем. Я привыкла, что всегда есть человек, который может помочь и подсказать. У Гуса, конечно, и своей дури всегда хватало, но где-то он мне поможет, где-то я ему. Вдвоем проще было. Был бы Гус, мы бы придумали с ним…
Но что теперь?
Ничего, я и сама не пропаду.
Поехали мы. Я в телеге сзади. Три бочки меда в телеге, еще соления какие-то, и несколько мешков сушеной мяты рядом, аромат такой…
- На продажу мята, - небрежно бросил староста. – Отвести надо, и заодно дела свои решить. Не пустому же ездить. Ну, чего ты?
А чего? У мяты запах сильный, успокаивающий… а если Тодор другое что прячет, хочет, чтобы я не заметила? Но просто ради меня не станет же он столько мяты сушить? Да и что будет? Завезет он меня в темный лес и там сожрет? Это уж как-то слишком совсем.
И все равно что-то меня настораживало.
А еще… словно следил за нами кто-то. Мы едем, а он за нами. Лошадь-то с груженой бочками телегой идет не быстро, и человеку можно поспеть, если сил хватит… Или кажется это мне? Но Тодору говорить о таком не хотелось. В поле, где далеко видно – словно отставал, а где кусты и деревья – догонял снова.
Интересно, до города за нами идти будет? Тут часа четыре езды, не близко, но за день обернуться можно. А если бегом…
Я пыталась вглядываться, но что-то голова тяжелая становилась, солнце в глаза, так и хотелось прикрыть.
А я и так почти ночь не спала, сначала мысли всякие, потом Коен, потом снова мысли. И вот, от мерного покачивания, да от мятного запаха, меня начало тихонько в сон клонить. И пытаюсь не спать, сидеть ровно, а все как-то не выходит. Меня тут еще и устроили так удобно, на мягком, что вот только голову чуть приложить…
И вроде понимаю я, что неправильно это. Но ничего сделать не могу. Голова так и клонится. Пытаюсь не спать, но…
И только на мгновение, казалось, глаза прикрыла…
Открываю – лес кругом. И даже не столько лес… а прямо чувствую, что-то происходит.
Телега стоит.
А у меня голова невозможно раскалывается…
Железо. Мне на голову обруч железный накинут, который колдовать мешает.
Пока я глаза открывала и пыталась в себя прийти, Тодор меня повалил и руки вязать принялся. Вязать-то обычной веревкой, но…
Да что происходит вообще!
- Не дергайся, ведьма, - сказал он. – Зря ты сейчас очнулась. Прости уж, что так вышло, но тебя точно никто не хватится. Девка молодая, красивая, дар есть, твоя кровь хорошей жертвой будет.
У меня аж похолодело все.
Так, спокойно. Железный обруч, конечно, мешает, но пробить можно. И амулеты на старосте… Но если всю силу собрать и ударить… Неужели, не смогу? Я как-то инквизитора шарахнула, а у него защита все получше была.
- Темному? – все же уточнила я.
Спокойно, не торопиться только.
- Темному, - согласился Тодор. – Ты ж и сама понимаешь, ведьма, что за все нужно платить.
Не дергаться… без глупостей… дышать ровнее.
Он меня держит крепко и вяжет крепко… но с Тодором я справлюсь.
Железо на мне слабое, обычное, только с заговором, без усиления рунами. Да и железо меня мало удержит, оно больше от стихийников, против грубой силы, а у меня работа тонкая. Главное нащупать брешь в защите из амулетов Тодора, но это я уже почти нащупала. Они не полностью прикрывают. Нащупать, расширить и осторожно опутать его ментальными нитями, как паук добычу.
Тихо опутать, чтобы он даже не дернулся. Потому что если почувствует раньше, то сам меня вырубит. Голову я ему не заморочу, это с наскока не сделать, тем более поверх амулетов, но чувствительно ударить могу. Со всей силы… нет, убивать его я не буду, мне лишних проблем не надо, но оглушить и вырубить на несколько часов – вполне хватит. Если убить, да еще старосту, про это узнают и меня потом искать начнут, а мне такого не надо. А вот если просто шарахнуть, то и не узнают. Сам он на меня жаловаться не станет, у него с Темным договор, за это орденские по головке не поглядят.
Отвлечь его…
- Значит, у тебя с Темным договор? – сказала я, пока Тодор мне руки связывал.
- Договор, - с легкой ухмылкой согласился он.
- И давно?
- Зачем тебе знать?
Он руки связал, меня коленом придавил, так что кости затрещали, ноги вязать начал.
За ноги подвесит сейчас? Видела я такое… Знак на земле начертить, алтарь Темному, и всю кровь в него выпустить… Темному по-разному платят, он со всех по-своему дань берет. Кто-то своей кровью и своей жизнью, чтобы чужую спасти, кто-то чужой – за свою. Кто-то и вовсе деньгами откупается. Но деньгами Темный берет с тех, кому этих денег никак не отдать, а когда долг вовремя не вернешь, то Темный над тобой полную власть получает, ты сам темной тварью становишься. И, как мне кажется, это похуже смерти будет.
Тодор вот моей кровью платит.
