Как попаданке поднять ребёнка и...курорт (СИ) - Ткаченко Сусанна "Санна Сью"

— Понятно, пойдём покажешь мне бывший огород.

Тут всё ясно, теперь нужно прикинуть, сколько у меня есть земли под посадки.

Пока я информацию только собирала. Осмысливать и систематизировать, чтобы решить, что делать, буду позже.

Гензель повёл меня обратно к бараку. Вход на приусадебный участок находился там, откуда недавно Сельма вынесла яйца. Соток восемь поросшей тем же звериным счастьем земли пропадали даром. Покосившиеся постройки пустовали, и только в одном из сараев обнаружился утренний певец со своим гаремом.

Ещё один пункт в копилку дел — выяснить, какую ещё домашнюю скотину тут держат.

Возвращалась от курятника к калитке, собираясь глянуть на халупы внутри, и проходила как раз под окнами особняка, когда совершенно случайно услышала голоса, раздающиеся из окна второго этажа. На огород выходили комнаты Мюрей, Прудении и Корбина, а наши с Далией — на море. Застыла на месте, приложила палец к губам, приказав Гензелю молчать, а потом и вовсе кивнула головой на выход, а как только догадливый работник ушёл, навострила уши.

— …Встала ни свет ни заря и ушла, — жаловалась на меня Пру подруге, — ох как мне это все не нравится, Мюрей.!

— А я тебе про что?! Не верю я этому доктору. Не может так поменяться человек в одночасье! Точно в асу нечисть лесная вселилась!

— Не говори глупости, Мю. Сама же видела, доктор хозяйку проверил слезами невинности — чиста она!

— А может, нечисть эта высшая и способна обмануть слёзы?

Вот ведь неугомонная баба! Осторожнее с ней надо. Не успокоится ведь!

— Не бывает такого! Да и сходится всё про память предков. Ты же знаешь, я ягодку Анни с рождения знаю. Растила её и нянчила, выкормила сама, — ясно кем при Анниэлле состоит Прудения — считай, вторая мать. Жалко тётку, конечно, — и слышала я про старую асу Хакон, прабабку Анни, много чего страшного. Лютая была аса и магичка сильная. В кулаке всех до самой смерти держала, а с теми, кто смел ей перечить, беспощадно расправлялась. Так что следи за языком, Мю...

— Страсти какие! Слава духам, наша слабосилком вышла. Отродясь ничего путного со своей анимагией сделать не могла, только мелких зверюшек подозвать, и то через раз.

Значит, Анниэлла обладала способностью ладить с животными? Некто говорил, что у меня тоже будет дар. Интересно, это он вот это вот имел в виду? Ну, спасибо огромное! Пока я в себе никаких способностей не наблюдала и язык зверей не понимала. Не представляю, как мне это сможет в жизни пригодиться…

— Да, тут нам повезло. Но все равно будь осторожна, Мю. А я только на аса Рагнара и молюсь! Поскорее бы он приехал да образумил мою девочку!

— Да хоть бы сгинул по дороге твой ас Рагнар! Как ас Айвар! — Ага, значит, с бывшим мужем что-то случилось по пути домой, как я и предполагала. — Терпеть не могу лицемера слащавого! Врет он твоей хозяйке, разве не видишь?

— Побойся светлого духа, Мюрей! Что ты такое говоришь?! Нельзя никому желать смерти! Хотя... Вот если бы сгинул ас Бёрдвар Кьярваль, я бы вздохнула спокойно. Проходу ведь не даёт моей ягодке...

— Ага, жди! Сгинет тебе тёмный, как же...

— Мюрей, Мюрей, я покакала! — раздался звонкий и радостный голос Далии, и иды оборвали очень интересный разговор.

глава 8

— Где ты была, Анни? — набросилась Прудения, как только я вошла в столовую. — Я волновалась! И без шляпки пошла, голову же напечешь!

Кормилица Анниэллы стояла у окна, и во всей её позе чувствовалось напряжение. Сегодня она была одета в явно «курортный наряд» — длинное тёмное платье, но из облегченной ткани и без рукавов. Как и её подруга. Которая, заметив меня, пробормотала что-то типа «ей уже хуже не будет» и прошла к столу. Только Дали с радостными визгами бросилась ко мне, а я подхватила кроху на руки и всем лучезарно улыбнулась.

— Доброе утро, Мю, Пру и доктор Корбин, — он как раз только появился на пороге. — Гуляла по территории. У меня в поместье, оказывается, когда-то вели хозяйство, а сейчас остались только куры и петух. Представляете?

Тёток хотелось расшевелить. Я понимала: они в стрессе: хозяин мёртв, хозяйка не в себе, пришлось бежать ночью в никуда от комфорта. Но мы же на море! Светит солнышко, воздух пахнет цветами и солью, а шум прибоя звучит музыкой! Нельзя ходить с постными лицами в такой обстановке!

— Хочу, хочу! Пойдём смотреть? — тут же загорелась идеей Дали.

Вот её настроение мне нравилось.

— После завтрака, дорогая.

— Но после завтрака у аси Далии развивающие занятия! — возмутилась Мюрей.

А вот развивашки — это хорошо. Уверена, на занятиях для пятилетки я найду много интересного о мире и для себя.

— Занятия обязательно будут, иде Мюрей, но сначала мы посмотрим птиц, потом ненадолго сходим на море — это очень полезно для здоровья, да, доктор? — Корбин кивнул, подтверждая. — А перед обедом и позанимаемся. Я сегодня присоединюсь.

Нянька тяжело вздохнула, но спорить не стала. Может, потому что Сельма внесла в столовую поднос с высокой стопкой блинов, двумя тарелками нарезки сыров и колбас, несколькими розетками каких-то наполнителей для блинов и лепешки. Пахло потрясающе!

— Что будут пить асы и иды? — поинтересовалась она, ловко накрывая на стол, и все принялись делать заказы.

Мю с Пру попросили цветочного отвара — я подумала, что это чай. Дали — карамельного молока, я без понятия, что это. А доктор заказал чёрный бодряк. Подумав, я решила, что это местный кофе, и тоже попросила его, чем вновь вызвала недоумение и перешептывание ид.

Да и бог с ними, уверена, Прудения найдёт объяснение и этой странности «ягодки Анни».

— Ас Корбин, а ваша служанка придёт? — поинтересовалась я, намазывая блин чем-то жёлтым, желеобразным, в надежде на то, что это варенье.

— Да-да, Роу придёт после завтрака.

— Прекрасно. Тогда ты, Прудения, останешься дожидаться нашу новую работницу и покажешь ей комнаты, где мы ещё не убирались. А ты, Мюрей, переоденься в пляжное, проиграешь с Дали на песочке, пока мы с доктором Девасом побеседуем о делах, — тут я опомнилась, что вроде как доктор в «Ракушке» для моего лечения, и исправилась: — Обсудим способы восстановления моей памяти. Буду ждать вас на лавочке у моря через тридцать минут после завтрака, ас Корбин.

Ну, вроде прокатило. Иды за сердце не хватались и охранные знаки не творили.

Раздав всем указания, я сделала первый маленький глоток чёрного напитка и чуть не выплюнула его обратно. Сначала он мне показался слишком горьким, а потом вкус на языке раскрылся, заиграл новыми нюансами, я почувствовала прилив энергии. Так что поспешила закончить завтрак и повела на Дали задний двор.

Дочка от птичек осталась в полном восторге, даже нос не морщила от характерного запаха курятника. И если бы не обещанное море, я бы её долго оттуда не увела. А так уже через пятнадцать минут мы плавали и болтали.

— Детка, а ты скучаешь по папе? — спросила я осторожно.

Хоть она аса Торви ещё ни разу не вспомнила, я немного опасалась, что вызову у ребёнка печальные воспоминания о потере. Но мне нужно знать, какие отношения царили в этой семье.

Она задумалась и на миг нахмурилась.

— Он же не приедет к нам, да, мамочка? Я его не хочу. Пусть не приезжает.

Ясно — теплотой там и не пахло.

— Ну и хорошо, что не скучаешь. Не приедет.

— И дядю Рагнара не хочу, ты тогда снова только с ним играть будешь.

Ух! Зла не хватает на эту Анниэллу! Жизнь ей дала такое счастье, а она с хлыщом игралась!

— Не буду, обещаю! Ты у меня теперь самая главная!

Дали счастливо рассмеялась и, надув щёки, окунула лицо в воду. Это она так типа ныряла. А когда, отплевываясь, вынырнула, выдала:

— А дядя Бёдвар пусть приедет, мой любименький! Мы будем с ним в лошадку играть.

Хм-м. Что же выходит… Придётся ещё и этого старшего брата, который тёмный маг, рассматривать как кандидатуру в отцы Дали? Во всяком случае, он единственный из троих с ней возился и не вызывает у девочки неприязни. Разберёмся…