Самая младшая из принцесс (СИ) - Завгородняя Анна Александровна

— Леди! Леди Элизабет! — запричитала она. — Я так виновата. Лорд Финч будет ругать меня, если узнает!

— Что случилось? — удивилась я и остановилась рядом с горничной.

Мария чуть придвинулась ко мне, словно не желала, чтобы кто-то смог подслушать ее слова, хотя, оглядевшись, я не увидела на дворе никого, кроме нас двоих.

— Леди, прошу, — заговорила она, — не выдавайте!

— Да что происходит? — искренне возмутилась я.

— Я забыла вас предупредить о том, что лорд Финч запрещает кому бы то ни было ходить к склепу и часовне.

— Это почему же? — спросила я, а сама подумала о том, знает ли горничная, что я уже побывала там, а если знает, то, когда успела меня увидеть?

Мой взгляд невольно переместился к правому крылу замка, из крайних окон которого вполне просматривалась часовня. Из моих виднелся лишь двор и часть замковой стены. А это могло означать, что Мария была там, где часовня просматривается. Следила ли она за мной? Если да, то зачем?

— Мы и сами не знаем, леди, почему, — произнесла горничная, — но этот запрет касается всех нас. Никто из жителей и работников замка не смеет приближаться к кладбищу и склепу.

Мои брови взлетели вверх.

— Лорд Финч ничего мне об этом не говорил, — сказала я и направилась к дверям. Мария засеменила следом.

— Он думал, что вас предупредим мы. И мы должны были! — сказала она и спросила:

— А вы побывали там, да, леди? — в голосе явственно слышался страх.

Сама не знаю почему, но я решила не отвечать на ее вопрос. Врать не хотелось, тем более, если горничная видела меня. Тогда, зачем спрашивает об очевидном?

— Не ходите туда, леди! — Мария выскочила передо мной и открыла двери, опередив лакея. Мужчина в ливрее так и остался стоять с протянутой к дверной ручке рукой, когда я прошествовала мимо. Следом все так же спешила горничная.

— Говорят, там обитает приведение, — заикнулась она про «великую» тайну, едва мы поднялись на второй этаж. Я резко остановилась и повернулась к женщине.

— Мне неинтересны слухи, Мария, — сказала я и та как-то резко сникла, словно я запретила ей поделиться чем-то сокровенным.

— Да, леди, — проговорила она.

— Принеси мне лучше чаю, — я скинула ей в руки свой плащ, — я продрогла и хотела бы принять ванну.

— Да, леди, — она поклонилась и, бросив на меня задумчивый взгляд, поспешила обратно вниз, видимо, выполнять мои распоряжения.

Я же пошла в свое крыло, но миновала двери в свои покои, направившись дальше, в глубину замка. В ту часть, из которой было видно кладбище и загадочная часовня со склепом рода Финчей.

Путь в нужное мне место лежал через длинные коридоры и огромный зал, где я еще не бывала. Проходя, мельком просмотрела портреты, украшавшие галерею — видимо, это были предки сэра Генри. Сказав себе, что здесь стоило бы осмотреться на обратном пути, прибавила шаг, пока не остановилась у одного из окон, что находились перед лестницей в правую башню замкового крыла. Остановилась, замерев на короткий миг, а затем прильнула к стеклу, выискивая взглядом кладбище со склепом и странную часовню, про которую Мария сказала мне, что там водятся призраки.

Призраки не призраки, но в окошке часовенки снова горел свет.

Я отпрянула от окна. Сердце отчего-то шумно забилось в груди. Кто разжигал свет в этой часовне? Кто жил там и, кто спрятался, когда я заглянула внутрь, а главное, куда спрятался, когда я попыталась войти?

Любопытство затронуло меня, обожгло, заставляя решиться на глупость. Я уже поняла, что снова пойду в эту часовню, едва появится удобный случай.

«Пора возвращаться, Элиза, — проговорила я, обращаясь сама к себе. — Не стоит волновать Марию еще больше, — кто знает, вдруг она решится и расскажет о моей прогулке опекуну, когда он вернется домой?».

Я направилась обратно темными коридорами правого крыла. В галерее предков Финча на меня смотрели с портретов его давно ушедшие родственники. И мне отчего-то стало казаться, что все эти портреты живые и следят за мной вполне осмысленными взглядами.

— Не накручивай себя, Элиза, — произнесла я вслух, и мой голос эхом отразился от высоких сводов. Отчего-то стало еще более неуютно, и я почти побежала в сторону своих покоев, миновав какой-то пустующий зал с накрытыми белыми чехлами предметами мебели.

Когда я, наконец, оказалась в знакомом мне коридорчике, то не удержавшись, вздохнула с облегчением. Как оказалось, Мария уже опередила меня и ждет в спальне.

— Ваша ванна готова, леди, — произнесла она и, к моему удивлению и облегчению, не спросила, где я пропадала все это время.

— Спасибо, — кивнула в ответ и позволила горничной снять с себя верхнее платье, оставшись в нижних юбках и тонкой сорочке. Затем в сторону полетели оставшиеся юбки, и я поспешила в ванную комнату, оставив горничную с тоской взирать на перепачканный унылый наряд.

В ванной было тепло. Погрузившись в горячую воду, невольно улыбнулась, радуясь такому маленькому счастью и тому, что еще умею находить радость в подобных мелочах жизни. Отогревшись, внезапно мысленно вернулась в ту старую часовню, и загадочный огонек встревожил мое, уже было успокоившееся, сердце.

Кто разжигал его? Живое существо или бесплотный дух, если они только могут творить подобные чудеса? И куда этот кто-то пропадал, когда чужаки пытались проникнуть под сень часовни? «Если это дух, — решила я, — то тогда все понятно. Он просто растворился в воздухе, но если это был человек? Да и умею ли духи разводить огонь?».

И хотя рассудок настойчиво твердил мне, что туда больше ходить не стоит, что-то исконно женское, возможно, простое человеческое любопытство, все равно толкало меня туда.

И я решила, что все же пойду.

Глава 4

Мои замыслы потерпели свой крах в день возвращения лорда Финча.

В тот день, как, впрочем, и предыдущий, с самого утра лил дождь, и я праздно шаталась по своей спальне, не зная, чем занять свое свободное время. Чтение надоело, вышивать я не любила еще в пансионе, да и талантом, видимо, к этому занятию всех уважающих себя дам, не обладала. Мне нравилось рисовать, но серая и унылая погода не располагала и к этому. Потому, прохаживаясь у окна и внезапно увидев всадников и переваливающуюся по ухабам карету, приближающуюся к замку, я оживилась и, прильнув к стеклу, стала ждать, когда подъедут гости, стараясь при этом разглядеть, есть ли среди них сам сэр Генри.

Лорд Финч был одним из верховых. Я не могла не узнать его подтянутую фигуру, когда, спешиваясь во дворе, он небрежно швырнул поводья подбежавшему слуге, а сам направился к карете, чтобы лично подать руку появившейся из нее даме. Это меня несколько удивило. Сэр Генри и манеры! Но затем мое внимание привлек еще один из всадников, который, несмотря на проливной дождь, поджидал лорда Финча и его спутницу. После к ним присоединилась еще одна дама и уже вчетвером они поспешили в укрытие от дождя, под крышу замка.

Кто были эти гости? Друзья опекуна? Я задавала себе этот вопрос, ожидая, когда за мной пришлют, чтобы представить вновь прибывшим. Ходила по комнате, меряя ее шагами в сотый, наверное, раз, но время шло, а за мной так никого и не прислали. Это показалось мне чрезвычайно странным. То ли опекун не желал, чтобы меня здесь видели, то ли просто забыл о моем присутствии. Оба варианта казались мне подходящими, а пойти и представиться самой гостям лорда Финча не позволяло воспитание. Так было не принято.

Я изнывала от скуки и забравшейся в сердце обиды. Как бы не сильна была эта непонятная нелюбовь ко мне опекуна, но рамки приличия должны быть и у него. Ведь смог он продержаться сутки в моем присутствие, отчего же сейчас меня игнорирует? Мог бы, хотя бы, прислать Марию и предупредить, в чем, собственно дело. Но нет. Ни горничной, ни даже моей компаньонки, к которой я сходила, чтобы хоть с кем-то можно было переговорить, не оказалось. Я беспрестанно вызывала к себе колокольчиком слуг, но в ответ была только тишина.