Сыны Каина. Капкан на любовь (СИ) - Амеличева Елена

— Поняла.

Мы вышли из машины. Колкий дождик тут же начал сыпаться за воротник, но было не до него. Кодовая дверь не стала препятствием. Лукьян с двумя парнями вошли в лифт, остальные начали подниматься по лестнице. На нужном этаже обжималась парочка, но, по-моему, они нас даже не заметили.

Один из Хранителей что-то сделал с дверью. Я, как и велено — тенью, следом за парнем вошла в квартиру. В прихожей было темно, пахло шашлыком и анисом — этот противный запах у меня тесно связан с воспоминаниями о микстурах, которыми пичкали в детстве, когда болела.

— Ине-еесса Влади-иимировна, — протянул Лукьян, войдя в комнату, освещенную лишь свечами на огромных, как вешалки для одежды, канделябрах, что стояли по углам. — Ничему вас жизнь не учит, да?

Я выглянула из-за его плеча и вздрогнула. На полу лежал голый мужчина. Сразу стало ясно, что он мертвый — кожа на груди была сплошным ожогом. Вот откуда запах шашлыка! Тошнота скрутила желудок. Поверх сожженной кожи лежали, образуя причудливую фигуру, разноцветные камни. Рядом с трупом стояла на коленях женщина с рассыпанными по плечам роскошными черными локонами, вовсе не похожая на Бабу-Ягу.

Ее бормотание стихло. Ведьма резко вскинула голову, глядя на незваных гостей. Изо рта вырвалось шипение, как у змеи, а через секунду между губ скользнул раздвоенный язык.

— Пришшшшеел, крассссавчик! — неожиданно низким голосом сказала она, встав на ноги. — Сссследующим будешшшшь!

— Убью разведчиков! — прошептал Лукьян.

Оттолкнув меня, он бросился на ведьму, но та отпрыгнула в угол, уронив один из канделябров, захохотала, ухая, как филин, пнула несчастный подсвечник, и парень лишь чудом увернулся от него.

Железяка с силой ударила в стену, у которой я стояла, и оставила вмятину. Еще секунда, и тварь уже бежала по потолку, будто большущий паук. Мы все одновременно проводили ее взглядом, как в замедленной съемке. Гоголю бы понравилось.

Но желание шутить мгновенно пропало. Меня обдало ужасом — от понимания, что Хранители в одной половине комнаты, а я в другой. А ведьма уже спрыгнула на пол — в метре от меня!

— Здравствуй, сладкая! — произнесла она приятным мужским голосом. — Как поживает твоя мама? — раздвоенный язык выполз изо рта ведьмы и потянулся, извиваясь, к моему лицу.

И тут в ход пошли инстинкты. Я с силой наступила на лапы канделябра, что лежал у ног. Он подскочил и лег прямо мне в руку. Оставалось лишь со всей силы врезать им по морде этой твари и, когда она рухнула на спину, упереться подсвечником в ее грудь, не давая подняться.

— Ай, молодца! — один из Хранителей подскочил ко мне и оттеснил от ведьмы, перехватив «оружие». — Дальше мы сами!

— Как ты? — Лукьян вывел меня в прихожую. — Она ничего тебе не сделала?

— Не успела. — Я вздрогнула, услышав вой из комнаты, начала оборачиваться, но парень взял за плечи и прижал к себе.

— Не смотри. — Прошептал он. — Прости, Магда, не думал, что получится так. Разведчики доложили только про жертвоприношение. Думал, предупредим, чтобы боялась. А оказалось…

— Что оказалось? — мне с трудом удалось отстраниться и мельком заметить, что несколько Хранителей уже наблюдают за нами.

— Все куда серьезнее — ведьма была одержима. Причем, демон в ней сидел уже давненько, ты ведь видела ее язык, как у змеи? Это значит, что он почти воплотился через ее тело на земле. Для этого гад и убивал мужчин — наращивал свои силы. — Лукьян скрипнул зубами. — Как наши могли такое проглядеть?!

— Готово. — Бросил Хранитель, подойдя к нам.

— Группу зачистки дождитесь. — Лукьян подтолкнул меня к двери.

Мы сели в машину. Он сжал мою ладонь.

— Магда, прости.

— Все хорошо, не переживай. — Я улыбнулась, но перед глазами вертелось лицо ведьмы с раздвоенным языком, с которого капала слюна.

«Как поживает твоя мама?»

Почему она это сказала?

ЛУКЬЯН

— Час от часу не легче! — отец, сидящий за столом, отложил планшет с моим отчетом и прикрыл глаза, качая головой. — Почти полное воплощение демона, а наши ни сном, ни духом!

— Бард… то есть Сергей, уже получил нагоняй. — Я попытался прикрыть друга.

— Сам еще с ним поговорю. — Мужчина усмехнулся, разгадав маневр. — Лучше скажи-ка мне, голубчик, почему в составе опер-группы числятся стажеры?

— Предполагалась профилактическая беседа. Ты и сам велел побыстрее натаскивать старшую группу.

— И совершенно случайно ты решил заняться подготовкой именно Магды?

— На что намекаешь, папа?

— Я не намекаю, сын, а говорю прямо. — Отец налил в стакан воды и начал пить. — Что у тебя с этой девушкой?

— Ничего. — Я улыбнулся. — Пока что.

— Это как понимать? — он поперхнулся.

— Уголовный кодекс запрещает. Пусть подрастет немного, там посмотрим.

— В такие моменты ты мне очень напоминаешь свою мать, — отец встал из-за стола и подошел ко мне. — Одни шуточки. Но я эту твою Магду видел, и скажу вот что — будь осторожнее, в такую можно влюбиться раз и навсегда.

— А может, я и не против? — сердце застучало, сладко сжавшись, когда вспомнил, как недавно прижал ее к себе.

— О, да ты уже! — он усмехнулся. — Ну, тебе жить, сам смотри. Давай о деле. Помнишь, говорили недавно кое о ком?

— Да, готов действовать.

— Только прикрытие получше придумай.

— Уже придумал.

Магду я перехватил в столовой. Взяв поднос, поставил на него тарелку с голубцами, налил себе чашку кофе и подошел к ней, в одиночестве сидящей за столиком.

— Привет. Позволишь присоединиться?

— Привет. — Зеленые глазищи глянули на меня с усмешкой. — Чего это вдруг сын директора решил пообедать с простыми смертными?

— Вздурнулось слегонца. Так можно?

— Как сказала бы Катя, падай. — Великодушно разрешила девушка, кромсая ножом сырники.

Я сел, принялся за голубцы и хмыкнул — а весьма недурны, кстати.

— Что, не ожидал? — не упустила случая девушка. — Думал, мы тут кашу из топора хлебаем?

— Ты всегда такая?

— Какая?

— Добрая и приветливая. — Я сделал глоток кофе и скривился, хоть обратно выплевывай.

— Ага, мне свойственно постоянство, — девушка усмехнулась, — как и этой бурде, что здесь зовется кофе.

— Настораживает. — Надо отодвинуть чашку подальше, при одном взгляде тошнит. — Хотел тебя кое-куда пригласить, а теперь даже и не знаю.

— Очередной выезд на ведьму?

— Нет.

— На оборотня?

— Очень смешно. Хочу пригласить на свидание. — Я с удовольствием полюбовался ее лицом — столько эмоций! А зеленые глазищи растерянные.

— З-зачем? — Магда нахмурилась, забыв о сырниках.

— Что ты с таким подозрением смотришь? На свидание ведь зову, а не в постель.

— Сей пассаж должен убедить меня согласиться? — ее бровь изогнулась.

— Так каким будет ответ?

— Скорее, нет, чем да. — Пробормотала девушка.

— Как знаешь, — я встал. — У меня, правда, уже куплены два билета до Петербурга, где мы бы могли провести целый день, отдохнуть, чувствуя себя нормальными людьми. Но раз нет, значит, нет.

— Ты серьезно?

— Магда, такими вещами не шутят. — Продолжал балагурить я, сам себя не узнавая — на юмор меня пробивает только когда волнуюсь. А вот это действительно смешно — мужик, которому уже под тридцать, нервничает, приглашая на свидание сопливую девчонку!

— Да, Петербург и шутки несовместимы, — съехидничала она.

Кажется, готова согласиться. Надо дожать, как сказал бы Бард.

— Медный всадник, Эрмитаж, Спас на крови, Юсуповский сад, Петергоф…

— Ты прямо путеводитель! — восхитилась Магда. — Хорошо, убедил, согласна. Но никаких приставаний!

— Договорились, между нами будет лежать Уголовный кодекс.

— Я ухмыльнулся. — Не беспокойся, даю слово — подожду, пока тебе исполнится 18.

МАГДА

От его ухмылки заныло сердце. Непривычное ощущение. Правда, от предвкушения прогулки по Петербургу оно тоже замирает. Вот это, я понимаю, первое свидание! Все-таки хорошо придумал, впечатлил, должна признаться. Это не в кафе или кино приглашение.