Некромантка по наследству (СИ) - Снежная Марина
Захватив с собой шкатулку, устроилась в кресле у камина. Коснулась замочка, раздумывая над тем, что буду делать, если он не откроется. Но волновалась напрасно. Небольшая вспышка, будто что-то считывало мою ауру - и замочек щелкнул. Наверное, некромант как-то привязал шкатулку на свой дар, раз меня признали. Внутри оказалось несколько листов бумаги, исписанных корявым, но более-менее понятным почерком. А еще находился какой-то камушек с руной, тоже чуть светящийся.
Задумчиво перебирая его пальцами, начала читать:
«К тому времени, как ты будешь читать это письмо, мой преемник, я наверняка буду уже мертв. Надеюсь, что ты именно тот, кому я целенаправленно хотел передать свой дар, и все прошло так, как нужно. Если же нет, буду надеяться, что все равно окажешься неплохим человеком. Иначе я тебя вряд ли бы выбрал. Но все же надеюсь, что сейчас эти строки читаешь ты, Мелани Фрей!
Скорее всего, недоумеваешь, почему я выбрал тебя. Может, даже ненавидишь меня за это. Позволь объяснить тебе, почему это сделал. Не уверен, что поймешь и простишь, но верю, что не используешь мой дар во вред невинным, как сделал бы мой ученик. Пришлось бежать от него, едва я узнал о том, какой подлой и двуличной тварью он оказался. Но обо всем по порядку. Придется рассказать тебе немного о себе, чтобы лучше понимала мои мотивы.
Как ты наверняка уже знаешь, зовут меня Бернард Атталь. Шестьдесят пять лет назад я родился в Ранте, в одном из бедняцких кварталов. Родители мои были самыми обычными людьми, пытающимися выжить и прокормить двух своих сыновей. Да, был у меня и брат, младше меня на пять лет. Габриэль. До сих пор с теплотой вспоминаю эту чистую и безгрешную душу, которой суждено было умереть так рано.
Брат меня очень любил, буквально хвостиком за мной ходил в детстве. И я отвечал ему тем же, всегда был готов защитить и помочь. Не знаю, как бы сложилась наша жизнь, если бы во мне в десять лет не открылся темный дар. Возможно, брат остался бы жив. Я смог бы как-то изменить судьбу. Но все случилось так, как случилось.
Дар открылся, и об этом стало известно жрецу Создателя нашего прихода. Он тут же распорядился о том, чтобы меня забрали. Родителям выплатили компенсацию в размере десяти солье (примечание: солье - золотая монета, равная ста торлам - медным монетам. Денежные единицы, принятые в королевстве Айлар). Для таких, как мои родители, целое состояние. Отец за месяц зарабатывал всего половину солье. Да и избавиться от потенциального некроманта им тоже хотелось. Поверишь ли, собственные родители теперь меня боялись и больше не позволяли брату со мной общаться. Помню, как маленький Габриэль плакал, когда меня увозили. Нам не разрешили даже обняться на прощанье.
Не буду тебе описывать в деталях учебу в столичной Академии. Скажу лишь, что для темного мага это самый настоящий ад! Мы жили обособленно от других. Нас ненавидели и задирали при первой возможности. А отвечать тем же мы не имели права. За это следовало жестокое наказание. В некромантах пытались воспитать смирение и железную дисциплину. Для таких, как я - тех, кому учебу оплачивало государство - еще и существовала обязательная отработка в течение десяти лет.
После пяти лет обучения, меня, пятнадцатилетнего сопляка, отправили на Несскую пограничную заставу. Там я должен был тянуть лямку положенное время. Место это считалось гиблым. Туда ссылали в основном чем-то проштрафившихся вояк и тех магов, которых не жалко потерять. Нежить там попросту лютовала. Протянуть на Несской заставе хотя бы год считалось большой удачей.
Спросишь, почему меня послали именно туда? Не повезло нарваться на конфликт с сынком одного влиятельного вельможи, что тоже учился в Академии, но на стихийном факультете. Была драка, которую спровоцировал он, но за которую по полной получил я. Тот аристократик оказался еще и мстительным и с помощью отца позаботился о том, чтобы при распределении я попал именно сюда.
Сам не знаю, как выжил. Наверное, помогло то, что учился я очень хорошо. Многое изучал дополнительно, просиживая допоздна в академической библиотеке. И резерв у меня был очень хороший. Сильный некромант, пусть юный и неопытный, все же имел больше шансов, чем большинство моих сослуживцев по Несской заставе. Положенные десять лет я продержался, потом еще пять лет перебивался по частным заказам. Накопил кое-какие сбережения и однажды решил, что с меня хватит. Хочу, наконец, зажить нормальной жизнью. Узнать, как там моя семья, о которой с тех пор не имел никаких известий.
Приехал в Рант и приобрел особняк. Разумеется, скрыть то, кто я такой, не представлялось возможности. Некроманты обязаны при въезде в любой город сообщать властям о том, кто они. Таков закон. Да и власти следят за судьбой всех выпускников Академии с темным даром. Рано или поздно на мой след бы вышли, и тогда мне бы грозили крупные неприятности. Обвинение в отступничестве - то преступление, за которое некромантов казнят без всякой жалости.
Потом я навел справки о своей семье. Известия оказались неутешительными. Мой брат Габриэль умер два года спустя после моего отъезда. Его затоптала лошадь какого -то аристократического хлыща, что во весь опор несся по улице. Тот даже останавливаться не стал, когда это произошло. Оставил изломанное тельце лежать в пыли на дороге. Сердобольные люди принесли Габриэля к моим родителям. Послали за лекарем. Но тот запросил за исцеление такую сумму, что им за всю жизнь не насобирать. Пятьдесят солье. Даже если бы продали свою лачугу, не насобирали бы и половины. А те деньги, что получили за меня, давно уже проели. Без оплаты лекарь лечить брата не пожелал.
Той же ночью Габриэль умер. Мать не выдержала горя и слегла. Отказывалась есть и пить. Ей не хотелось больше жить. Отец ничего не мог сделать. А после того, как и она отошла в мир иной, крепко запил и окончательно опустился. Умер в какой-то канаве, когда за долги у него отняли дом. Замерз насмерть в одну из зимних ночей.
Как бы я ни относился к родителям из-за их предательства, но такой участи им не желал. Смерть же Габриэля и вовсе стала для меня страшным ударом! Но я пытался жить дальше. Слишком много в моей жизни было дерьма, чтобы просто опустить руки. Мне казалось, что когда люди лучше меня узнают, поймут, что не стоит ожидать зла, то рано или поздно привыкнут. Я стану своим.
А потом, как свет в оконце, появилась Анна. Дочь местного трактирщика. Она полюбила меня, несмотря на все те нелепости, что говорят о таких, как я. Мы собирались пожениться, пусть даже отец ее будет против. Возможно, и уехать туда, где сможем начать новую жизнь. В пограничных землях к некромантам относятся терпимее, чем здесь. И там я всегда смогу обеспечить семью.
Потом Анну убили. Пришлось заплатить немало денег, чтобы полицейский начальник разрешил самому осмотреть труп. К сожалению, это произошло слишком поздно. Минули сутки после смерти. И «поднять» тело и расспросить о последних минутах жизни не получилось. Но я запомнил след ауры того, кто это сделал. Узнал того человека в ночь, когда городские жители явились жечь мой дом. Согласился уехать, когда полиция мне это предложила, но взамен потребовал наказать мерзавца. Иначе вернусь и уничтожу тут все, пусть даже меня потом за это поймают и убьют. Мне было уже плевать. Не хотелось только лишних смертей. Другие люди не виноваты в том, что ревнивый ублюдок, не получивший желаемого, решился на преступление.
Полицейский начальник мне это клятвенно пообещал. И, к его чести, слово сдержал. Он держал меня в курсе событий и сообщил о том, что подонка казнят. Правда, для этого придется везти в другой город, поскольку горожане продолжали винить во всем меня. Его же считали невинной жертвой, которую оклеветали. Я присутствовал на его казни. Думал, что от этого станет хоть немного легче. Не стало! Внутри лишь образовалась еще большая пустота.
Я стал еще более замкнутым и нелюдимым. Поселился в глуши и почти не пересекался с людьми. Даже одно время ненавидел их. Не понимал, за что они так с нами, некромантами. Большинство из нас ведь их защищает и не причиняет зла. Да, есть отступники, но не сами ли люди довели их до такого выбора? Когда тебе изо дня в день внушают, что ты чудовище, проклятое Создателем, рано или поздно сам начинаешь так думать.
