Принц-ворона (СИ) - Петровичева Лариса
Джемма понимала. Если бы не Дэвин, который встал против дракона, то на месте страны была бы выжженная пустыня. И дракон пировал бы на развалинах, пожирая человечину.
— Патриарх велел служить по его высочеству, как по святому мученику. Спасителю людей, — сказал офицер, и Джемма ахнула:
— Он же еще жив!
Офицер горько усмехнулся.
— Медикус сказал, что он не доживет до утра.
Только теперь Джемма подумала о том, что же будет с ней, когда Дэвин умрет. Куда ей идти? Что делать?
«Я освободила дракона, — с болью и стыдом подумала Джемма. — Это я во всем виновата. Только я одна».
Она опомнилась только тогда, когда экипаж въехал в распахнувшиеся ворота Летнего дома — второй резиденции его величества. Вечерело; вдоль подъездной дороги выстроились слуги, облаченные в траур. От факелов, которые они держали в руках, тянулись растрепанные черные ленты дыма.
«Это все, — подумала Джемма. — Это все».
Ее быстро, почти бегом провели на второй этаж. Мелькнули статуи, колонны, мраморная лестница, устланная пушистым алым ковром, похожим на высунутый язык, — и вот слуга открывает двери покоев. Джемма вошла — медленно, словно ее тянули на ниточке.
Вот белая кровать. Человек, который на ней лежал, казался сломанной куклой — перебинтованные руки поверх одеяла, растрепанные темные волосы, лицо в ссадинах. Возле правого виска танцевал золотой кузнечик-артефакт: то запускал лапки в волосы, то начинал поглаживать лоб. Он лечил, вот только толку от его лечения не было.
Джемма сделала еще шаг, чувствуя, как горло сдавливает спазм.
— Джемма, — услышала она и, почти упав на край кровати, взяла Дэвина за руку.
— Это я, — прошептала Джемма.
Лицо вдруг сделалось мокрым, и она подумала: «Господи, как странно. Вчера я не могла смотреть на него без ужаса, а теперь он умирает и я плачу…»
— Хорошо… — Глаза Дэвина были закрыты, едва слышный шепот летел из потрескавшихся губ, и Джемме казалось, что она говорит с мертвецом. — Сейчас придет… священник.
— Дэвин, — прошептала Джемма и вдруг уткнулась лбом в его руку. — Дэвин, не умирай, пожалуйста…
Она не знала, что еще сказать. Мысли путались. Единственный человек, который был к ней добр после гибели отца, сейчас уходил от нее — Джемма почти видела темную фигуру Принца-вороны, которая неторопливо брела по радужному мосту, что ведет от жизни к смерти и суду божьему.
Не удержать. Не поймать. Еще немного — и она останется совсем одна.
— Мы… поженимся. — Сиплый шепот стал громче. — Он обвенчает нас.
— Дэвин… — только и смогла выдохнуть Джемма.
О чем он говорит? Какое венчание? Как вообще можно венчаться в эту минуту? Это казалось неправильным и диким.
— Не спорь со мной. — Пальцы Дэвина сжались на ее руке, и голос немного окреп. — Ты унаследуешь состояние и имя. И будешь жить дальше…
«Я стану какой-нибудь герцогиней. — Джемма чуть не рассмеялась: настолько нелепой была эта мысль. — Прелестная вдова с состоянием и титулом. Алекс немедленно прибежит свататься».
От мысли о бывшем женихе начинало тошнить.
Она положила руку Дэвина себе на грудь. Как он говорил — сердце к сердцу? Джемме казалось, что комната плывет, что весь мир, пропахший гарью и драконьей вонью, утратил опоры и летит куда-то прочь от нее.
— Моя сила, — сказала она. — Дэвин, возьми мою силу. Пожалуйста.
Лицо Принца-вороны, наполненное восковой безжизненной серостью, дрогнуло, и Джемма почувствовала легкий укол в ключицу — так иногда ударяет сломанный артефакт, если взять его без перчаток. Она услышала, как открылась дверь и кто-то вошел, но не могла обернуться.
Над всклокоченной головой Дэвина проплыло облачко искр. Дрогнули веки; Принц-ворона открыл глаза — темные, мутные, похожие на грязные стекляшки. Джемма чувствовала, как что-то в ней движется к нему — прорывается сквозь кожу, пульсирует в венах, скользит в волосах.
— Дэвин, — услышала она незнакомый мужской голос.
Мертвый взгляд Дэвина прояснялся; рука выскользнула из пальцев Джеммы.
— Ваше величество, — произнес Принц-ворона. — Прошу, не мешайте мне.
Джемма обернулась. Возле кровати стоял священник — кругленький, румяный, испуганный. Ларец со святыми дарами в его руках заметно подрагивал: святой отец волновался. У дверей Джемма увидела того человека, которого восставшие собирались повесить, — его величество Кормак сейчас казался мрачным памятником самому себе.
От его взгляда Джемме одновременно сделалось холодно и жарко. Она смотрела на короля, не в силах отвести взгляда. Человек, который приказал убить отца и сделать ее рабыней, — вот он стоит, смотрит горестно и с какой-то привычной усталостью, словно не ожидая ничего другого.
— Я сделаю так, как сочту… нужным, — отчетливо проговорил Дэвин.
Джемма сидела, боясь шевельнуться. Но король лишь вздохнул и ответил:
— Главное выживи. Хорошо?
ГЛАВА 6
Дэвин проснулся от того, что на подоконник села птица и негромко чирикнула. Хохлатая красногрудка — ее величество их любила и всячески привечала, устраивая в саду кормушки и домики для птиц.
Он открыл глаза — в самом деле, красногрудка. Птица заметила, что Дэвин смотрит, снова чирикнула и была такова.
«Я жив», — устало подумал Дэвин. Тело казалось чужим — неповоротливым, тяжелым, наполненным болью. Вчерашний день был далеким, похожим на сон. В воздухе плавали царапающие нотки гари.
«Я жив», — повторил Дэвин, перевел взгляд на кресло. Джемма спала, свернувшись в нем калачиком, кто-то из слуг заботливо прикрыл ее тонким одеялом.
Странно, Дэвин был уверен, что его величество выволочет Джемму из комнаты за волосы. Но Кормак лишь встал в стороне и махнул рукой священнику: начинайте, время дорого.
— Мы собрались здесь пред лицом Господа и при достойном свидетеле. — Священник испуганно кашлянул, покосился на государя; Кормак стоял, словно памятник самому себе, смотрел во тьму в распахнутом окне. Священник снова кашлянул и продолжил: — Чтобы сочетать законным браком этого мужчину и эту женщину.
Должно быть, государь просто не стал спорить с последней волей умирающего героя. Если человек убил дракона и спас столицу от разрушения, а людей — от мучительной гибели, то он имеет право жениться на ком угодно. После похорон Джемму, конечно, не примут при дворе, но и не лишат состояния и имени. Вдова героя есть вдова героя — народ не поймет, если ее выбросят на улицу в рубище. И Джемму сошлют куда-нибудь в резиденцию в Западных землях, будет там жить потихоньку…
Дэвину хотелось напоследок сделать что-то хорошее. Остаться в чьей-то памяти не чудовищем, а спасителем.
— И я спрашиваю тебя… — священник покосился на Джемму, она прошептала свое имя, — Джемма из семьи Эвилет. Согласна ли ты взять в мужья этого мужчину, любить его, разделять с ним счастье и невзгоды, пока не разлучит вас Господь?
Лицо Джеммы дрогнуло, и по щеке пробежала слезинка. Пальцы, сжимавшие руку Дэвина, стиснулись сильнее.
— Да, я согласна.
Священник кивнул, посмотрел на Дэвина.
— Тогда я спрашиваю тебя, Дэвин из семьи Иглангаров. Согласен ли ты взять в жены эту женщину, любить ее, разделять с ней счастье и невзгоды, пока не разлучит вас Господь?
«Должно быть, это будет самый короткий брак в истории», — подумал Дэвин и прохрипел:
— Да, я согласен.
Священник вздохнул, понимая, что через несколько часов будет доставать в этой комнате святые дары и отпевать мертвеца.
— Тогда, дети мои, я объявляю вас мужем и женой, — с искренним теплом промолвил он. — Любите друг друга, живите счастливо. Пусть Господь даст вам долгие дни и наполнит светом и надеждой.
Джемма всхлипнула. Кормак кивнул и бесшумно покинул комнату.
Скрипнула дверь, и Дэвин услышал опасливый шепот:
— Еще спят, ваше величество. Но он жив, хвала Господу!
Дэвин перевел взгляд в сторону дверей и увидел испуганное личико служанки. За испугом крылось любопытство. Ох, сколько же сплетен сегодня поползло из дворца по столице! Самый страшный темный маг убил дракона и женился на бывшей невольнице и дочери бунтовщика! Взял в законные супруги ту, которую позавчера привез с аукциона невольников! Разговоров хватит на год, не меньше.
