Дженнифер Арминтраут - Полукровка

Джексон придвинулся к ней, его темные глаза пожирали ее длинные ноги. Он встал позади нее и дернул прядь ее волос.

— Леа, отцепись от нее.

Она обернулась. Мои брови поползли вверх, когда она указала ему вниз взмахом ее пальца. Он приблизил свои губы к ее губам. Медленно я повернулась к Калебу. Со скучающим видом он пожал плечами. Инструкторы не могли предотвратить студентов от соединения. С группой тинейджеров, брошенных вместе, это случалось, но Ковенант не одобрял это. Как правило, студенты не выставляли все это напоказ. Когда они закончили облизывать друг друга, Леа повернулась, глядя на меня.

— Я слышала, что Декан Андрос не хочет, чтобы ты возвращалась. Твой собственный дядя хотел тебя в прислуги. Как все это грустно? Потребовалось трое чистокровных, чтобы убедить ее дядю, что она достойна большего.

Калеб фыркнул.

— Алекс одна из лучших.

Я сомневаюсь, что потребовалось много убеждений.

Леа открыла рот, но я перебила ее.

— Я была одной из лучших. И остаюсь. Видимо у меня плохая репутация, и он чувствует, что я пропустила слишком много времени.

— Что? — Калеб посмотрел на меня.

Я пожала плечами.

— До конца лета я должна доказать Маркусу, что я могу наверстать во времени, чтобы присоединиться к остальным студентам. Это не большое дело, правда, Леа? — Я посмотрела на нее, улыбаясь. — Я думаю, ты помнишь последний раз, когда мы препирались? Это было давно, но я уверена, что ты можешь вспомнить это достаточно четко.

Розовый румянец залил ее загорелые щеки, и ее рука скользнула к ее носу в каком-то подсознательном движении, вызвав улыбку у меня. В том молодом возрасте наш спарринг подразумевал неконтактное тренировочное упражнение. Но одно оскорбление привело к другому, и я сломала ей нос. В двух местах. Это также привело к отстранению меня на три недели.

Пухлые губы Леи сжались.

— Ты знаешь, что еще я знаю, Алекс? Я скрестила руки на груди.

— Что?

— Хоть каждый может верить всем оправданиям, которые ты дала своей матери, я знаю настоящую причину.

Ее глаза сверкали от злости. Холод поселился во мне.

— И откуда ты знаешь?

Ее губы изогнулись в улыбке в уголках, когда она встретила мой взгляд. Я мельком заметила, что Джексон отходит от нее.

— Твоя мать встречалась с бабушкой Пипери.

Бабушка Пипери? Я закатила глаза. Пипери - это сумасшедшая старуха, которая была оракулом. Чистокровные верили, что она беседовала с богами. Я верила, что она беседовала с большим количеством спиртного.

— Ну и что? — сказала я.

— Я знаю, что бабушка Пипери сказала, что твоя мать сошла с ума. Она ведь была сумасшедшая, верно?

 Я была на ногах, прежде, чем осознала это.

— Леа, заткнись.

Она смотрела на меня, широко раскрыв глаза и ничуть не смущаясь.

— Алекс, сейчас ты должна успокоиться. Один маленький бой, и ты будешь чистить туалеты всю оставшуюся часть своей жизни.

Мои руки разжались. Она что была в комнате под столом Маркуса? Иначе откуда она так много знает? Но Леа была правильной. Пройти мимо нее означало бы стать лучше.

Это было труднее, чем могла я себе представить, словно ходьба через зыбучие пески. Чем больше я двигалась, тем больше атмосфера вокруг меня буквально требовала, чтобы я осталась и разбила ей нос снова. Но я не сделала это, и прошла это мимо ее кресла, не задев ее. Я стала совершенно другим человеком — лучше.

— Разве ты не хочешь знать, что она сказала твоей матери, чтобы свести ее с ума? Чтобы заставить ее уехать? Ты будешь счастлива, знать, что это все было связано с тобой.

Я остановилась. Только Леа знала, что я хотела. Калеб появилась с моей стороны, и схватил меня за руку.

— Пойдем, Алекс. Если то, что она говорит - правда, то тебе не стоит попадаться на эту ерунду. Ты знаешь, что она ничего не знает.

Леа повернулась и бросила свою тонкую руку на спинку ее стула.

— Но я знаю. Видишь ли, твоя мать и Пипери были не одни в саду. Еще кто-то подслушал их разговор.

Я избавилась от Калеба и обернулась.

— Кто слышал их? — Она пожала плечами, изучая свои накрашенные ногти.

Я знала там и тогда, что все закончится тем, что я ее ударю.

— Оракул сказала твоей матери, что ты будешь одной из ее убийц. Учитывая, что ты не смогла остановить даймона, я думаю, Пипери имела в виду это в абстрактном смысле. Что хорошего в полукровке, которая не может защитить даже собственную мать? Стоит ли удивляться, почему Маркус не хочет, чтобы ты возвращался?

 Наступил момент, когда все в комнате застыли.

Затем я улыбнулся ей, правда это было прежде, чем я схватила горсть медных волос и выдернула ее из кресла.

Все лучшее перевернулось.

Глава 4

Ее рот открылся, поскольку она упала назад. Очевидно, она не ожидала от меня подобного, думая, что угроза изгнания была слишком велика. Леа не знала силу ее собственных слов. Я дернула мою руку назад, намереваясь исправить ее вздернутый носик, который сделали врачи, но мой кулак не приземлился.

На самом деле, Калеб добрался до меня раньше, чем я могла сделать еще один шаг к ней. Он буквально вынес меня из гостиной, а затем поставил на землю, закрыв мне путь назад к Леа. На его лице была дикая усмешка, когда я пыталась пробить его.

— Дай мне пройти, Калеб. Клянусь богами, я разобью ее лицо!

 — Обратно? Даже не думай, Алекс.

Вау.

— Заткнись.

Я уставилась на него.

— Алекс, отцепись от нее. Из-за этой ссоры тебя выгонят. Что тогда? Будешь слугой всю оставшуюся жизнь? Во всяком случае, ты знаешь, что она лжет. Так что отпусти это.

Я посмотрела на свою руку и заметила несколько прядей рыжих волос, обвившихся вокруг моих пальцев. Мило. Калеб видел злобный огонек в моих глазах и, казалось понимает, что пребывание возле этой комнаты ничем хорошим незакончится.

Схватив меня за руку, он потащил меня вглубь коридора.

— Она просто глупая девчонка. Ты ведь знаешь, что она просто говорит ерунду, правда?

 — Кто знает? — проворчала я. — Знаешь, она права. Я понятия не имею, почему ушла мама. Она могла говорить с бабушкой Пипери. Я не знаю.

— Я серьезно сомневаюсь, что Оракул сказала, что ты бы убила свою мать.

Все еще сомневаясь, я пнула дверь. Калеб вышел следом.

— Забудь об этом, хорошо? Ты должна сосредоточиться на обучении, а не на Леи и что может быть сказала Оракул.

— Легче сказать, чем сделать.

— Ок. Тогда ты могла бы спросить Оракула, что она сказала твоей маме.

Я посмотрела на него.