Наталья Косухина - Сказка для монстра

  Я осторожно кивнула.

  - Ярослава сегодня не будет, дела. Он просил взять папку и передать, что позвонит.

  У меня внутри все оборвалось. Когда в прошлый раз я услышала от мужчины подобное обещание, то до сих пор не дождалась судьбоносного звонка.

  Видно, я не смогла скрыть своих чувств, потому что Игорь, хмыкнув, приподнял брови.

  - Значит, я все-таки был прав.

  Эти его слова были последней каплей. Не знаю, в чем он был прав, но сам факт, что этот гамадрил радуется, добил меня — развернувшись, я направилась прочь.

  - Погоди, мне нужно с тобой поговорить, — не унимался ингар.

  Догнал безопасник меня, когда я отошла подальше от персонала компании. Я шарахнулась в сторону.

  - Даже не думай! Еще раз ко мне придвинешься, и я на тебя заявление в полицию напишу.

  Говорить ему «вы» не собираюсь. Уважение еще нужно заслужить.

  - Я обещаю: если пообедаешь со мной, то тебя больше не трону.

  Подозрительно рассматривая ингара, я раздумывала над тем, можно ли ему верить.

  - И не попытаешься ничего подсыпать мне в еду? Отравить?

  - За кого ты меня принимаешь? — возмутился мужчина.

  Я бы ему объяснила, но, конечно, не стану. Вот только, посмотрев на его возмущенную мордуленцию, не удержалась:

  - За психопата.

  Вздохнув, безопасник смирился:

  - Хорошо. Ничего не делаю. Мы просто поговорим.

  - Ладно, тогда в пиццерии за углом.

  Игорь поморщился, но кивнул.

  Надо же, какие мы царственные! Ничего, если хочет поговорить, притащит свою пятую точку куда сказано.

  И действительно, когда я, скатившись в полное уныние, завершила все дела в корпорации и добралась до пиццерии, Игорь уже сидел за столиком, с подозрением взирая на порцию пиццы, что стояла перед ним.

  Я не такая разборчивая, поэтому заказала себе кусок итальянского шедевра и кофе, после чего вопросительно посмотрела на Игоря.

  - Скажи откровенно, сколько ты хочешь?

  - Не поняла, — растерялась я.

  - Денег, — нетерпеливо перебил Игорь. — Сколько ты хочешь денег, чтобы оставить Ярослава в покое?

  Ну, конечно. Что же еще он может подразумевать?! Только гадости.

  - Слушай, ты что, в него влюблен? — не в силах удержаться поинтересовалась я.

  Взгляд ингара потемнел, а вилка в руках погнулась.

  Обалдеть! Может, зря я согласилась на встречу?

  - Я люблю свою жену, — процедил Игорь. — А к Ярославу я хорошо отношусь: он много помогал и помогает людям, в том числе и мне. Он не заслуживает, чтобы его окрутила и бросила такая проныра, как ты.

  - Пошел ты… — поднялась я.

  - Ты обещала поговорить.

  - Я не обещала слушать оскорбления.

  Тут принесли пиццу.

  - Поешь. Я совершено спокоен, хотя мне разговор приносит не больше удовольствия, чем тебе.

  - Значит, не больше? Тогда скажу так: я не понимаю, о чем мне говорить с человеком, который в ответ на все хорошее, разрушает жизнь своего друга и вмешивается в то, в чем ничего не понимает, — я вернулась на место.

  Игорь заскрипел зубами, а я, откусив пиццы, начала сосредоточенно жевать.

  - Тогда скажи, что тебе нужно от Ярослава?

  - Не твое дело, — все так же недружелюбно ответила я.

  - Значит, все-таки что-то нужно. Давай я устрою так, что ты это получишь, и ты под каким-нибудь предлогом уйдешь из его жизни.

  - Не сможешь.

  - Что? — нахмурился мужчина.

  - Ты не сможешь дать мне то, что мне нужно.

  - Почему?

  - Потому что мне нужен Демидов, — ответила я, прямо посмотрев на ингара. — А над ним ты не властен.

  Он недоверчиво прищурился. А я, бросив кусок пиццы, встала и, накинув куртку, вышла прочь.

  Как же я устала. Надо в январе взять отпуск, чтобы никто не мешал упиваться жалостью к себе.

  Я не вошел, практически вбежал в здание. Рабочий день приближался к концу. И надо же было случиться обвалу на бирже именно сегодня! Что за невезение!

  Подойдя к сжавшейся при моем появлении Татьяне, спросил:

  - Для меня есть что-нибудь?

  - Корреспонденция, смета и счет от «ЧвКД», — пробормотала женщина.

  - Уровская ко мне приходила?

  - Да, она была.

  Неужели все надо выуживать?

  - И ничего не передавала?

  - Кроме документов, ничего, — мотнула головой секретарь.

  Набрав номер Жени, я услышал, что абонент вне зоны действия сети.

  Неужели все зря и я ошибся?

  - Давно она ушла? — резко спросил я.

  - Да, утром еще, — пролепетала вжавшись в кресло женщина.

  Кивнув, я пошел в свой кабинет.

  - Она сдала пропуск? — Последняя надежа.

  - Наверное. Она уходила с Игорем Валерьевичем. Скорее всего отдала ему.

  - С Игорем?!

  - Да… — мертвым голосом прошептала девушка.

  - Что ж ты сразу не сказала?!

  Я выбежал прочь, предполагая худшее.

  Друг встретился мне на первом этаж, просматривающий на ходу какие-то документы.

  Увидев меня, он остановился.

  - Где она?

  - Понятия не имею, — ответил Игорь, сразу поняв, о чем я.

  - Ты с ней уходил.

  - Я с ней обедал. Но для ревности поводов нет.

  У меня заходили желваки на скулах.

  - Мы просто поговорили, — приподнял ладони Игорь.

  - Я не стал говорить тебе вчера, при жене, но или ты заканчиваешь вмешиваться в мою жизнь, или закончится наша дружба.

  - Ты из-за нее… — расширились глаза друга.

  - Нет, дело не в ней, а в тебе и во мне. Это моя жизнь, и прекрати делать ее невыносимой. Я большой мальчик и сам в состоянии выбрать себе женщину. Мы с тобой поняли друг друга?

  Друг только обреченно покачал головой и махнул мне рукой.

  - Мы с ней поговорили, но я ничего плохого ей не делал, — снова приподнял ладони вверх Игорь.

  Выходя из здания, я раздумывал: накрылась ли моя личная жизнь медным тазом или что-то еще можно сделать?

  Возвращаясь вечером с работы, я была преисполнена к себе жалостью. Он не позвонил и не приехал, и не ждал меня на каждом углу с букетом.

  Пребывая в печали, я зашла в магазин и купила себе две огромные сумки мандаринов. Если меня встречает холодная квартира, то почему бы хоть так не поднять себе настроение?

  Дома, раздевшись, я уселась смотреть по телевизору какой-то сентиментальный фильм. Объедаясь фруктами, я размышляла о непостоянстве и коварстве мужчин. Сердце неприятно ныло.

  Как он мог подарить мне надежду, а потом бросить?

  Как назло, постоянно вспоминался вчерашний поцелуй. Его сильные руки, крепкое тело.