Между Пламенем и Тьмой. Академия Пограничья - Лена Бутусова

Лена Бутусова

Между Пламенем и Тьмой. Академия Пограничья

Пролог

– Не смотри туда!

Денис грубо сгреб в охапку меня и детей, развернувшись спиной к тому месту, куда мгновение назад из стратосферы упала звезда смерти. В небе над нашими головами полыхнуло ослепительной вспышкой, словно кто-то на короткое мгновение выкрутил яркость внешнего мира на максимум.

А потом земля под ногами занялась тяжелой нутряной дрожью…

Послышался гул, далекий, раскатистый… Он очень быстро приближался, ширился, занимая собой целый мир…

Я обернулась…

На миг остолбенела – в груди словно разверзлась огромная дыра, и кто-то злобный засыпал в нее колотого льда.

– Бежим? – спросила как-то не уверенно.

– Куда ты собралась бежать от этого? – голос мужа был, как всегда пренебрежительно-снисходителен. Даже сейчас он пытался доказать мне мою никчемность… однако крепко обнимал за плечи, другой рукой держа сына.

А я стискивала ладонь старшего сына, второй рукой прижимая к себе младшего. И смотрела на огромный дымный гриб, неторопливо, но как-то очень упрямо и неотвратимо вздымающий свою лохматую голову к почерневшему небу. Прямо к облакам, отливавшим адским пламенем…

И небо смотрело на то, что люди сотворили со своим миром – спокойно и безучастно. Теперь уже ничего нельзя было изменить, ничем не помочь.

От основания гриба к нам уже неслась смертоносная волна, сметающая на своем пути все: дома, машины, деревья, людей. Раскидывая их словно щепочки на своем пути. Нет, не так… Словно пылинки, ненужный сор…

– От этого не убежать – слишком близко.

Денис еще крепче прижал нас к себе, чмокнул старшего в висок, младшего – в макушку. Ко мне даже не прикоснулся. Даже сейчас…

А я не в силах была отвести глаз от приближающейся смерти, завороженная ее убийственным великолепием. На глазах выступили слезы. Еще несколько мгновений… Как жаль детей – у них вся жизнь была впереди…

Все-таки закрыла глаза – безмолвный крик вырвался из самой глубины моей души:

«Если ТЫ меня слышишь, сейчас самое время помочь!..»

…Перекрывая нарастающий рокот, над головой послышалось мягкое шуршание и как будто хлопанье крыльев. Удивленная столь неуместным звуком, так ясно слышимым на фоне грохота атомного взрыва, я подняла голову.

А в следующий миг на нас опустилось что-то большое и темное, словно пологом закрыв от гибнущего мира.

«Твой мир обречен, - в моей голове прозвучал мужской голос, очень красивый, хорошо поставленный и… как будто знакомый, - ему осталось жить считанные мгновения. Выбирай: ты можешь разделить его судьбу и погибнуть вместе с ним, или я могу забрать тебя с собой».

Единственная мысль, что мелькнула в моей голове – не удивление, не вопрос:

«Мои дети… Их тоже нужно забрать!»

«Детей тоже. И… пару твою тоже могу забрать».

«Забери нас! Пожалуйста! Спаси нас – всех!»

Я не была уверена, произнесла я эти слова про себя или прокричала вслух.

«Всех не могу. Они сами выбрали свою судьбу. Только тебя и твоих близких…»

Спасительный полог отдернулся, и на короткий миг вернулось ощущение реального мира. Грохот, звук ломающихся основ мироздания, его последний предсмертный стон. И стена пламени, опаляющая волоски над моей губой…

А потом все покрыла тьма – ласковая и всепрощающая…

Глава 1

Когда я пришла в себя, было очень тихо. Мне было страшно открывать глаза, я боялась увидеть вокруг выжженную пустыню, медленно кружащийся в воздухе пепел…

Щеки коснулось что-то легкое, почти невесомое. Я судорожно вздохнула и распахнула глаза…

Рядом с моим лицом колыхалась травинка и чуть щекотала кожу. Я еще раз вздохнула. В воздухе не чувствовалось гари и горечи, ветер пах травами и цветами.

Я рывком села и принялась оглядываться в поисках близких. Голова тут же нещадно закружилась, к горлу подступила тошнота, и мне пришлось снова опуститься наземь. А в голове прозвучал тот же приятный голос, что я слышала недавно:

«Не торопись. Твоему телу нужно немного времени, чтобы адаптироваться. Ты быстро привыкнешь».

– К чему я привыкну? – я спросила это вслух, но голос в моей голове стих. – Эй! – позвала громче.

– Не верещи… Голова же раскалывается, – рядом со мной из высокой травы поднялся Денис. Он обеими руками держался за виски и морщился, крепко зажмурив глаза.

– Где дети? – я принялась вертеть головой и, несмотря на предостережение неизвестного доброжелателя, все-таки встала на ноги. – Максим! Егор! – принялась звать сыновей, покачиваясь от слабости и головокружения.

Мальчишки обнаружились неподалеку – оба невредимые, если не считать бледных от страха лиц.

– Мама! – младший подскочил на ноги и бросился мне на шею.

– Меня сейчас стошнит, – старший побледнел еще сильнее и отвернулся в сторону.

– Это что такое? Мы где? – муж наконец-то открыл глаза и с недоумением оглядывал окружающую картину.

И я, чуть успокоившись близостью детей, тоже осмотрелась. А вокруг было, на что посмотреть.

Мы находились на вершине пологого холма, поросшего густой зеленой травой. Здесь и там на холме росли цветущие кусты. Невдалеке поблескивало гладью небольшое уютное озерцо с песчаными берегами, а чуть дальше шумела кронами рощица белоствольных деревьев, отдаленно напоминающих наши березки. И совсем уже далеко, обрамляя долину зубастым каменным кольцом, высился горный кряж.

Взглянув на рощу, я вспомнила о березовой аллее близ нашего дома. Поперек горла встал комок. Где она теперь? Сгорела в пламени большого пожара? И где теперь мы? И… где все остальные люди? С запозданием я задала все те вопросы, которые следовало бы задать таинственному голосу, который предложил мне выбирать. Но тогда времени на вопросы уже не оставалось…

– Не знаю, – прошептала себе под нос, отчего-то вдруг твердо решив не рассказывать супругу о загадочном голосе и о том, что мы оказались здесь вероятнее всего из-за меня.

– Куда, черт возьми, нас занесло? Ты что-нибудь понимаешь? Ты можешь вообще сказать хоть что-то внятное?!! – Денис был напуган и оттого злился, уже привычно срываясь на самом близком человеке, то есть на мне.

А я просто помотала головой и отвернулась, пряча выступившие на глазах слезы. Вместо того чтобы радоваться, что мы остались живы, что живы дети, он снова кричит и пытается найти виноватого. Нет, теперь я точно не скажу ему про голос. А вот его обладателя, конечно, очень хотелось бы