Кабачки для Калины - Яна Тарьянова

Кабачки для Калины

Пролог

Любезная моя Есения Андроновна!

Во первых строках моего письма сообщаю, что продолжаю питать к вам нижайшее почтение и желаю вам всего самого наилучшего. Надеюсь, вас порадует новость, что свадьбу моего пасынка справили скучнее и беднее, чем свадьбу Калинушки. Правда, нынешняя моя супруга, так и не сумевшая затмить ваш светлый образ в моем сердце, имеет какое-то особое мнение относительно свадьбы и моего поведения, но я уверен, что не стоит обращать внимание на такие мелочи. Во-вторых, руководство наконец-таки оценило мои выдающиеся способности и пожаловало генеральское звание. У меня теперь будут красивые погоны и солидная пенсия. Не жалеете ли, Есения Андроновна, о том, что двадцать пять лет, восемь месяцев и девятнадцать дней назад, в три часа пополудни, вы ушли от меня, хлопнув дверью и попрощавшись ушатом бранных слов? Подозреваю, что не жалеете. А зря. Могли бы сейчас быть женой генерала.

Теперь о деле, Сенечка. Светозар толковый мальчик, и, судя по всему, не только слушает мои советы, но и выполняет их — получил первое повышение по службе и Калинушка им довольна. Но меня беспокоит тот факт, что дети живут в съемной квартире, надо бы нам как-то решить этот вопрос и купить им жилье до того, как у нас появятся внуки.

Жду звонка, чтобы переговорить. Придумать хитрый план и обсудить детали. Позвони мне, Сенечка, потому что от твоих писем по-прежнему толку нет — то изливаешь на бумагу какие-то гадости, то описываешь трудности перевода с медвежьего, пользуясь моей любовью к чтению на родном языке.

С уважением и наилучшими пожеланиями от меня, Кайрата и Кайратовой жены, которая ждет, когда ты переведешь очередной том детектива из серии. Твой бывший супруг Васенька.

Глава 1

— Ты какой-то безалаберный, — укорил Светозара папа Васенька. — Калинушка беременная, вы живете в съемной квартире, где и двум волкам тесно, а у тебя никаких планов обзаводиться недвижимостью.

— Я ищу квартиру побольше. Снять. Но Калина уже распланировала, что посадит зелень, календулу и подсолнухи на заднем дворе, и я вскопал ей грядки. И фонарик. Нам нравится зажигать его по вечерам.

— Сенечка сказала, что вторая половина дома продается. И ваша хозяйка согласна продать свою квартиру.

— Денег нет. Я за машину еще не отдал.

— Не ври. Сенечка предложила Калине денег, а ты устроил скандал.

— Не скандал.

— Ладно, не скандал. Но ты отказался брать деньги.

— Не возьму у тещи, — твердо сказал Светозар.

Дежурный, сидевший за письменным столом, понимающе улыбнулся. Телефонная трубка нагрелась. Светозар стиснул зубы, дав себе слово сражаться до конца. На линии раздавались шорохи. Папа Васенька позвонил в кабинет командира части, и Светозара позвали в приемную, к параллельному телефону, где пришлось уместиться между фикусом и мусорной корзиной. Дальше телефонная трубка не вытягивалась, шнур трещал.

— А у меня возьмешь? — спросил папа Вася. — В долг, лет на пять. Или на десять. Расписку напишешь, чтобы всё по правилам.

— Я же у вас две недели назад спрашивал, вы сказали, что денег нет! Что вы пасынку свадьбу устроили, и теперь умирать нельзя, а то вдруг не похоронят за казенный счет.

— Тогда не было, а сейчас появились, — ответил папа Вася. — Мне после получения генеральского звания бухгалтерия доплату за командировки пересчитала. За пятнадцать лет. Прилично набежало, как раз вам с Калинушкой квартиру купить. Бери, Кайрат в отпуск собрался, они с женой на море едут, Сенечку навестят и вам деньги завезут.

Светозар заколебался:

— А вдруг меня потом куда-то переведут? Что тогда? Квартиру продавать?

— Тю! — удивился папа Вася. — Будете сдавать, а продадите, если детям не понадобится. Особняк в Лисогорске. С земельным участком. Как такая недвижимость может не пригодиться?

— Я спрошу Калину, — пообещал Светозар. — Надо посчитать, сколько мы сможем отдавать, чтобы не ущемлять ребенка.

— Спроси, — согласился папа Вася. — Пусть она Сенечке звякнет, сообщит результат переговоров. Я узнаю, жена Кайрата собирается Сенечке перед отпуском звонить.

Светозар поблагодарил, попрощался и положил трубку на красный телефонный аппарат. Папа Вася бесцеремонно пользовался служебными возможностями и не только звонил в кабинет командира, но и присылал Светозару радиограммы по штабным каналам, не давая скучать связистам. С этим надо было что-то делать — личная и финансовая жизнь Светозара оказалась у всех на виду — но убедить папу Васю звонить домой по вечерам никак не получалось.

Расстроенный Светозар подписал два акта о передаче экипировки подразделению, ради которых и явился в часть — звонок папы Васеньки был неожиданностью — и отправился на рынок, чтобы купить солений. Беременная Калина поедала квашеную капусту суповыми тарелками, а лучшие соленья в Лисогорске продавали шалиски. Пронырливые сыны и дочери шакалов и лисиц торговали в отдельных рядах, где в больших и маленьких бочках таились квашеная капуста всех мастей — от белой с оранжевыми вкраплениями моркови и острым духом хрена, до малинового салата, окрашенного свеклой, с маринованной сливой, черешней, виноградом и мочеными яблоками, нарезанными крупными дольками. Иногда Светозар покупал морковку по-шалисьи или фаршированные морковью квашеные баклажаны и перцы, кабачки, замаринованные с шелковицей или стручки фасоли, но это случалось не часто. Цены у шалисков были кусачими, зато соленья и маринады всегда были качественными, тут уж не пожалуешься.

Подходя к рядам, Светозар услышал призывные вопли.

— Смотрите внимательно, выиграете обязательно! Выигрыш как в лотерее, только быстрее! Проверка зрения у местного населения!

«Наперсточники, — поморщился он. — Чего это он здесь встал? С шалисков много не выжмешь, шакалья кровь азарт глушит».

Махинатор надрывался, вокруг столика уже собралась толпа, шарик мелькал, скрываясь под наперстками. Подставной франт выигрывал — видно было, что подставной, угадывал уже третий раз, удваивая суммы, подогревая интерес зрителей крупными купюрами. Светозар огляделся по сторонам, вычислил двух волков-«быков», охранявших наперсточника, и повернулся к знакомой шалиске. Пресечение мошенничества не входило в его служебные обязанности — есть отделение полиции, пусть они и шевелятся.

— Килограмм капусты с хреном, килограмм салата с фруктами и четыре куска красной пелюстки с чесноком.

Шалиска улыбнулась, зашуршала пакетами, спросила, как поживает Калина.

— Капризничает, — вздохнул Светозар.

Шалиска заверила его, что когда была на сносях, то чуть мужа со свету не сжила, положила на весы капусту с хреном, спросила, долить ли рассола.

— Долей, — согласился Светозар.

Рассол Калина пила, урча и причмокивая.

— Вот ваши пятьдесят — на покупку поросят! А еще в придачу самовар и дачу!

Наперсточник заорал так громко, что Светозар поморщился.

— Дедуля мой двоюродный там, — пожаловалась шалиска, глядя на толпу вокруг мошенника. — Как прилип. Хоть оттаскивай.

Светозар пожал плечами, кинул взгляд, чтобы оценить, как развиваются события. Франт с наперсточником заспорили.

— Уходи! Ты у меня уже все деньги вытянул! — вопил наперсточник. — Глаз-алмаз, хватит, я с другими играть буду. Кручу-верчу, обмануть хочу!

— Последний раз! — потребовал франт.

Наперсточник начал ломаться. Подставной напирал. Шалиска взвесила капустный салат, добавив побольше маринованного винограда, и начала выбирать аппетитно пахнущие чесноком розовые пелюстки.

— Удваиваю!

— Ах ты, гад! У меня не хватает!

— Не хватает — попроси у кого-нибудь.

— Дед, займи полтинник! Видишь, чует, что я фартовый, специально ставку поднял. Займи полтинник на пять минут, я сверху накину. Выигрыш пополам.

«А! — понял Светозар. — Видят, что на игру не раскрутишь, решили разуть наблюдателя».

Старичок-шакал в брюках-галифе, начищенных сапогах, ослепительно-белой