Шерстяная «сказка» (СИ) - Страйк Кира

Кира Страйк Шерстяная "сказка"

1

- Галина Леонидовна, у вас через пятнадцать минут соляная пещера. – деловито пробегаямимо меня по санаторному коридору, напомнила Вера Сергеевна. – Это на втором этаже первого корпуса через стеклянный коридор по указателям. Если хотите, попрошу медсестру вас проводить.

- Спасибо, Верочка, что бы я без вас делала. Но не стоит беспокоить Галю по пустякам.

Язык, как говорится, до Киева доведёт. Люди здесь доброжелательные – не дадут старушке заблудиться. – улыбнулась и совершенно искренне поблагодарила в ответ.

Верочка – чудесная молодая женщина, врач, закреплённый за мной на период пребывания в этом роскошном заповеднике оздоровления и отдыха.

Честно признаться, впервые за семьдесят лет жизненного стажа оказалась в подобном месте. И действительно сейчас чувствовала себя непривычно рассеянной, даже растерянной.

Хотя, подобные ощущения совершенно не свойственны ни моему характеру, ни профессии, которой посвятила всю свою жизнь.

Дело в том, что я – завхоз. Или, как эту должность сейчас по-модному называют, офис-менеджер. Тьфу ты, смешно выговаривать. В трудовой, с которой я с четвёртой попытки всё-таки вырвалась на пенсию, гордо значится «заместитель директора по материально-технической части». А по сути, как ни назови, завхоз, он и в Африке завхоз. Очень, между прочим, важная и ответственная профессия.

- Леонидовна, милая, тут без тебя, как без рук. Реорганизация на носу. Ну как такое огромное хозяйство новому человеку, да в такой ответственный момент доверить? Это же просто взять и безнадёжно оголить все тылы. Я тебя прошу, не подводи под монастырь, потерпи до мая, а? – на очередное моё заявление об уходе на заслуженный отдых, отвечал

Степаныч и делал такие щенячьи глаза, что…

Ох, да просто душа наизнанку. Что делать, наступала на горло собственной песне и капитулировала обратно на рабочее место. И не только под давлением умелого начальственного шантажа, но и от того, что у самой сердце кровью обливалось – я у Сергея Степановича

Малиновского хозяйствую практически с основания. Крым и рым – детское приключение, по сравнению с нашими девяностыми. Но мы выстояли и выросли за эти десятилетия из мелкой конторы до приличного холдинга.

Вот как он первого завхоза выгнал, так и идём рука об руку, все беды и успехи разделяя.

Ой, как вспомню, с чего всё начиналось – и смех, и грех. Чтобы стало понятно, какой бардак пришлось разгребать, приведу один показательно-красочный пример. Всего один: щит.

Банальный противопожарный щит, на котором, как все знают, обязаны висеть багор, топор, лом и два конусообразных ведра.

Визуально всё выглядело «пряничком». Ну то есть в полном перечне на месте. Однако, дёрнуло же меня ознакомиться с этими редко применимыми предметами вживую. Так вот, на ощупь противопожарный инвентарь, кроме одного разъединственного ведра, оказался бутафорией, исполненной из папье-маше, на несколько слоёв покрашенного пековым лаком*.

Как вам? И вот так во всём.

А я, знаете ли, дева по гороскопу и законченный педант. Не только в вопросах практичного порядка, но и красоты, и уюта. На том, собственно, сошлись с руководством характерами.

Такие с ним огонь, воду (и медные трубы, к слову, тоже) прошли и не «развелись», что этой многолетней дружбой я одна удостоена права называть самого Малиновского по-свойски -

Степанычем.

Сам то он, хитрый жук-перешник, уже два года, как передал бразды правления сыну

Лёшеньке и, вроде как, удалился на покой. Однако, руку с пульса предприятия не снимал. И

меня не отпускал, откровенно манипулируя нашими старинными тёплыми отношениями.

Конечно, грамотный и порядочный завхоз за спиной – броня для головы и пятой точки любого руководителя. Не меньше, чем надёжный главбух. Это я без ложной скромности и лишнего хвастовства говорю.

Только на четвёртый раз мне удалось отбиться от его коварных уловок (шутка ли –

семьдесят лет). И то, пришлось прозакладывать последние здоровые зубы за то, что достаточно хорошо подготовила себе замену. (К слову, не подумайте худого, зубов у меня - полон рот.

Ерунда, что большинство не совсем свои.) В Лизавете Петровне, которую последние несколько месяцев гоняла в хвост и в гриву, стажируя на должность, я была уверена почти как в себе.

- Степаныч, будь человеком, отзынь уже от бабушки! Я на пенсию хочу, носки внукам в тишине и покое вязать, да пироги печь. – взмолилась в последнем нашем рабочем разговоре, и он сдался.

А в довесок они всем коллективом подарили мне на юбилей путёвку в один из лучших санаториев Белокурихи. За верность и многолетний ударный труд, так сказать.

Сын, Мишка, даже обиделся на меня. Не всерьёз, конечно. Просто они с женой Олюшкой столько раз пытались спровадить мать в какое-нибудь подобное место, но куда уж! Тут же то избы горели, то кони неслись. Теперь коллеги (А в большей мере, конечно же, Степаныч.) перед фактом своим подарком поставили. Да и повод солидный, и время появилось.

Так рвалась на эту пенсию, а теперь вот даже растерялась. Как-то непривычно оно без дела-то. И весь тебе комфорт, и бежать никуда не надо, кроме как по назначениям Верочки, изложенным на нескольких листах грамотно составленной сетки процедур… Так я то бумажки свои где-нибудь забуду, то в коридорах заплутаю. Никак не освоюсь с новой реальностью.

Эх, не та уже память, не та. Хорошо, что на покой выпросилась – всё надо делать вовремя.

И так в конторе засиделась, как та Тортилла – самый древний обитатель пруда. Оно, конечно, лестно чувствовать себя незаменимой, да только и честь знать надо, и предел своим возможностям понимать. А ну как разум подведёт не ко времени, не хватало ошибок наделать, опростоволоситься на старости лет.

Такими доводами я пыталась примирить свою неуёмную душеньку с новыми обстоятельствами жизни. Одно дело представлять, рисовать в голове прекрасную картину размеренного пенсионного быта, и другое – оказаться в нём на деле.

Упаси господь жаловаться, не мне бога гневить. Что говорить, моё положение на зависть благополучное. Всё хорошо, даже лучше, чем можно было мечтать.

Иду вот по роскошному, оборудованному по последнему слову санаторному комплексу с тремя бассейнами на улице и одним внутри, пятиразовым питанием ресторанного уровня с заблаговременным заказом, огромным спектром природно-лечебных процедур, профессиональными специалистами, собственным тренажёрным залом, развлекательными программами… Ой, да всего не перечесть – глаза разбегаются.

И у сына всё хорошо и благостно. Сношка мне досталась редкая. Дельная, умная, ласковая, а главное, верная. Мишка за ней, как за каменной стеной, хоть и глава семьи, мужик в полном понимании. Да только каждому самому сильному опора требуется. Так вот Олюшка такая, я за неё любому зрение попорчу, рука не дрогнет.

И внук у меня золотой. Уже совсем самостоятельный – двадцать пять Даньке в этом году.

С девочкой хорошей дружит, глядишь, и правнуки скоро пойдут. Так что найдётся кому ни носки, так пинетки вязать.

Просто я ещё не привыкла к резко затормозившемуся темпу жизни. И к тому, что в ноутбуке у меня нынче не сводные таблицы и отчёты, а ролики с залипательным (как говорит современная молодёжь) рукоделием и легкомысленное чтиво – душевные сказки для взрослых.

Освоюсь. Стану приличной продвинутой бабкой со всеми положенными атрибутами, включая спицы в руках. Люблю я это дело, да постоянно времени не хватало.

Сейчас вот только здоровье немного подлатаю и примусь за положенные порядочной старушке занятия. А то, как будто сердце барахлить стало. Я всё думала, что это перед большими переменами в нём то ли тоска, то ли неуверенность потягивает. Оказалось, нет, и вправду пошаливает. У кардиолога, пока санаторную карту оформляла, выяснилось. Верочка как раз на завтра большое обследование назначила.