Королевская кровь (СИ) - "JULI"

Королевская кровь — JULI

Пролог

— Зачем вы сбежали?

Сухой безжизненный голос.

Лицо начальника стражи не выражало эмоций. Он смотрел на неё с таким же успехом, как если бы вместо него сидела каменная статуя, равнодушная и отрешенная. Наверное, за столько лет он устал от своей работы, и она настолько приелась ему, что уже нет никакой разницы, кого допрашивать, обычного уличного воришку или свою королеву.

— Неужели вы не думали о последствиях? — так и не дождавшись ответа, начальник перешел к следующему вопросу.

Женщина напротив зябко поежилась из-за сырости холодной камеры. Когда-то яркое и пышное, а теперь грязное и порванное платье совсем не грело.

— Чего вы хотели добиться своим побегом?

Еще один вопрос по порядку. Вопрос, на который не найдется ответа.

Тишина затягивалась, было отчетливо слышно, как стучат капли воды, разбиваясь о заплесневелый пол тюрьмы.

— Знаете, — вдруг начала женщина и, слегка запнувшись, продолжила, — я хотела спросить, почему вы стали тем, кем стали? Вы хотели этого сами? Вы мечтали об этом!? Я вот, например, не хотела и не мечтала. Хотя, получается, я родилась, чтобы стать королевой. Как они там говорили… — Она шумно втянула воздух и, подавив рыдание, истерично вскрикнула. — Ах, да! Королевская кровь! Смешно, не находите?

Начальник устало потер переносицу и посмотрел на несчастную, как на какое-то ничтожество, которое только и могло, что отнимать его драгоценное время. И почему нельзя просто кратко отвечать на все вопросы и не создавать лишних проблем? Почему он должен копаться в грязном белье каждого преступника, выслушивать их жизненные истории?

— Вы сказали: "в юности". Разве сейчас вы не юны?

— А разве я похожа на юную?

Начальник, кажется, впервые взглянул на неё. И понял, что юной эту девушку никак не назовешь. И дело даже не в прожитых годах. Перед ним сидела совсем молодая девушка, только бесконечно уставшая, как будто в ней умерло желание жить, а остались только боль и отчаянье. Глаза красные от бессонных ночей, а губы синие от холода. И королевская корона смотрится на черноволосой голове больше насмешливо и жалко, чем величественно. Девушка пережила слишком многое, что душа её не выдержала и увяла, как нежный цветок на холодном ветру.

— Вы прекрасно выглядите.

Прозвучало крайне глупо. Но рамки приличия не терпят правды и, тем более, прямолинейности. Женщина только усмехнулась и, отвернувшись, попыталась незаметно смахнуть слезы. И в начальнике, не привыкшему к какому-либо состраданию, что-то шевельнулось, ему вдруг стало жалко эту бедную девушку, захотелось хоть как-то сгладить эту безысходность, но разве ему это было под силу?

— Вы сбежали, потому что не хотели становиться королевой? К сожалению, в это сложно поверить.

— А придется. Потому что это действительно так. При таких условиях не хотела.

— Хорошо, тогда расскажите мне все. От начала и до конца.

— Вы вправду готовы слушать? — изумленно пробормотала королева. — Это будет долгая история.

— Обожаю долгие истории, — хмыкнул начальник и, развернувшись к двери, приказал кому-то, — принеси плед и горячий чай. И побыстрее.

Королева благодарно улыбнулась. Она глубоко вздохнула и плавно начала:

— Я родилась далеко отсюда, в одном маленьком городке, настолько маленьком, что его названия нет на картах…

Глава 1, в которой моя жизнь только начинает рушиться

— Как думаешь, я смогу стать королевой, если что?

Я устало вздохнула, но все же сделала вид, что внимательно отнеслась к вопросу сестры.

— Конечно, Миа, кто же еще, как не ты, достоин этой участи, — я постаралась говорить серьезно, но почему-то сестра мне не поверила и обиженно надула губки.

— Посмотрим, как у тебя челюсть отвалится, когда принц за мной приедет.

— Миа, что за выражения, что за дурной тон!? — я повторила излюбленную фразу нашей "обожаемой" воспитательницы, а потом ехидно добавила, — я, конечно, все понимаю, но как он о тебе вообще узнает перед тем, как приехать и на белом коне увезти тебя в свой замок?

— Не на коне, а в золотой карете, — веский аргумент от сестренки.

— Да хоть пешком идите, мне все равно.

Но Миа не обиделась, напротив, она с гордым видом подсунула мне мятый гаттер — бульварное чтиво, где намек на правду похоронен под грязными сплетнями и наростами из лжи и глупости.

— Помнишь, к нам приезжал королевский художник и рисовал нас? А здесь написано, что все это сделано для того, чтобы принц посмотрел на все портреты и выбрал себе жену.

Я скептически хмыкнула. Нет, конечно, доля правды в её словах была. И к нам действительно не так давно приезжал художник и еще куча гвардейцев, которые своими огромными сапогами испортили клумбу. И он действительно писал портреты меня и Мии. Я тогда искренне жалела бедного художника, который, наверное, запечатлел на холсте уже кучу девушек, и как только рука у него еще шевелилась?

А еще я ужасалась, как Миа смогла сидеть целый час, втянув щеки, сделав томный взгляд и растянув выпяченные губы в широкой улыбке. Я, честно, потом пыталась повторить, но у меня не получилось. Наверное, это такая магия, которую мне не познать. Но самое интересное заключалось в том, что нам так и не объяснили, зачем все это было нужно, зато по королевству поползли всевозможные слухи. Но я же не настолько глупа, чтобы им верить.

— Ну, во-первых, мне кажется, что принц будет выбирать себе жену на балу и из каких-нибудь высокопоставленных дам, а, во-вторых, если он дружит со своей головой, то он не станет решать, с кем связать свою жизнь, доверяясь только клочку разрисованной бумаги. Мало ли, какой окажется его избранница в реальности.

— Но тут же написано!

— А еще тут написано, — я выхватила гаттер и открыла его на первой странице, — вот! — я принялась читать. — Мадам Диагра родила восемнадцатого ребенка. Из разговора с ней нам удалось выяснить, что она намеревается захватить своим потомством все наше королевство! Её ребенок еще только родился, но уже строит коварные планы против власти! Если сейчас не принять меры, то будет уже слишком поздно!

Дальше я подавилась смехом и читать не смогла. Зато Миа мое веселье не разделяла, она скривилась и отобрала у меня свое драгоценное чтиво. Я победно улыбнулась.

Сестра хотела что-то язвительно ответить, но ее опередил раздавшийся снизу звонок колокольчика. Нас звала к себе воспитательница. Мы с Мией синхронно вздрогнули и поморщились. Наша экономка, то есть дуэнья, мисс Лилит Брасс, пришла в наш дом совсем недавно из-за несчастного случая с предыдущей домоправительницей, но успела неоднократно отравить жизнь и мне, и Мие. Я вообще была против того, чтобы держать в доме какую-либо прислугу, тем более воспитательницу, потому что и так еле сводим концы с концами, а еще приходилось кормить лишние рты, но с матерью спорить было бесполезно. Она говорит, что пока мы уважаемая семья, мы будем жить, как подобает уважаемой семье, правда, она так и не смогла объяснить мне, кто должен нас уважать, если мы ни с кем не общаемся.

— Агата! Миа!

Зачем кричать, если мы и так уже спускались с лестницы?

Дуэнья стояла, скрестив руки на груди, в позе разъяренной кобры, готовой броситься в атаку на врага и биться до последней капли крови. Глаза мисс Брасс сердито блестели из-под округлых очков, а пепельные волосы, затянутые вместе со скальпом в тугой пучок, не придавали этому существу ничего, кроме зловещей черствости.

Миа опустилась в реверансе, а я лишь сделала книксен и быстро выпрямилась, чем заслужила еще один испепеляющий взгляд нашей воспитательницы.

— Я все знаю, — холодно сказала она.

Наверное, она ожидала, что сейчас мы кинемся ей в ноги и будем рыдать, раскаиваясь во всех грехах смертных. И очень наша дуэнья удивилась, когда этого не произошло. Я недоуменно на неё посмотрела. Что она от нас хочет?