Тереза Медейрос - Темное очарование

Тереза Медейрос

Темное очарование

Пролог

Лондон, 1826 год

Чудесная ночь, чтобы умереть.

Незаметно сгустились сумерки, с затянутого тучами неба тяжелыми мягкими хлопьями беззвучно повалил снег. И вскоре все грязное, уродливое и безобразное, чем кишели узенькие улочки Уайтчепела[1], было погребено под пушистым белым одеялом. В тусклом свете редких уличных фонарей плясали и искрились снежинки, и казалось, фонари плавают во мраке, точно поднявшиеся со дна океана диковинные мутно-желтые рыбины.

Дженни О’Флаэрти поправила шаль, спрятав под нее густые черные волосы, пониже опустила голову и ускорила шаг. Снегопад не помешал пронизывающему ветру вцепиться в нее своими острыми ледяными зубами. Больше всего ей сейчас хотелось поскорее оказаться в своей убогой квартирке, которую она делила с тремя другими девушками. Ничего, подбодрила она себя, еще несколько минут, и она устроится перед камином с тарелкой горячей овсянки и согреется, наконец.

Презрительно ухмыльнувшийся ливрейный лакей грубо оттолкнул ее, чтобы освободить дорогу своей госпоже. Девушка украдкой кинула завистливый взгляд на элегантные перчатки леди. Дженни зарабатывала шитьем, и загрубевшие от работы кончики пальцев у нее были исколоты иглой. В такие морозные ночи, как эта, они обычно трескались до крови и болели так, что она частенько засыпала в слезах.

Фыркнув, Дженни задрала нос — она вообще не любила себя жалеть. Ее дорогая матушка — упокой, Господи, ее душу — всегда твердила, что нет лучше средства приободриться, чем перечислить, в чем тебе повезло. Конечно, ни одному джентльмену не придет в голову нанять необразованную ирландскую девчонку учить своих детей или приставить ее компаньонкой к своей жене. Зато ей по крайней мере не приходится таскаться по грязным улицам Лондона, как большинству тех девушек, которые три года назад приплыли из Дублина тем же пароходом, что и она. При одной мысли о том, чтобы продавать свое тело любому, у кого в кармане звенит пара шиллингов, Дженни холодела от ужаса.

Уже у самого входа в узкий темный переулок между домами Дженни машинально замедлила шаги. Пробежав по нему, она бы срезала угол, сократив дорогу почет на три квартала. В любое другое время она побоялась бы сунуться туда, но в такую холодную ночь можно рискнуть, решила она. Сумочки у нее при себе нет, так что вряд ли ею заинтересуется какой-то грабитель. Увидев съежившуюся под пронизывающим ветром щуплую фигурку, до бровей укутанную в старенькую шаль, случайный прохожий наверняка примет ее за беззубую старуху нищенку, успокаивала она себя.

С тоской представив себе жарко горящий в очаге огонь и дымящуюся тарелку с овсянкой, ждавшие ее дома, Дженни бросила последний взгляд на оживленную улицу за спиной и юркнула в темный переулок.

Она, спотыкаясь, бежала в темноте, с каждым шагом чувствуя себя все более неуютно. Ледяной ветер, ворвавшись в узкий переулок, образованный двумя рядами покосившихся от старости убогих домишек, злобно хлестал ее по лицу, завывая, как обезумевший от голода бродячий пес, и бросался на окна, словно пытаясь ворваться внутрь. Дженни опасливо покосилась через плечо, понемногу начиная жалеть, что не осталась на людной улице — лучше уж пробежать несколько лишних кварталов, чем трястись от страха, подумала она. И хотя на заметенном снегом тротуаре не было видно ничьих следов, кроме ее собственных, она готова была поклясться, что слышала сзади крадущиеся шаги.

Решив добежать до конца переулка раньше, чем у нее появится повод пожалеть о своем опрометчивом решении, Дженни резво потрусила вперед. Ей оставалось сделать всего несколько шагов, когда вдруг изношенный башмак зацепился за выступающий камень булыжной мостовой и Дженни, вскрикнув, шлепнулась на землю.

Чья-то тень накрыла ее. Дженни, зажмурившись, сжалась в комочек, ожидая самого страшного. Выждав немного, она все-таки открыла глаза, и из груди ее вырвался шумный вздох облегчения. Ни один грабитель с большой дороги не мог выглядеть точно принц из сказки!

Незнакомец, заботливо подхватив девушку под руку, помог ей подняться на ноги. Дженни зачарованно уставилась на него. Больше всего ее поразили глаза — казалось, они светятся во мраке.

— Бедный ягненочек, — ласково пробормотал незнакомец. — Ты не ушиблась? Как тебя зовут, дитя мое?

— Дженни, — заворожено глядя в его необыкновенные глаза, пролепетала она. — Меня зовут Дженни.

Вероятно, заметив в ее голосе предательскую дрожь, незнакомец улыбнулся.

— Красивое имя — как раз для такой красивой девушки, как… — Внезапно улыбка сползла с его лица. — Что это? Да у тебя на руках кровь!

Дженни смущенно поджала исколотые иголкой пальцы, внезапно устыдившись обломанных ногтей и шершавой, потрескавшейся на морозе кожи.

— Ничего страшного… просто обычная ссадина.

— Позволь мне взглянуть…

Невзирая на слабые протесты Дженни, незнакомец завладел ее рукой. Пальцы его оказались на удивление сильными. Дженни даже пискнуть не успела, как он разжал ей ладонь, впившись в нее горящими глазами. Она уже приготовилась к тому, что он протянет ей носовой платок, чтобы перевязать руку. Но, к ее величайшему изумлению, незнакомец, припав губами к ее ладони, принялся жадно слизывать алые капли.

Задрожав от ужаса, Дженни резко выдернула руку и бросилась бежать, уже понимая, что все кончено. Не будет ничего — ни уютного очага, ни горячей овсянки. Не успела она сделать и пары шагов, как незнакомец нагнал ее. Его руки сжались вокруг нее, точно стальной капкан. Вскрикнув, девушка беспомощно забилась, отчаянно стараясь освободиться, но все было напрасно — силы оказались неравными.

— Доброй ночи, милая Дженни, — это было последнее, что она услышала. Перед глазами внезапно повисла кроваво-красная пелена, а потом весь мир погрузился в темноту.

Глава 1

Чудесная ночь, чтобы умереть.

Небо понемногу затянули тучи. Потом тяжелыми мягкими хлопьями повалил снег, покрывая луга пушистым белым ковром. Джулиан Кейн без труда мог представить себе, как будет выглядеть эта девственная белизна, когда он испачкает ее своей кровью.

Его короткий смешок, казалось, осквернил мягкий шорох падающего на землю снега.

— Что скажешь, старина Кабби? Может, споем «Девушку, которую я оставил дома»? Чтобы, так сказать, придать нам обоим сил на пути к славе? — Джулиан споткнулся, зацепившись ногой за некстати подвернувшийся холмик, и невольно навалился на своего приятеля, сильнее, чем ему хотелось бы, стиснув хрупкие плечи Катберта. — Или, может, «Сбей парня с ног» подходит больше, а? Как по-твоему?