Приручить королевича (СИ) - Бересклет Антонина

Часть Первая. Белозорье. Глава 1

— Красота! — объявила Варя, с видом победителя окинув взглядом свою отдраенную квартирку. Однушка сияла чистотой от пола до потолка включительно.

Но торжество на лице хозяйки быстро сменилось привычным унынием:

— Скукота-а… — тяжко вздохнула она.

Уборка закончилась, и занять руки теперь совершенно нечем. Готовить что-нибудь кроме полуфабрикатов или разводить иную бурную деятельность не было никакого резона, да и желания — при нынешнем настроении любое начинание заведомо обернётся провалом и породит лишь новый виток последующей уборки, а оно ей надо?

Варвара внимательно оглядела жилище ещё раз — и выцепила взглядом книжный шкаф. В нём она ещё не прибралась! Помытые стекла в дверцах и вытертая с краешков полок пыль не считается. Если она займётся сортировкой накопившихся книжек — это ж ей на неделю занятия хватит. А может, найдутся ещё не прочитанные, забытые в свое время томики — вот будет счастье! Заляжет в кровать, обложившись подушками и вкусняшками, и погрузится в запойное чтение. Чем не отпуск? Можно даже сказать каникулы.

В отпуск Варе очень хотелось. Душа требовала полета в дальние страны. Вот только безработным отпусков не полагается по определению. А на днях Варвару уволили. Опять.

Однако вовсе не в этом крылась причина ее уныния. К увольнениям за свою двадцатипятилетнюю жизнь она привыкла и воспринимала это регулярно возникающее обстоятельство философски: как возможность открыть неизведанные горизонты и развить талант дизайнера-креативщика с новой стороны. И, если говорить честно, долго сидеть на одном месте ей самой очень быстро надоедало — тесно становилось душе! Скучно. Поэтому, когда очередной начальник объявил чересчур активно лезущей не в свои дела сотруднице благодарность, выдал премию за новаторские идеи и сократил к радости всего коллектива, Варя тоже вздохнула с облегчением. Она бы и сама ушла, но увольняться по собственному желанию как-то стеснялась, да и родители не одобряли подобной ветрености.

И не сказать, что у нее была уж очень непоседливая натура, вовсе даже наоборот — домоседливая. Просто слишком часто возникало ощущение тягостной бессмысленности. Ненужности своей особы в данной точке времени и пространства. Напрасной траты времени, чем бы она ни занималась. Заведомое разочарование. Смутное желание чего-то большего.

Что делать с этим чувством, Варя не знала.

Нет, у нее не было ложной уверенности, будто она родилась «не в то» время и «не в том» месте. Но вот куда ей деваться? Куда применить себя, если уже перепробовала все доступные места работы и где только ни пыталась учиться? Внутри постоянно не давало покоя какое-то тление, словно в ней был заложен потенциал, который нужно раскрыть, иначе она перегорит… или протухнет. В общем, получалось, что либо у нее затянулся подростковый поиск своего пути, либо слишком рано начался кризис среднего возраста.

Каждый раз после увольнения Варя меняла стрижку или перекрашивала волосы. Говорят, верное женское средство от неудач и хандры. Но ей помогало не надолго. Может, не тот фасон и не тот цвет выбирала. Вот сейчас выбрала радикальный ярко-клюквенный. Со средней длиной и округлой укладкой окрас сочетался до смешного гармонично — эдакая мадам Ягода из «Чиполлино». Варя очень нравилась себе в зеркале и подумывала на этом образе и остановиться. Если в этот раз повезет, конечно.

Перебирая книги в шкафу, она рассеянно размышляла, куда бы ей податься теперь. Хорошо, немного отдыха можно себе позволить, но дальше-то что? Пусть при страсти к увольнениям Варя умудрилась скопить приличную заначку, придерживаясь в быту строгой экономии, но кто же знает, какие сюрпризы готовит будущее. Ко всему, что не касалось карьеры, она предпочитала относиться с большой осторожностью. (Взять хоть тот же отпуск — сколько лет на него копила! Но за всю жизнь ни разу никуда не ездила дальше родной губернии. Ведь самолеты, судя по новостям, постоянно падают, а в поездах можно столкнуться с маньяками! Уж лучше отдыхать в родной квартирке или на родительской даче и наслаждаться чтением. А на большой мир можно полюбоваться через экран телевизора или ноута).

Правда, иногда Варю посещали сумасбродные идеи.

Например, поселиться в глухой деревне. Не в коттеджном комфортабельном пригороде или в дачном поселке, а именно в дикой местности, едва затронутой цивилизацией. Чтобы был чистый воздух, лес, речка, птички, единый ритм с природой и временами года, био-эко-урожай с личного огорода, вода из скважины, артезианская… Но чтобы в наличии обязательно электричество и интернет.

Или пойти в армию! Вот была бы она парнем, обязательно кинулась бы родину от кого-нибудь защищать и непременно дослужилась бы до генеральских погон. Но она не парень.

А девушкам в таком настроении советуют выйти замуж.

Варя бы и не против сыграть свадьбу, расслабиться за широкой спиной мужа и забыть хоть на время о поисках работы и смысла жизни. Осчастливить родителей внуками, завести, наконец, кота… (Ведь всем понятно, что кота лучше заводить после замужества, а не вместо, чтобы возложить на супруга половину обязанностей вроде походов к ветеринару). Жаль, годных кандидатов на горизонте не имелось.

Нет, она не пряталась от мужского внимания. Но и бегать за мужиками не считала нужным. Как говаривала покойная бабуля: «Судьба найдет хоть на печке, хоть за печкой!» Утолив естественно-ненаучное любопытство несколькими свиданиями в легкомысленную студенческую пору и не получив от кавалеров на одну ночь ничего, кроме досады, Варя теперь предпочитала придерживаться позиции выжидательно-наблюдательной. А романтику наверстывала в безопасном виде — книжками.

Была у нее в свое время первая любовь, закончившаяся предательством и разбитым сердцем. Лучшая подруга подло увела парня! Буквально из-под носа. Варя даже признаться в чувствах не успела — ни ему, ни себе, даже в мыслях. Похлопала ресницами — и прохлопала перспективного кандидата, Анечка его уж пирожками собственной выпечки угощает. И не важно, что было им тогда по двенадцать лет. И одноклассник вскоре после этого переехал в другой город. Да и с предательницей Варя в каникулы помирилась. Но осадочек-то остался на всю жизнь, можно сказать, психологическая травма!.. В общем, с тех самых пор она парням на слово не верит. И сама научилась такие пироги печь, что пальчики оближешь.

За тяжкими размышлениями Варвара незаметно для себя успела отсортировать книжки и на второй полке. Оных, кстати, полок в шкафу насчитывалось немало — от пола до потолка битком забиты печатной мудростью! Ну, или глупостью, если считать вместе с купленными в моменты умопомрачения сонниками, Великими Книгами Магии (одна другой толще) и фэнтезийными романами малоизвестных авторов. Варя поморщилась, глядя на попавшийся под руку пухлый томик с хитро улыбающимся зеленоволосым фэйри на обложке, прикинула, сколько денег утекло сквозь пальцы: по отдельности если считать — копейки, а если сложить за последние пару лет — не одна зарплата. Всё-таки у нее определенно имеется вредная привычка: привитая с детства любовь к бумажным носителям текста. И это в век электроники! Обругав себя за расточительство, Варвара затолкала томик между «Энциклопедией Оборотней» и «Атласом Драконологии».

В этом же уголке, но полкой ниже, обнаружился экземпляр «Нарнии» — золотая книга детства. А через два тома от нее нашлась «Алиса в Зазеркалье», которую Варя совершенно не поняла в свою пору, а теперь и вовсе потеряла надежду проникнуться сказкой абсурда. То ли дело «Алиса» Булычёва! Всё понятно и логично. Вот эта космическая утопия, на почётном месте — вся серия в обложках из искусственной кожи разных цветов.

Книги Булычева для Вари покупал дедушка, это она прекрасно помнит. А вот кто ей подарил «Нарнию» и «Зазеркалье» — вопрос. Факт, что оба раритета она получила на дни рождения, один в двенадцать лет, второй годом спустя. Пользуясь тем, что сама Варя не желала устраивать «детский праздник», предпочитая глупым играм толстые книжки, родители собирали в гости множество своих знакомых. Громогласные дяденьки и тёти приходили с чудесными подарками и коробками конфет, так что у именинницы не возникало и тени обиды за «присвоенную» взрослыми вечеринку. Вот только пестрая круговерть поздравлений слилась в памяти в один калейдоскоп…