Маурин Ли - Танцующие в темноте

— Кармел! — позвала она.

Кармел в кримпленовой мини-юбке появилась только минут через пять. Помада у нее на губах была размазана.

Фло нахмурила брови.

— Хью дома?

Девушка вызывающе посмотрела на нее.

— Нет.

— Понимаю.

— Сомневаюсь, что понимаешь, Фло. Если бы ты была замужем за этим занудой Хью О'Мара, тогда ты могла бы что-то понимать.

— Это не мое дело, верно? — Фло считала, что не имеет никакого права осуждать моральный облик другой женщины, но у нее болело сердце за своего несчастного сына.

Тому исполнилось пять и он пробыл в школе всего несколько недель, когда Кармел ушла навсегда.

— Она уехала в Брайтон с каким-то типом, с которым познакомилась в клубе, — уныло сказал Хью. — Она сказала, что взяла бы с собой Тома, но ее новый парень не хочет проблем с ребенком. Она сказала: «Фло присмотрит за ним».

— Буду рада. — До этого никогда бы не дошло, если бы мне оставили моего ребенка, подумала Фло печально.

— Нет необходимости, — сказал Хью своим невыразительным голосом. — Я переезжаю к матери. Она присмотрит за Томом. Она его редко видела, только когда я брал его туда.

Фло отвернулась, ее губы искривились от горечи. Она думала, что видит внука в последний раз. Но в тот день, когда семья переехала на Клемент-стрит, Том О'Мара после школы ворвался в прачечную. Он был полной противоположностью своему отцу в детстве: неопрятный, необузданный, переполненный энергией.

— Привет, Фло, — пропел он.

— Что ты здесь делаешь? — изумленно спросила она. Он должен был отклониться на полмили в сторону от своего маршрута, чтобы попасть сюда. Она заметила, что на обоих его коленях вверх ногами нарисованы череп и кости. — Миссис О'Мара будет сильно волноваться, не зная, где ты.

— Ты имеешь в виду бабушку? Она мне не нравится. Мама всегда говорила, что она старая корова. Сделаешь мне чаю, Фло? — Он уселся на скамейке, и «леди» тут же засуетились вокруг него.

— Как же это Кармел Макналти могла бросить такого ангелочка?

— Вылитый Хью!

— Копия Кармел!

С тех пор Том никогда не упускал случая забежать на чашку чая после школы.

3

Мистеру Фрицу, ровеснику века, исполнилось семьдесят пять лет, он постепенно слабел. Его руки и ноги распухли и искривились из-за артрита, и было больно смотреть, как он с палочкой тяжело спускается и поднимается по лестнице на подвальный этаж. Хуже того, перестали функционировать и более важные части его тела. Теперь они с Фло редко ездили на остров Мэн, и то только для того, чтобы просто лежать в объятиях друг друга.

— Прости, Фло, — говорил он угрюмо. — Я как одна из моих старых стиральных машин. Мне нужен ремонт. Новый мотор совсем бы не помешал.

— Не говори глупостей, дорогой. Я и сама не в лучшей форме, — отвечала Фло. На самом деле она чувствовала себя прекрасно, и ей очень недоставало его ласк.

Все чаще из Ирландии стали приезжать его родственники. Фло с трудом узнавала в женщинах и мужчинах средних лет с суровыми глазами тех детей, с которыми она когда-то играла, кого водила на прогулки и в кино. К ней они относились враждебно и подозрительно. Она чувствовала, что они боятся чрезмерного влияния, которое она, по их мнению, оказывала на человека, с которым так долго делила кров, — дом, стоивший сейчас многие тысячи фунтов, не говоря уже о шести прачечных. Фрицы-младшие стали вдруг проявлять очень большую заботу о благополучии отца.

— Гарри хочет, чтобы я жил с ним в Дублине, — сказал мистер Фриц однажды вечером после того, как к нему на выходные приехали Бен и Гарри. — А еще я на днях получил письмо от Эйлин. Она ведь так и не вышла замуж и тоже хочет, чтобы я жил с ней! — хихикал он с довольным видом. — Приятно думать, что дети хотят позаботиться о своем отце на старости, правда, Фло?

— Да, дорогой, — тепло ответила Фло. Она беспокоилась за мистера Фрица, убежденная, что его дети пекутся прежде всего о своем наследстве.

— Я сказал Гарри, что, даже если поеду, не хочу иметь никаких дел со Стеллой. — Фло похолодела. Он всерьез рассматривает предложение Гарри! — Он говорит, они с ней почти не видятся. Она так и живет на ферме. Бытовые условия там не ахти какие, поэтому дети к ней не ездят.

Оказалось, он хочет некоторое время пожить в Дублине, чтобы снова узнать поближе своих детей.

— Я тебя никогда не оставлю, Фло, — сказал он. — Только не навсегда.

В его отсутствие прачечные могли работать сами по себе, но уже во второй раз в жизни Фло было доверено управление бизнесом мистера Фрица. Только теперь деньги должен был собирать и сдавать в банк специальный агент. Фло высылался чек для выплаты зарплаты персоналу и предоставлялось право в случае необходимости увольнять и нанимать сотрудников. Герби Смит, надежный сантехник, всегда был под рукой на тот случай, если какая-то из машин сломается.

Из Ирландии снова приехал Гарри, чтобы забрать отца, и Фло очень хотелось напомнить этому холодному неприятному человеку, что когда-то он был от нее без ума. Мистер Фриц с трудом спустился по ступеням к такси, чтобы ехать в порт, к кораблю, отплывающему в Ирландию. Он целомудренно поцеловал Фло в щечку.

— Я вернусь через три месяца. Присматривай за моими комнатами наверху.

— Хорошо, дорогой. Мне ведь и раньше приходилось это делать, не так ли? — Фло не понимала, отчего ей хочется плакать, но слезы покатились сами собой.

— Приходилось, дорогая моя Фло. — Его глаза тоже увлажнились. — День, когда я вернулся из лагеря и нашел тебя здесь, всегда будет одним из самых дорогих моих воспоминаний, но все же не таким драгоценным, как уик-энды вместе с тобой. — Он схватил ее за руки. — Ты будешь писать мне, правда? Гарри дал тебе адрес в Дублине?

— Я буду писать тебе каждую неделю, — поклялась Фло. Гарри мрачно смотрел на них, как будто худшие подозрения семьи подтвердились.

— Папа, поехали, — сказал он, не скрывая своего нетерпения. Фло еще сильнее огорчилась за мистера Фрица, ведь этого человека она любила с тринадцати лет, не романтично, не страстно, а как самого дорогого друга.

— Мне тебя будет не хватать, — всхлипнула она. — Без тебя здесь все будет не так.

— Это ненадолго, Фло. Три месяца мигом пролетят.

Прошло меньше двух недель после его отъезда, когда Фло услышала доносившийся сверху шум передвигаемой мебели. Она выбежала на улицу. Парадная дверь была открыта, и два человека с трудом тащили вниз по ступеням большой сосновый буфет. Чуть дальше на площади стоял фургон для перевозки мебели.

— Что происходит? — закричала она.

— Хорошее везем на аукцион, хлам оставляем, — последовал отрывистый ответ.