Philo - Яблоня

С Гарри все обстояло иначе. Насколько помнила Гермиона, в школе он никогда ни с кем не встречался, но в половой связи состоял и даже жил с кем-то в мире магглов. Девушка помнила, что его первого любовника звали Дереком и что Гарри до сих пор дружит с этим человеком и его нынешним избранником. Подобные мысли поддерживали ее уверенность в том, что приятельские отношения с Роном еще возможно вернуть.

Но о последнем своем партнере Гарри не говорил. Гермиона решила, что это очередной маггл, с которым друг познакомился летом — с каникул он вернулся сияюще-счастливым и с тех пор исчезал каждые выходные. Его отъезды какое-то время вызывали зависть среди гриффиндорцев, обсуждающих «особое отношение» к Гарри Поттеру, но, поскольку желания мотаться куда-то еженедельно у остальных не было, а привилегии достались учащемуся их собственного факультета, комментарии вскоре прекратились.

Теперь же Гарри… Гермиона задумалась. Гарри казался здоровым и сильным, это правда, но что-то было не так. Например, он все время занимался. И не по учебникам, а по книгам высшего уровня, которые приходили то с совиной почтой, то из кабинета Дамблдора.

— Расскажешь мне, в чем дело, или опять будешь отмалчиваться?

— Чего? — подняв глаза от книги, удивился Гарри.

— Я знаю, что в последние пару недель не слишком уделяла тебе внимание, но с тобой что-то нечисто!

Подняв руки, Гарри понюхал подмышки.

— Спасибо, — с сарказмом сказал он. — Дочитаю — помоюсь.

— Дурак, — стукнула его по колену Гермиона. — Ну и храни свои секреты. Захочешь поговорить — вот она я. Кстати, спасибо за всю твою поддержку с тех пор, как…

— Чушь! — перебил Гарри. — Я твой друг.

— А я твой. Но это не значит, что ты обязан все мне рассказывать. С любопытством я как-нибудь справлюсь.

Прыснув, Гарри опустил голову на спинку дивана и повернулся так, чтобы видеть Гермиону.

— Я поступил очень глупо и причинил боль одному человеку.

— Ох. А подробнее можно?

— Не особенно, — вздохнул юноша. — Не хочется об этом говорить.

— Ну и ладно, — Гермиона несколько секунд молчала. — Тогда расскажи, что читаешь.

Гарри расхохотался:

— Миона, я так рад, что ты у меня есть!

Девушка подобралась поближе к другу и обняла его:

— И всегда буду, — прошептала она.

Теперь же, на уроке зелий, Гермиона смотрела в застывшее лицо Гарри. Наверняка ему хуже, чем казалось на первый взгляд. Конечно, Снейп не разговаривал с юношей уже несколько недель, но сегодняшний упрек был мелочью по сравнению с оскорблениями, брошенными зельеваром в прошлом, и все же Гарри выглядел уничтоженным. Должно быть, Снейп не знает, как вести себя с волхвом; Гермиона считала, что зельевар выбрал неверную стратегию, не говоря ни слова на «магии для отстающих» с тех пор, как Гарри помог ему обрести полную силу и избавил от тяги Темной метки. Да, моря похвал от алхимика не ждали, но даже отсутствие обычных желчных комментариев было заметно. Девушка подумала, что к ним пора возвращаться, если юный волхв хочет и дальше скрывать тайну о своих магических способностях.

«Придется попозже поговорить с Гарри», — решила про себя Гермиона.

Дважды в неделю все это время Дамблдор давал Гарри уроки, обучая тому, как расширить возможности и границы собственной магии, как экономить и пополнять ее запасы; говорили также и о том, когда лучше пользоваться посохом, палочкой, а когда и обоими предметами сразу. Практические занятия перемежались дискуссиями.

Во вторник третьей недели занятий с директором, после «магии для отстающих», Гарри спросил Дамблдора об истинном назначении Ордена феникса. По предложению старого мага в прошлом году юноша побывал на паре собраний — присутствие Гарри явно смущало небольшое количество заглянувших туда людей, и сами встречи прошли непродуктивно.

— Ах да. Я и сам хотел поговорить об этом, — вспомнил старик, усаживаясь в кресло у огня. Гарри расположился напротив, а на столике рядом появились чай и бутерброды.

— Орден существует уже несколько веков. Главная его цель — поддерживать в магическом мире спокойствие и гармонию.

— Спокойствие и гармонию? Весьма туманные стремления, — нахмурился Гарри.

— Совершенно согласен. Открыто для интерпретации со всех сторон, не правда ли? Думаю, это не так уж плохо. Каждое поколение сталкивается со своим собственным кризисом и обязано решить, что важно именно для него.

— И как принимается это решение? Имеют ли состоящие в Ордене право голоса?

— Да, но последнее слово остается за Лидером.

— А это не опасно?

— Лидер избирается членами Ордена, так что в некотором смысле он лишь следит за тем, чтобы эти решения принимались быстрее. В противном случае дебаты никогда не закончатся — ты ведь и сам это наблюдал. Боюсь, мне уже пора на покой. Узнав о том, что в наших рядах есть волхв, остальные наверняка пожелают избрать его новым Лидером.

К удивлению Дамблдора, Гарри ответил не сразу. Старик ожидал немедленного отказа или хотя бы пожелания сохранить магические способности волхва в тайне.

— Мне кажется, лучше будет, если Лидером останетесь вы, — заявил Гарри. — Но кое-какие идеи у меня есть. Впрочем, без ваших советов не обойтись, да и люди могут не понять, что волхв — не обязательно кладезь всяческих знаний; еще начнут слушаться каждого моего слова, а этого никак нельзя допустить, — улыбнулся он.

— Как хочешь, но слухи обязательно пойдут. Полагаю, ты планируешь открыть им, что являешься волхвом, Гарри?

— Да, это необходимо, — отозвался юноша, отставив чашку и принимаясь за очередной сэндвич с курицей, приправленной кэрри. — Я хотел бы собрать Орден в эти выходные, чтобы протестировать сваренное для меня зелье. А еще — предложить ребятам из моего класса, включая Рона и Гермиону, к нам присоединиться.

— Но они так молоды, — запротестовал Дамблдор.

— И рискуют жизнью так же, как я, — возразил Гарри.

— Вряд ли их родители допустят…

— Они совершеннолетние, Альбус, — юноша нарочно назвал директора по имени: это создавало между ними иллюзию равенства и сейчас казалось важным. — Рон и Гермиона прошли со мной сквозь огонь, воду и медные трубы. Я не более вашего хочу им зла, но они сильные маги и сами встали со мной рядом. Кроме того, если говорить начистоту, нам без них не обойтись.

Слыша это, Дамблдор почувствовал себя воистину стариком. Гарри, конечно, прав, но вся эта молодежь… как же хотелось оградить их от зла!

— Я и сам приглашаю их не без сожалений, — словно прочитав его мысли, сказал Гарри. — Сделаю все возможное, чтобы защитить своих друзей. Но чем больше они знают, тем спокойнее мне за них. Я помню, вы придерживались другого мнения, но тогда речь шла обо мне, а я уже доказал, что этот подход неэффективен, — твердо добавил юноша.