Кэй Мортинсен - Сквозь годы

Подобрав с полу вещи, Глэдис прошла в комнату и закрыла за собой дверь. Там она бросилась на постель и выплакала свою боль, заглушая рыдания подушкой.

Она уже успела понять, как дорог ей Коул, но отныне обречена была сдерживать свои чувства.

Сжавшись в комочек, она пролежала без сна всю ночь. На рассвете у ее двери послышались шумные шаги Джерри.

Без сомнения, он пьян, подумала Глэдис. С ним это случалось все чаще. Сейчас он разбудит Коула, и произойдет еще одна ссора.

Она тихонько вышла из комнаты и прижала палец к губам.

— Тсс!

— Ты-то мне и нужна! — радостно заорал Джерри и, качаясь, пошел на Глэдис, тесня в комнату, пока она не упала навзничь на постель.

Навалившись сверху, он принялся стягивать с нее ночную рубашку, а она беспомощно сопротивлялась.

Когда Глэдис попыталась что-то сказать, он закрыл ей рот мерзким слюнявым поцелуем, а потом стал щекотать. Она извивалась как угорь и истерически хихикала, хотя в душе ее закипали страх и обида.

Джерри смеялся и щекотал ее все сильнее. Она уже задыхалась от беззвучного смеха, когда вдруг зажегся свет. Глаза девушки расширились от ужаса, а Джерри довольно ухмыльнулся.

Взгляд Коула был таким, что она готова была провалиться сквозь землю, но к чувству стыда примешивался страх, что он сейчас вцепится брату в горло.

— Не ругай Джерри! — взмолилась Глэдис. — Он…

Джерри предупреждающе сжал ей пальцами грудь. Она взглянула в его воспаленное испуганное лицо и замялась. Если она объяснит его поведение тем, что он пьян, Коул может рассказать все отцу. А бедный Джерри и пить-то стал потому, что страдал комплексом неполноценности. Он не был ни таким способным, ни таким спортивным, как Коул, и Глэдис испытывала к нему жалость.

— Я не его ругаю, — гневно воскликнул Коул. — Маленькая шлюха! Тебя мать этому научила или сама дошла?

Джерри громко захохотал.

— Что-о? — задохнулась Глэдис.

Губы Коула презрительно скривились.

— Ты ясно дала понять, что тебе нужно больше, чем я могу дать. Чем же я для тебя был? Объектом, на котором ты практиковалась, стреляя глазками и подставляя губки, чтобы потом переключиться на Джерри, потому что именно он наследует состояние семьи Лиммерикс?

Глэдис оттолкнула Джерри и поправила задравшуюся ночную рубашку.

— Ты несешь чепуху! — жалобно воскликнула она.

Коул гневно шагнул вперед, сжимая кулаки.

— Это я-то?! Твоя мать знает, что ей никогда не женить на себе Руфуса, и поэтому научила тебя обводить мужчин вокруг своего маленького пальчика! Ах, маленькая беззащитная Глэдис! — В его голосе звучала издевка. — Все в нее влюблены. Она такая добрая…

— Коул! — выкрикнула она, пораженная его оскорблениями. — Как ты можешь говорить такие вещи?..

— Потому что и я попался на эту удочку! — в бешенстве бросил он ей. — Ты обманула меня. Я знаю, что мой отец дурак, — он сам сказал мне об этом, — но никогда не думал, что угожу в ту же ловушку, что и он! Советовал же он мне быть с тобой осторожным! Но я, к сожалению, не послушал его и доверился собственной интуиции. А теперь и Джерри стал твоей жертвой! Это ж надо! Меня тошнит от тебя, Глэдис! — Последние слова он словно выплюнул. — Ты такая же, как твоя мать, грязная…

Глэдис онемела. Лицо ее вытянулось и стало болезненно серым.

— Моя мать?! О чем ты говоришь? — прошептала она с несчастным видом.

— Не прикидывайся невинной овечкой! — с мрачной яростью ответил Коул. — Сама призналась, что понимаешь опасения Руфуса. Тебе же известно, чем занимается твоя мать, когда у нее якобы мигрень. — Увидев ее изумленное лицо, он презрительно скривил губы. — Я помалкивал, ради спокойствия своей матери, но сознавать, что экономка кувыркается с моим бедным одураченным отцом, что она вцепилась в него мертвой хваткой, как только приехала сюда восемнадцать лет назад, мне отвратительно…

— Нет! — прошептала Глэдис, ослабев от ужаса.

Коул перевел дыхание и, гневно сверкнув глазами, нанес последний удар:

— Спроси у нее сама, если не веришь! Не удивлюсь, если выяснится, что ты — его внебрачная дочь!

При воспоминании об этой ужасной сцене Глэдис снова затрясло, Она поставила противень с тортом в духовку и пошла налить себе стакан воды.

Увы, скандал на этом не кончился. Никто из них — ни Глэдис, ни Джерри, ни Коул — не подозревал, что миссис Лиммерикс подошла к двери комнаты, привлеченная доносившимся шумом. Бедная женщина и не подозревала, что экономка уже много лет была любовницей ее мужа. Как потом выяснилось, это было тайной для всех, кроме Коула.

Держа стакан двумя руками, чтобы не расплескать, Глэдис медленно выпила воду, надеясь избавиться от кошмарных воспоминаний.

Им с матерью приказали покинуть дом к семи утра. Сердце Глэдис было разбито. Коул ненавидел и презирал ее. Кроме всего прочего, они с матерью стали бездомными.

То, что она услышала, убило в ней уважение и любовь к матери. Вдобавок, по жестокой иронии судьбы, его поступок окончательно разрушил семейную жизнь четы Лиммерикс.

Глэдис закончила обмазывать торт глазурью и водрузила сверху марципановые фигурки жениха и невесты.

Свадьба! Ее передернуло. А что в результате? Одна сердечная боль и ничего больше!

4

На следующее утро Коул проснулся поздно. Он принес из машины свои чемоданы, принял ванну, переоделся и отправился на кухню, привлеченный соблазнительными ароматами.

Разумеется, там я увижу Глэдис, с неприязнью подумал он. Ясно, как день, что она незаконно живет в усадьбе, наглая распутница! Ну, ничего, я быстро заставлю ее убраться отсюда!

Но все эти заготовленные суровые слова так и не были произнесены.

Глэдис сновала по кухне, разгоряченная и розовощекая. Она явно чувствовала себя здесь как дома. На ней был все тот же, что и накануне, безразмерный свитер, который, как ни странно, делал ее беззащитной и в то же время подчеркивал сексуальность.

Она кормила с ложки младенца!

Коул замер на пороге.

Резкая мучительная боль пронзила его, и в душе образовалась безграничная пустота. Что-то едва слышно пробормотав в ответ на негромкое приветствие Глэдис, он сел к столу, схватил тост и намазал его толстым слоем масла.

— Сразу видно, что ты не ел вчера вечером, — сказала она, увидев, как быстро он проглотил тост. — Сварить тебе кофе?

— Я пью чай, — раздраженно ответил Коул.

— Но он не помогает с похмелья, — колко заметила Глэдис.

— Так же как и кофе, — возразил он.

— Вижу, ты много знаешь о похмельном синдроме.

— Для человека, который им не страдает, достаточно.