Раскрыться в его объятиях - Ла Кетт
Занай мысленно одернула себя. Отношения? Нет. Джейден был очарован платьем, макияжем и причудливой прической. В обычном образе она бы ему быстро наскучила, как и всем остальным.
— Все в порядке?
Голос Джейдена донесся до нее, и она почувствовала его ладонь на своей руке. Приятное тепло растеклось по ее коже и распространилось по всему телу, как горячий чай в обжигающе холодный день в Европе или на северо-востоке.
— Да. — Занай удалось стряхнуть с себя оцепенение, вызванное его прикосновением. — Почему ты спрашиваешь?
Джейден позволил своему взгляду скользнуть по ее лицу, как будто пытался оценить нечто большее, чем ее слова.
— Ты просто не такая, как на балу.
Внутри ее словно замигала сигнальная лампочка, ей вдруг стало тревожно.
— Бал был игрой. Я надела чужое платье и танцевала с самым завидным женихом в королевском дворце. Но когда пробило полночь, магия моей Феи-крестной рассеялась, и я снова превратилась в тыкву. Обычно так и происходит в сказках. Почему ты так удивлен?
Занай ждала дискомфорта, который обычно возникал, когда люди понимали, что она не обладает способностью вести вежливую светскую беседу. Но, к ее удивлению, Джейден не отступил. Вместо этого он просто кивнул. Сначала Занай подумала, что он соглашается с ней, и ее настроение начало таять. Но когда в его темных глазах вспыхнула озорная искорка, а губы изогнулись в дерзкой усмешке, она поняла, что Джейден совсем с ней не согласен.
— Все это полный бред, — с вызовом произнес Джейден.
Глаза Занай расширились от удивления. Не из-за того, что Джейден так выразился, а из-за того, что он, казалось, не дистанцировался, как она ожидала. Вместо этого он наклонился, встретившись с ее удивленным взглядом, прежде чем провести большим пальцем по тыльной стороне ее ладони.
— То, что я увидел в тебе в ночь бала, невозможно подделать. Я думаю, что это была настоящая Занай Джеймс, наконец-то позволившая себе раскрыться.
Занай потратила годы, учась сохранять бесстрастное выражение лица, когда слышала вещи, которые ее шокировали. Но, сидя здесь, перед проницательным взглядом Джейдена, ей было трудно не показать эмоции.
— Если бы я тебя не знала, я бы решила, что ты тоже защитил докторскую по психологии. Но ты ошибаешься. Я не та женщина, с которой ты провел несколько минут на маскараде. Это был просто образ.
Джейден откинулся на спинку стула, все еще нежно поглаживая большим пальцем ладонь Занай. Движение было ритмичным и успокаивающим.
— О, я позволю себе не согласиться. — Улыбка Джейдена стала ярче, и Занай поймала себя на том, что тоже улыбается, будто выражение ее лица каким-то образом синхронизировалось с его. — На самом деле я думаю, что она действительно существует, что тот твой образ на маскараде — настоящая ты. А та Занай, которую я знал пятнадцать лет, — это лишь придуманная личность. И мне непонятно, зачем ты под ней прячешься.
— Чем мы будем заниматься остаток нашего вечера, если ты обнаружил все мои скрытые причуды в первые десять минут общения?
Джейден наклонился, его улыбка заряжала. Он поднес ее руку к своим губам и одарил пальцы нежным поцелуем.
— Не волнуйся. — Его глаза горели сдерживаемой страстью, и Занай пришлось напомнить себе, что они находятся в общественном месте. Пылкая страсть его взгляда была подобна спичке, и ее тело было готово загореться. — Я уверен, что смогу что-нибудь придумать.
Занай сглотнула, пытаясь протолкнуть комок, застрявший в ее горле.
— Теория о том, что внутри меня заперта принцесса, необоснованна. Я не хочу тебя разочаровывать, но я скучная и очень простая, Джейден. Начиная с моей прически и заканчивая едва заметным блеском для губ… я настолько предсказуема, насколько это возможно.
— Но что, если ты ошибаешься? — Вопрос Джейдена сбил с толку, отчего Занай инстинктивно захотелось согнуться пополам. — И для протокола, я не думаю, что ты прячешь. Я думаю, что ты и есть принцесса.
По крайней мере, этот мужчина однозначно умел сказать женщине то, что она хотела услышать. Потому что даже Занай не могла отрицать, как сильно хотела, чтобы его слова были правдой.
— Выслушай меня, прежде чем полностью отвергнешь мою теорию. Я думаю, королева была на виду в ту ночь потому, что ей дали волю. Когда ты ее показала миру, у всех вокруг тебя, и прежде всего у меня, не было другого выбора, кроме как испытывать благоговейный трепет.
Занай должна была признать, что теория Джейдена понравилась ей намного больше, чем ее собственная. Но она никак не могла согласиться с его словами.
— Значит, из-за того, что я так красиво оделась и чувствовала себя как королева, люди относились ко мне так, как будто я была королевой? Звучит заманчиво, но я на это не куплюсь. Это слишком нелепо, чтобы быть правдой.
— Это правда. И если ты дашь мне шанс, я не сомневаюсь, что ее величество появится снова.
Занай покачала головой. То, что говорил Джейден, не имело абсолютно никакого смысла. Но даже несмотря на это, его слова зажгли внутри что-то яркое, и это невозможно было игнорировать. Там, где когда-то была тихая сдержанность, теперь горела новая, пламенная надежда.
— И после того, — продолжал Джейден, — как мы закончим нашу трапезу, я планирую убедить тебя последовать за мной домой, чтобы я мог доказать это.
Занай посмотрела на Джейдена. Ее не оскорбило это предложение, скорее наоборот. Она надеялась, что Джейден прав.
— Это прекрасный вид. Сегодня так много звезд.
Джейден прислонился к перилам балкона своей квартиры в городе, наблюдая, как Занай любуется вечерним небом.
— Я люблю жизнь на ранчо. Открытое пространство, работа своими руками, все время чем-то занимаешься — мне это нравится. Но мерцание ночного неба в городе почему-то успокаивает меня.
Занай широко улыбнулась.
— Мне было труднее всего привыкнуть к ночной тишине, когда я переехала сюда из Бруклина. Слушая, как все эти сверчки так громко стрекочут, я не спала всю ночь.
Занай продолжала смотреть в ночное небо, но Джейден мог видеть, как ее улыбка слегка померкла.
— Мы переехали сюда очень скоро после смерти моей матери, — продолжала Занай. — Я уверена, что бессонница была больше связана с горем, чем со сверчками, но все же. Эти маленькие засранцы не давали мне выспаться. Вот почему я обычно умоляла своего отца брать меня с собой в поездки. Шум городов, независимо от того, были ли мы в Токио, Париже или Лондоне, всегда успокаивал меня.
— Я не знал, что ты так много путешествовала.
— Да, это была одна из причин, по которой
