Жаклин Топаз - Водоворот

Ну и что теперь? Оставаться здесь на всю ночь?

С отчаянием осмотрелась вокруг. Махровое полотенце! Она плотно навернула его на себя поверх пеньюара. Вид, конечно, смехотворный, зато прикрытие вполне надежное.

Вот в таком нелепом виде и пришлось выйти из ванной, игнорируя при этом насмешливый взгляд мистера Клинтона. Пересекла комнату и улеглась на край кровати. Теперь можно хоть немного расслабиться.

По звукам, доносившимся из ванной, легко догадаться, чем там в данную минуту занимается ее «благоверный». Вот принимает душ… Теперь, наверное, чистит зубы, о чем сообщил негромкий стук стаканчика, поставленный мужской рукой на край раковины… Упала расческа — значит, причесывается. И, следовательно, вечерний туалет подходит к концу. Странно, она как будто подсматривает за действиями человека, предполагающего что он один. И снова возникло непонятное чувство особой близости, интимности.

Верный данному слову, «муж» спокойно улегся на другой половине постели, при этом не сделав ни малейшей попытки приблизиться к женщине, замершей в напряжении рядом. Выключил свет. Через несколько минут послышалось ровное и глубокое дыхание. Спит!

Пола свернулась калачиком, лежа на самом краю кровати. Кому рассказать не поверят: с тех пор как они с Микки расстались, молодая, физически здоровая, красивая женщина впервые делит ложе с мужчиной. Со спящим! И сон к ней не идет. Вот и приходится лежать и слушать его размеренное дыхание. Тут и подступили мысли о ее злосчастном браке.

Странно, но она смогла выдержать целых пять лет совместной жизни с Микки. Игрок по натуре, он бывал иногда забавен, весел. Надо отдать ему должное, муж легко расставался с деньгами, легко мирился с поражениями, продолжая верить в звезду удачи. Каково же приходилось жене, это его мало беспокоило.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения молодой жены, стало то, что они не смогли внести очередной взнос за дом. Когда сорвалась поездка в Европу, Пола, конечно, переживала, но быстро утешилась: что ни говори, речь шла всего лишь о красивой мечте. Покупка дома — совсем другое дело. Дом — это первый шаг к тому, чтобы завести детей. А Микки в пьяном загуле спустил все их деньги за пару дней. Тут и стало предельно ясно: не стоит ждать чуда, игрока по натуре исправит только могила. Впереди ее ждет лишь череда разочарований. Потом они неизбежно станут презирать друг друга и самих себя. Перспектива безрадостная…

Слава Богу, все связанное с неизлечимым безнадежным игроком осталось в далеком прошлом. Мысль утешила. Тогда и пришел наконец долгожданный сон.

Вдруг что-то разбудило ее. Надо же! Мужчина не выдержал-таки дистанции между ними! Не просыпаясь, разметался так, что одну свою ногу закинул на ее голень.

Пола потихоньку стала высвобождаться из-под нечаянной тяжести, стараясь при этом не разбудить спящего рядом человека. Но так ли уж ей хотелось освободиться от случайной близости? Если честно, совсем не хотелось, но…

Что ни говори, не все было плохо в их браке с Микки. Долгое время их связывала радость интимной жизни, восторг обоюдного желания, даже то легкое волнение плоти, которое возникает от случайного прикосновения, мимолетного жеста. Все это помнит не только разум, но и тело.

Почему же именно сейчас пришли эти мысли, которые она так долго прятала от самой себя? И откуда взялось забытое ощущение покоя, безопасности, защищенности? Неужели все из-за того, что рядом сном праведника спит Томас Клинтон III?..

Когда Пола открыла глаза, через распахнутые стеклянные двери солнце заливало комнату. Широкий дверной проем открывал вид на милый внутренний дворик, где в утренних лучах грелся Том. Его фигура рельефно выделялась на фоне стены.

Гм. Как всегда, по утрам настроение у Полы не из лучших. Хмурясь и позевывая, взглянула на скомканные простыни. Удивительно, но ей как-то удалось пережить ночь, лежа в постели рядом с Клинтоном.

Отбросив покрывало, молодая женщина встала босыми ногами на ковер и сладко потянулась. Она еще не совсем пришла в себя, и сейчас на размягченном от сна лице под шапкой спутанных белокурых кудрей проступало нечто по-детски незащищенное.

— Доброе утро, — приветствовал ее Том. — Первый завтрак только в половине одиннадцатого, но на комоде кофейник и немного печенья.

Пола вновь завернулась в спасительное полотенце и по привычке протянула руку к столику у постели, где лежали бы ее часы, если б она смогла их взять из ремонта. Пришлось прибегнуть к другому способу, чтобы выяснить, сколько времени:

— Который час?

— Половина десятого. Можно еще позагорать. — Том лениво ухмыльнулся и лег животом на расстеленное полотенце.

Кофе было горячим. Пола отломила половинку лимонного печенья и, сидя на постели по-турецки, принялась жевать.

Да, так бы пожить было неплохо. Красавец-мужчина рядом, кофе в постель, беззаботный день впереди… Но жизнь — увы не сплошной уик-энд.

Она вздохнула, тщательно стряхнула крошки и встала.

После вчерашнего купания купальник уже просох. Пола посмотрела на свой живот — пока обильная пища не отразилась на нем. Вполне можно и навалиться на еду — в понедельник опять начнутся бесконечные хот-доги и печеные бобы.

Жара еще не наступила, солнечные лучи мягко ласкали кожу. Она тоже расстелила полотенце, вознамерившись позагорать рядом с Томом. Тот приподнял голову и, прищурившись, посмотрел на нее.

— Пола? Не намажешь меня лосьоном для загара?

Она взяла бутылочку и, мгновение поколебавшись, выдавила пахучую жидкость ему на спину. Затем принялась втирать лосьон в кожу.

— Ты уверен, что подобные услуги должны оказывать твои подчиненные?

— Только женщины. Послушай, это делается иначе — ты как бы гладишь кожу, а нужно сильнее втирать.

— Ну, тогда позволь!

Перешагнув через мужской торс, Пола с размаху уселась на его спину. Тот от неожиданности охнул.

— Тебя разве не учили, как следует обращаться с мужчиной?

— Учили, учили! В частности, соседка по комнате. Она говорила так: «Ногой сильнее бей, где всего больней». — Пола наклонилась и размазала жидкость по плечам Тома. — Научили и разгадывать мужские хитрости. Ах, говорит мужчина, намажьте меня лосьоном, а на самом деле хитрецу просто захотелось, чтобы нежные женские руки промассировали его.

— Правильно.

Она с силой вдавила пальцы в его спину, ощущая сначала упругое сопротивление мышц, затем постепенное их расслабление.

Сначала она сидела на нем, будто оседлав бесчувственное бревно. Неожиданно в ее восприятии что-то изменилось. Мужчина будто приблизился к ней — явственней стал аромат лосьона, потом прибавился терпкий запах разгоряченного мужского тела. Снова на мгновение появилось ощущение особой, смущающей душу интимности.