Джейн Болинг - Голос любви

— В каком смысле «другим»?

Шалис была беспощадна.

— Молодым неудачником.

— Неудачником? — он надменно приподнял одну бровь.

— Большим разгильдяем. Короче, мужчиной моего типа.

— Даже в качестве мужчины вашего типа я бы вам не поддался.

— Думаете, меня это волнует? Я даже не собираюсь вас переубеждать. Слишком скучно и безнадежно. Говорят, бриллиант самый твердый камень в природе?

— Совершенно верно, — он прекрасно понял ее аналогию.

На несколько секунд оба замолкли, потом Ричард прервал молчание:

— И все-таки я бы не хотел, чтобы мы расстались врагами.

В это время в доме напротив зажглось электричество.

— Ну вот, и электричество дали. Все возвращается на свои места. Дождь тоже затихает. Я пойду. Спасибо, Шалис.

— За что? — спросила она, почувствовав внезапную грусть.

— Ну, хотя бы за то, что оставили Кела в покос.

Ричард направился к двери, но на пороге повернулся и спросил:

— Вы сегодня много выпили?

Как ни странно, но она поняла, чем был вызван его вопрос.

— Вы думаете, что это алкоголь ударил мне в голову? Не волнуйтесь, я выпила ровно столько, сколько требуется для поднятия настроения.

Казалось, он пожалел, что задал этот вопрос. Снова подошел к ней и, слегка взяв ее за подбородок, сказал:

— Мы ведь совсем разные? Да?

— Как небо и земля.

— Для поднятия настроения, — задумчиво произнес он, а потом добавил: — Я спросил об этом только потому, что вы были как-то ненатурально возбуждены.

— Так вот, значит, какое у вас осталось впечатление!

— Вы вращаетесь среди людей, для которых состояние легкого опьянения почти нормальное, — холодно произнес он.

— Я вам уже говорила, — устало ответила Шалис. — Я не принадлежу к шоу-бизнесу. Я работаю в средствах массовой информации. А это не одно и то же. Послушайте хотя бы раз нашу радиостанцию, и вы узнаете, что у нас идет мощная кампания против наркотиков.

— Средства массовой информации всегда отличались лицемерием, — спокойно парировал Ричард.

Он и в самом деле был такой же твердокаменный, как его бриллианты.

— Вы просто не понимаете меня.

Шалис погрустнела. Несмотря на некоторые положительные сдвиги, ей, видимо, никогда не удастся убедить этого человека посмотреть на нее и ее работу не таким предвзятым взглядом.

— Или понимаю слишком хорошо, — улыбнулся он. — До свидания, Шалис. Было… интересно узнать вас поближе.

«Хотя ничего мы друг о друге так и не узнали. А продолжения явно не предвидится, — подумала она, после того как он ушел. — Пожалуй, не следовало заходить так далеко», — вертелось у нее в голове, по мере того как она одну за другой гасила свечи.

Но больше этого не повторится. Шалис чувствовала некоторое сожаление. Наверное, оттого, что она привыкла нравиться и совсем не привыкла хитрить, лукавить и прибегать к разнообразным уловкам с целью завоевать мужчину. И она не собиралась учиться этому теперь, как бы сексапилен ни был Ричард Довейл. Кроме того, общение с человеком, с которым и пяти минут невозможно проговорить без того, чтобы не поссориться, совсем ее не привлекало. С Ричардом самый короткий роман превратился бы в нескончаемый спор. Она и так выросла в семье, где ссора считалась нормой жизни, и на себе ощутила разрушительность подобных отношений. Нет, она ни за что добровольно не подвергнет себя такой пытке.

— Майлз хочет тебя видеть, — бросил ей Ники Адамс, когда Шалис пришла на студию во второй половине дня. Через несколько часов у нее передача, а ей нужно еще подготовиться и успеть выпить чашку кофе.

— Брет Кейз получил роль в новой мыльной опере, — объявил Майлз, как только она зашла в его кабинет. — Зора часто ведет ночные передачи, к тому же и вас, обормотов, подменяет, так что я намерен отдать ей постоянное время, которое раньше принадлежало ему, но это значит, что нам придется взять нового стажера. В довершение бед Анджело через несколько месяцев уезжает учиться в Америку. Не забыла?

— Забыла? Да мне это скоро по ночам будет сниться! — мелодраматически заломила руки Шалис, так как Анджело Голиаф был звездой их радиостанции.

— Значит, предполагается, что рано или поздно на его место все равно потребуется кто-нибудь. И этим кем-нибудь может стать новый стажер.

— А что, есть подходящая кандидатура?

— Я знаю, кто нам нужен, — объявил Майлз, и у Шалис сжалось сердце. — Потому что если стажер станет заменой Анджело, то это должен быть очень динамичный человек. И именно таким человеком, судя по демоверсии, которую он нам прислал, является Кел Шеридан.

— Нет, Майлз, — запротестовала Шалис. — У него начнутся проблемы в семье, если мы его возьмем.

— Именно так мы и сделаем, а на проблемы мне плевать.

— Нет, Майлз, так нельзя! Как только подумаю о реакции Ричарда Довейла, мне становится плохо.

— Слушай, а меня его реакция абсолютно не колышет. Не забывай, что пока еще я здесь директор, — сухо ответил Майлз, подчеркивая, что дружба с ней не может влиять на принятие решений, касающихся успеха его предприятия.

Шалис покраснела.

— Конечно. Прости, я веду себя непрофессионально, — признала Шалис, досадуя на себя и зная, кто конкретно в этом виноват. — Конечно, Кел Шеридан прекрасная кандидатура, и он уже совершеннолетний, так что его семья тут ни при чем.

— Ну, вот теперь я тебя узнаю, — засмеялся Майлз. — Тогда решено. И так как ты его нашла, то он будет твоим подшефным. Я же, кажется, дал тебе в этом деле зеленый свет; не сомневаюсь, что он примет предложение, учитывая его настойчивость. Черт, никогда не знаешь, может быть, тот факт, что ты в курсе его семейных обстоятельств, наоборот, поможет найти к нему правильный подход. Так что, давай, не откладывай разговор с ним и, если он то, что нам нужно, тащи его сюда подписывать контракт. Кстати, я тебе нужен, когда ты будешь с ним встречаться?

— Нет, я сама с этим справлюсь, — ответила Шалис.

Она не хотела присутствия Майлза при разговоре с Келом: вдруг вылезут наружу какие-то нежелательные подробности его семейной жизни? Вряд ли Ричарду понравилось бы разглашение фамильных тайн. Но с другой стороны, почему она должна об этом беспокоиться?

Дальше разговор с Майлзом съехал на обсуждение прошедшей в воскресенье презентации. Она рассказала ему о поведении Серла и, попрощавшись, отправилась звонить Келу. В этот раз он сам подошел к телефону. Он был явно очень взволнован предложением о встрече и попытался выудить из Шалис подробности предстоящего разговора, но она, лаконично договорившись о месте и времени встречи, попрощалась.