Вивиан Либер - Горячие сердца

— Мистер Сент-Джеймс вовсе ни от кого не прячется, — она одарила их улыбкой, всегда выручавшей ее в общении с посетителями. — Он просто решил немного отдохнуть.

— Это как-то связано с тем пожаром?

— Знаете, всем время от времени требуется отдых, — продолжала Мими. — Вы должны понимать это лучше, чем кто бы то ни было, ведь вам приходится работать в таком сумасшедшем темпе, что даже пара свободных дней имеет значение. Когда вы в последний раз брали отпуск?

Дорис Синклер, привыкшая задавать вопросы сама, изумленно уставилась на нее.

Мими порылась в сумочке и извлекла ключ от входной двери. Она намеревалась бросить его в почтовый ящик, но теперь об этом не могло быть и речи: вне всякого сомнения, Дорис Синклер не преминет этим воспользоваться.

— А как же слухи о том, что он уволился?

— Об этом вам лучше поговорить с шефом, — посоветовала Мими. — Но Гибсон очень любит свою работу, так что сомневаюсь, что это правда. Вряд ли он вообще думал об этом.

— Нам можно войти и поговорить с ним лично? Мы уже довольно давно пытаемся взять у него интервью…

— Лучше обратитесь к шефу, — девушка была уже на крыльце, выражение ее лица оставляло репортерам не много надежды на успех. — Согласно правилам, он не имеет права разговаривать с вами без разрешения начальства.

На самом деле она плохо представляла себе, что это за правила. Да и существуют ли они. Надо бы позвонить и предупредить шефа.

— Думаете, нам это удастся? — осведомилась Дорис Синклер. — До сих пор мистер Сент-Джеймс был просто неприступен. Он не открыл, даже когда мы стучали в дверь.

— Не может быть! — воскликнула Мими, отметив про себя, что за столь безупречную игру ей следовало бы вручить «Оскара». — Возможно, что-то случилось со звонком. Такое происходит довольно часто. Кнопка западает, понимаете?

— Мне кажется, он избегает нас.

— Ну что вы! Гибсон такой общительный и дружелюбный! — Мими незаметно скрестила пальцы за спиной. — Просто поговорите с начальством, и если они дадут разрешение, не сомневаюсь, что Гибсон с радостью поможет вам с вашей передачей.

— Я хочу закончить ее за неделю.

— Думаю, это можно устроить, — заверила ее Мими. — Вы ведь такая замечательная ведущая, он наверняка сделает все, чтобы помочь вам. Он же ваш поклонник: у него слабость к красивым женщинам. И мне тоже очень нравится ваша передача. Когда вернетесь, попрошу у вас автограф.

Немного лести никогда не повредит, подумала она.

— Огромное спасибо. — Журналистка обернулась к своему оператору: — Боб, складывай все в машину, едем в пожарную часть. Мы вернемся, как только получим разрешение.

— Конечно, получите, — заверила ее Мими.

Она оборвала высохшие головки цветов, за которыми Гибсон не слишком усердно ухаживал, и даже помахала на прощание вслед отъезжавшему фургону. Затем отперла дверь.

— Гибсон, я все обдумала, — начала она с порога.

В комнате горела лампа, со вчерашнего вечера все осталось по-прежнему. Интересно, как ему удалось снова сесть в кресло? Впрочем, ее это уже не касается.

— Я считаю, что вы абсолютно правы, и возвращаю ваши ключи…

Он оторвался от книги.

— Мими, думаю, мне надо побриться. И принять душ.

— Я обдумала вчерашнее «испытание»…

— К тому же у меня накопилась куча грязного белья.

Просто неслыханная наглость!

— Для этого наймите домработницу. Я возвращаю ключи, потому что считаю, что вы были правы.

— Я всегда прав, — он широко улыбнулся. — А следующий экзамен для пожарных назначен через полтора месяца. Вам придется как следует поработать, чтобы подготовиться. Для начала побрейте меня.

— Я не собираюсь сдавать экзамен, — прошипела она сквозь зубы. — Так что можете бриться, принимать душ, стирать и…

— Но почему? — перебил он. — Мими Пикфорд, вы не похожи на неудачницу.

— Я не неудачница. Просто я реалистка.

— Ну, хватит. Лучше займитесь стиркой, потому что, по-моему, из вас выйдет первоклассный пожарный.

Глава пятая

— Вы же сказали мне вчера, что…

— Выдержка, — перебил он. — Выдержка и упорство. Вы только что продемонстрировали и то, и другое. Эта женщина караулила на крыльце все утро — пока не появились вы. Хороший пожарный должен уметь управлять людьми, а эта репортерша со своим помощником стоят целой банды.

Мими выронила сумочку.

— Но ведь еще только вчера вы говорили, что я…

— Разумеется, придется заняться вашей физической подготовкой, — согласился он. — Подтягивания, отжимания, пробежки. Вам необходимо укрепить мышцы и стать повыносливее. Придется научиться пробегать милю за семь минут и поднимать вес вдвое больше вашего собственного.

— Я вешу сто десять фунтов, — безучастно произнесла она.

— Господи, вы такая маленькая! Придется поднимать не меньше двухсот пятидесяти. Начнем прямо сегодня. Вы построите полосу препятствий наподобие той, что придумал шеф.

— Вы построите?

— Нет, вы, — поправил он. — Я нетрудоспособен, к тому же никогда не отличался хорошими манерами. А вам нужно выполнять свою часть сделки. Можете приступать. Разве вы не заметили, что пора почистить духовку? Да, и у меня накопился ворох неглаженого белья. Мне нравится, когда воротнички и манжеты как следует накрахмалены.

На его лице появилась нахальная улыбочка. Так улыбаются мужчины, уверенные, что женщина готова выполнить все, что ей скажут.

— Спасибо, Гибсон. Мне жаль вас разочаровывать, но я пришла лишь сказать, что согласна с вами: эта работа не для меня.

— Как только управитесь, сходите к соседке за лестницей, — продолжал он, потирая больное плечо. — Миссис Макгилликьюди очень приятная женщина. Она с радостью одолжит вам ее, придется только спустить лестницу с чердака.

— Я хочу сказать, вы абсолютно правы. Вот ваши ключи, и прошу извинить за то, что…

Она смахнула со щеки слезы унижения. Это было ни к чему. В глубине души, еще не затронутой усталостью, разочарованием и неуверенностью в себе, она понимала, что сейчас можно было громко всхлипывать или обиженно надуться, взобраться на стул и спеть оперу от начала до конца — Гибсон не обратит внимания. Он поглощен своими планами и, судя по всему, ночью спал не больше, чем она. То есть не сомкнул глаз. Но в то время как ее терзали сомнения и преследовали безрассудные воспоминания о его прикосновениях, голова Гибсона, очевидно, была занята тем, как претворить в жизнь ее мечты. По крайней мере те, что касались смены карьеры.

Но эти мечты неосуществимы. Такова суровая реальность.