Би Джеймс - Скажи сама...

Зная, что ему не уснуть, пока ребенок Патрика не будет в безопасности, Рейф не стал раздеваться, а только скинул шляпу. Прошло несколько часов - он не представлял себе сколько, видимо, уже близился рассвет, - когда он услышал тихий, но полный такой боли и тоски стон, что не поверил своим ушам. Сначала ему показалось, что он все-таки задремал и услышал его во сне, но звук повторился снова.

Валентина металась в кошмаре.

- Нет! Я не могу. Господи, только не это! Пожалуйста! - Лицо женщины исказилось гримасой боли и отчаяния, губы продолжали шептать:

- Нет! Не надо! Пожалуйста! - Страстные мольбы сменились беспомощным, безнадежным всхлипыванием. Сон смахнул выражение холодной твердости и безучастности с ее лица, на нем было написано такое неприкрытое страдание, что он, невольный свидетель этого, содрогнулся от боли и жалости.

В одну секунду Рейф оказался рядом с ней, обнял и положил успокаивающую руку ей на лоб, почти уверенный, что он ощутит страшный жар, но лоб был холодным как лед.

- Валентина, - шептал Рейф, баюкая, успокаивая ее, - тише, тише.

Она судорожно вцепилась ему в плечо. На него смотрели невидящие, широко раскрытые глаза.

- Дэвид?

- Нет, - тихо прошептал он, откинув с ее покрытого холодным потом лба прилипшую прядь. - Это не Дэвид.

- Прости. Господи, мне так жаль...

- Я знаю, знаю.

- Прости, Дэвид, прости.

- Он понимает, он знает.

- Я не могла. - Тело женщины содрогнулось. - Я старалась. Я очень старалась...

Он крепко прижал ее к себе, бессознательно покачивая и шепча бессмысленные слова, словно утешая больного ребенка. Постепенно ее мышцы стали расслабляться, лицо проясняться, но губы все еще шептали:

- Дэвид, прости меня, прости.

- Он все понимает. - Рейф действительно верил в это, хотя и не знал, в чем Валентина винит себя. - Где бы он сейчас ни был, он слышит тебя и все понимает.

Наконец его спутница успокоилась и затихла. Утром она ничего не будет помнить, но ему уже никогда не забыть этого. Он обвинял ее в бесчувственности, что ж, теперь он знает, что это не так. И еще одно понял Рейф этой длинной бессонной ночью: Валентина О'Хара волновала его, волновала больше, чем он ожидал или хотел.

Глава 5

Едва забрезжил рассвет, они были уже в седле. Перед тем как тронуться, Валентина опять попыталась уговорить Рейфа вернуться.

- Если что-нибудь пойдет не так, вам незачем при этом присутствовать. Саймон говорил, что Патрик очень сильный и справедливый человек - он не будет винить вас, если вы не поедете.

- Я бы никогда себе этого не простил. - Его тон не оставлял сомнений, что тема исчерпана и решение окончательно.

Направляя коня по узкой тропе, он то и дело украдкой бросал испытующий взгляд на женщину, ехавшую впереди. Ее фигура выражала только сосредоточенность на трудной дороге. Ему даже начинало казаться, что никакого ночного кошмара и не было, что это ему просто приснилось. Если бы не следы ногтей у него на запястье, не оставшийся в памяти запах ее кожи и разметавшихся волос, он и сам бы не поверил, глядя на нее сейчас, что полночи держал ее в объятиях. Кто был этот Дэвид, у которого она так страстно молила прощения? Кем был для нее? Как погиб? Почему ему самому вдруг стало так важно это узнать? Ответов не было, да и нужны ли они ему?

Рейф покачал головой, отгоняя несвоевременные мысли. Сейчас надо думать о Кони, только о Кони - об остальном он подумает после.

Будто прочитав его мысли, Валентина оглянулась.

- Держитесь поближе. Отстанете - и я брошу вас. Если что-то случится, вам придется выбираться самому.

- Занимайтесь своим делом, мисс О'Хара, и не трудитесь оглядываться назад. Обещаю, что не отстану ни на шаг.

День тянулся бесконечно, только звук копыт нарушал тишину.

Когда она объявила привал, Рейф не стал возражать - силы лошадей были явно на исходе.

Валентина спешилась и расседлала Черного Джека. Ровно минута ушла у нее на то, чтобы найти спрятавшийся в камнях небольшой водоем - чудо, позволяющее выжить в здешних местах. Хотя она никогда не бывала тут раньше, но, хорошо помня инструкции проводника, знала, что он должен быть именно здесь. Скорей всего, такой маленький источник нельзя было найти ни на одной, даже самой подробной карте, но местные жители бережно хранили в памяти приметы его расположения, твердо зная, что иногда это вопрос жизни.

Напившись из небольшой овальной чаши, Валентина задумчиво поглядела на своего спутника. Рейф сдержал слово - проехал весь день, не проронив ни слова и не отставая ни на шаг. Он явно не был новичком в горах и хорошо справлялся даже на такой трудной и опасной тропе. Какой он сильный и красивый, с таким нигде не страшно, неожиданно подумала она и, стесняясь собственных мыслей, перевела взгляд на открывавшийся с площадки величественный пейзаж, словно вылепленный гениальным, но мрачным скульптором.

Бесконечные причудливые скалы, редкие оазисы с небольшими источниками и всюду сухая почти красная пыль. Но стоит только собраться хотя бы нескольким тучам, и все моментально изменится. Разверзнутся хляби небесные, и вниз ринутся бушующие, сметающие все на своем пути потоки воды, превращая строгую тишину в хаос и смерть. Но сегодня бесконечно высокое синее небо было чистым и спокойным. Ни единого дуновения ветерка - ничего, что предвещало бы бурю, только палящее солнце, от которого нигде не укрыться.

- Лагерь разобьем поближе к вершине, но наполнить фляжки и напоить лошадей надо здесь, - проговорила она, заметив рядом с собой длинную темную тень, почти в точности повторяющую фигуру Рейфа.

- Полагаю, сегодня нас ждет холодная ночь, - голос был хриплым от долгого молчания и набившейся в горло пыли.

- Риск, что нас заметят, минимален, но все-таки...

- ..костра не будет, - закончил за нее Рейф.

Валентина подняла голову. Он казался не таким длинным и темным, как его тень, но зато очень красивым. Даже слишком красивым, и его зеленые глаза смотрели так, будто видели ее насквозь. Стараясь скрыть внезапное смущение, женщина подняла с камня брошенную шляпу и, только укрывшись под ее полями, смогла снова заговорить:

- По сведениям Джима, немного выше есть небольшая пещера с источником, где мы сможем оставить лошадей. Там должна быть для них и поросшая травой поляна. Достаточно пищи и воды для двух лошадей на несколько дней. Потом, когда все так или иначе кончится, кто-нибудь заберет их оттуда.

Через несколько минут они снова двинулись в путь. Валентина держалась в седле легко, будто не было целого дня утомительного пути. Рейф неотступно следовал за ней. И, как ни странно, это больше не вызывало у нее досады, наоборот, его близость рождала чувство уверенности и надежности. Словно рядом был кто-то из ее братьев, единственных на земле людей, кроме отца и Саймона, которым она абсолютно доверяла.