Ребекка Кингстон - Сюрприз Купидона

— Сколько? — спросила Джудит, но сестра не слышала.

Бутылочка со снотворными таблетками была наполовину пуста. На прикроватной тумбочке стоял стакан, початая бутылка виски и валялось еще несколько таблеток.

Луиз не была пьяницей. Точнее сказать, она вообще не умела пить. Два стакана вина заставляли ее глупо хихикать, а от крепких напитков начиналась мигрень. Однако вполне возможно, что сейчас ей хотелось забыться, и она хватила лишку. Джудит молила Бога, чтобы это было опьянение, а не отравление. Веки Луиз затрепетали.

— Сколько таблеток ты проглотила? — спросила Джудит, склонившись над ней. — Сколько?

— Я думаю… несколько, — с трудом ворочая языком, пробормотала Луиз.

Джудит мягко, но настойчиво стала трясти ее.

— Не спи… Проснись… Ну же, Луиз…

Джудит подхватила сестру под мышки и посадила ее, прислонив к подушке. И все это время она говорила, говорила, пытаясь вырвать Луиз из темной дремы, надеясь, что какие-то слова пробьются сквозь затуманенное сознание:

— Скажи мне, золотко, почему ты это сделала? Знай, что бы ни случилось, все будет в порядке. Я обещаю тебе. Слышишь? Обещаю.

Потом Джудит бросилась на кухню, вскипятила чайник и всыпала в кружку несколько ложек растворимого кофе. Затем с кружкой в руках устремилась обратно. Луиз сидела на постели, опустив голову на колени, и тихонько скулила:

— О Господи! Как же мне плохо!..

— Конечно, плохо… Еще бы тебе не было плохо… — Джудит приподняла голову сестры. — Ну давай же, Луиз, будь умницей. Выпей. Все образуется. Вот увидишь.

Луиз стало немного легче. По-видимому, в голове у нее прояснилось, и она пробормотала:

— Немного… Я приняла немного…

Вдруг Джудит вспомнила о детях и ужаснулась.

— А дети? Где дети?

— Я оставила их с Гасси… Еще перед тем как пойти домой…

Джудит с облегчением вздохнула. Гасси, подруга и соседка Луиз, была спокойной, уравновешенной женщиной средних лет. За детей можно не беспокоиться.

Джудит трясла Луиз, поила ее то водой, то кофе, и несчастная женщина, постепенно освобождаясь от воздействия алкоголя, опять погружалась в отчаяние, которое заставило ее потянуться к снотворному.

— Все кончено… — рыдала она. — Все кончено…

— Что случилось? От тебя ушел Эрбан?

Вот было бы счастье! — подумала Джудит, однако Луиз рассеяла ее надежды.

— Конечно нет. Но положение у него просто отчаянное. — Обхватив себя руками и раскачиваясь взад-вперед, Луиз продолжала свое горестное повествование: — За ним охотятся, ну, те, которые дали ему взаймы… Его чуть не убили. А тут еще на работе неприятности… Ему нужно внести деньги до конца месяца, а он не может… Его посадят в тюрьму. Я этого не вынесу, Джуди. — Луиз подняла заплаканное лицо и прошептала: — Не приди ты раньше, меня бы уже не было.

Джудит похолодела, представив, что бы она застала, не окажись интервью столь коротким.

— А дети? — сурово спросила Джудит. — Ты о детях подумала?

— Я уверена, с ними все было бы в порядке. Ведь ты бы их не бросила.

Луиз оставалась ребенком, легко уязвимым и беззащитным. И, как всякий ребенок, была доверчива. Джудит знала: нужно обязательно убедить сестру, что ничего страшного не произошло, все образуется. Они найдут деньги и спасут Эрбана. Хорошо бы еще знать, где их найти, подумала она. И вдруг ее осенило:

— Роберт Хилл собирается предложить мне какую-то работу. Ты же понимаешь, в его империи масса всяких возможностей. А сегодняшнее интервью закончилось тем, что он начал интервьюировать меня, точнее — допрашивать. Наверное, хотел получше узнать, что я собой представляю. Мы продолжим разговор сегодня вечером. Я сказала ему, что готова уйти из «Ньюс», если получу более выгодное предложение. Он обещал подумать.

На самом-то деле Джудит вовсе не улыбалось иметь своим боссом Роберта Хилла. Если она действительно ему нравится, ситуация будет прямо-таки неловкой. А впрочем, там будет видно, решила она.

— Правда? — оживилась Луиз. — Даже не верится. — Она перестала раскачиваться и прижала руку ко рту. — Ой, меня сейчас вырвет!

Джудит отвела сестру в ванную комнату, наклонила ее голову над унитазом, потом протерла влажной губкой лицо и помогла ей снова вернуться в спальню. Пока Луиз лежала, провалившись в тяжелую болезненную дрему, Джудит позвонила матери.

— У Луиз мигрень, а мне нужно идти. Близнецов я уложу, надо просто побыть в квартире. Ты не могла бы приехать?

— Дорогая, а что делает у тебя Луиз с близнецами? — Джозефина Вилсон никогда не искала проблем на свою голову, но этот звонок истолковала правильно. — Понимаю-понимаю, — заторопилась мать, не дожидаясь ответа. — Эрбан опять провинился.

— Можно сказать и так, — усмехнулась Джудит.

— Глупый мальчишка, не мешало бы его отшлепать, — вздохнула Джозефина. — Но это не очень удобно.

В ее голосе звучало искреннее сожаление, ничего больше — ни осуждения, ни гнева, словно Эрбан и вправду был всего лишь провинившимся ребенком.

Джудит съездила за близнецами, привезла мать, выкупала детей и уложила их спать. Джозефина устроилась в гостиной с журналом в руках, Луиз приняла аспирин, чтобы утром не так сильно болела голова, и, когда Джудит заглянула к ней, сестра уже спала.

Сегодня она была бледнее, чем обычно. И тут Джудит поняла, почему маленькая фарфоровая Коломбина так тронула ее сердце. У обеих — у ее сестры и у Коломбины — были тонкие прозрачные личики, обе были хрупкие и могли разбиться, если обращаться с ними недостаточно бережно.

Луиз открыла глаза и пробормотала:

— Прости меня, Джуди.

Джудит улыбнулась.

— Все в порядке, дорогая. Дети спят, мама здесь. Так что ни о чем не тревожься. А ты не хочешь ей все рассказать?

— Зачем? — удивилась Луиз.

Чтобы обменяться опытом, могла бы сказать Джудит, но, конечно, промолчала. Ей очень не хотелось уходить. Сейчас с сестрой все в порядке, но в глубине души она знала, что Луиз всегда может повторить свою попытку. Мысль о том, что однажды она найдет ее соскользнувшей за страшную невидимую грань, держала Джудит в постоянном страхе. И сегодняшнее происшествие, лишь случайно не обернувшееся трагедией, подтверждало ее опасения.

Из всех людей на свете Джудит меньше всего хотелось бы видеть сегодня Роберта Хилла. И все же в семь тридцать она заставила себя выйти из дома. Матери Джудит сказала, что уходит по своим репортерским делам. В общем-то так и есть: ведь не назовешь же свиданием продолжение интервью или, вернее, деловую встречу, которая, возможно, закончится интересным предложением о работе. Ради этого она готова встретиться с Хиллом и отвечать на любые вопросы. Кроме личных.