Не отрекаются любя (СИ) - Фандеева Лилия

— Что у вас случилось? Откуда я могу знать, где Александр? Выпил кофе и полчаса назад уехал, а я принимала перед сном душ. Спокойной ночи.

— Почему не сказала Елене правду?

— Я не готова обсуждать эту тему даже с тобой. Езжай домой.

— Когда мы увидимся?

— В выходной. Ты забыл, что у нас культурные мероприятия по плану?

Алёна приехала в парк из дому, где её ждали Кристина с матерью и Александр. Устав от аттракционов Елена и Алёна сидели за столиком в летнем кафе. В отсутствии Крис и Александра, Елена решила поговорить со старшей дочерью. Внимательно посмотрела на неё и спросила:

— У вас с Сашей завязывается роман? А хочешь, я спущу тебя с небес на землю?

— Хочу.

— Саша мой любовник и уже давно. Я тебе его не отдам. Такой страсти я не испытывала ни к одному мужчине. Это выше моих сил. Ты можешь меня осуждать и ненавидеть, но я говорю как есть. Едва ему исполнилось восемнадцать, я сама проявила инициативу, глядя на его молодое тело. Секс с ним для меня праздничный фейерверк. Виталий был вхож в дом лишь для его ревности.

— Сработало?

— Не веришь? Мама видела меня, выходящую из его комнаты.

— Значит, ты изменяла своему мужу с его сыном и жила без чувства вины? Может он и умер в результате твоих измен? — Звонок телефона заставил Алёну прервать диалог. — Что случилось, Ильич? Я еду. — Она посмотрела на Елену. — Маму увезла скорая помощь в областную больницу, — говорила она, поднимаясь и спешно покидая кафе. Дмитрия Ильича она нашла в приёмном покое. — Как это случилось? Всё из-за того, что она видела утром?

— Тебе откуда это известно?

— Елена рассказала даже больше чем нужно. Что говорят врачи?

— Всё плохо, Алёнушка. У Нины инсульт.

— Ильич, маме нет и шестидесяти. Она сильная и справится, а мы ей поможем.

— Вы Тимошенко? — вид у доктора был серьёзный. — Езжайте домой. Нина Васильевна в реанимации. Прогнозы неутешительные. Звоните.

— Чем мы можем помочь? Что нужно из лекарств?

— Молитесь.

— Пап, поехали домой, — она взяла под руку отчима.

— Поехали дочка.

Звонок в дверь прозвучал через пару часов. На пороге стоял Александр.

— Саш, у тебя совсем нет совести? Как можно быть таким циником? Мама видела Елену, выходящую рано утром из твоей комнаты. Эта картина привела к росту давления и, как следствие, к инсульту. Она в реанимации и прогнозы неутешительные, — говорила она сквозь слёзы. — Зачем тебе нужен был шанс, если спишь по очереди с матерью и дочерью?

— Не понял.

— Я объясню. Елена моя мать, оставившая меня в роддоме, а бабушка с дедом забрали, позже удочерили. Так понятно? А теперь убирайся отсюда ко всем чертям. Я ясно выражаюсь? — она закрыла дверь и прошла к Дмитрию Ильичу. Он сделал вид, что спит. В такие минуты лучше побыть одному. Алёна прошла к себе и дала волю слезам.

Нина Васильевна умерла через два дня, не приходя в сознание. Алёне казалось, мир рухнул. Если бы не подруги, не справилась. Похоронами занималась Елена. После них Дмитрий Ильич попал в больницу с сердечным приступом. В ходе лечения и обследования у него обнаружили запущенную онкологию. Алёна позвонила его детям. Нужно было принимать решение.

— Вы можете дать гарантию, что операция поможет? — Вика была спокойна. — Ему нужен будет послеоперационный уход, а мы не сможем его обеспечить.

— Алёна, он же жил с твоей матерью пять лет. Ты просто обязана теперь позаботиться о нём. У меня работа, контракты, сделки. Мы не будем претендовать с Викой на его квартиру, пусть она достанется тебе, но ты должна пообещать не бросать его.

— Я буду за ним ухаживать, и мне не нужна квартира, но вы должны пообещать мне, навещать его в выходной по очереди.

Видимо, врач узнал у пациента о взаимоотношениях с детьми и, после короткой исповеди больного, посоветовал тому пригласить нотариуса. Дмитрий Ильич составил завещание на Алёну, но не сказал ей об этом.

— Алёнушка, ты меня не бросишь? Не оставишь умирать в хосписе?

— Не брошу. Будем бороться вместе. Нам никак нельзя друг без друга.

Операция не дала желаемых результатов, и Дмитрий Ильич умер через полгода после жены, не дожив до пенсии год. Дети, надо отдать им должное, взяли на себя организацию похорон. Помог и колледж. Его похоронили рядом со второй женой. Как узнали Кузьмины о похоронах, Алёна не знала, но она их видела. Дети Тимошенко завещание не оспаривали. Квартира и денежный вклад был завещан Алёне. Тяжело потерять за полгода двух близких людей, и Алёне казалось, что не справится с ситуацией. Она с трудом возвращалась в пустую квартиру, почти ничего не ела, а по ночам её мучили кошмары. Юля и Настя поддерживали подругу, но сдвигов не было. Она «таяла» на глазах. Когда в субботу ей позвонила Кристина и со слезами в голосе попросила приехать, её пронзило словно током. Она вызвала такси и поехала в дом Кузьминых.

Глава 4

Двери ей открыла Акимовна. В гостиной был не просто беспорядок, а погром.

— Алёна, я не могу позвонить больше никому. Они хозяева, а я прислуга, — со слезами в голосе говорила она. — Елена пьяна, совсем забыла, что у неё есть дочь. Видишь, какой погром устроила. И всё потому, что Саша явился в полночь с двумя девицами. У них своя свадьба наверху. Часа в три успокоились, а к утру всё повторилось. Это я попросила Крис тебе позвонить. Девочка ничего подобного раньше не видела. Ей страшно.

— Идите к себе и успокойте её, а я здесь разберусь.

Она поднялась в комнату Кристины, нашла в столе скотч и открыла дверь в комнату Александра.

— Кого мы видим, — произнёс он, и Алёна поняла, что он пьян, но не настолько, чтобы не соображать. Он поднялся с кровати. — Хочешь к нам присоединиться? — успел спросить он и, получив один удар под дых, а второй в челюсть, приземлился на пол.

— Девочки, быстро собрались и убрались отсюда, пока вам не досталось как ему, — она увидела портмоне на тумбочке, извлекла две купюры и протянула девицам, которым было не больше двадцати лет. — Это вам на такси. — Дождавшись, когда они ушли, спутала ноги и руки Александра скотчем на совесть. Вряд ли бы она справилась с ним, будь он трезв. Спустилась в спальню Елены и «привязала» её руки к кованой спинке кровати. Снова поднялась наверх, включила планшет Крис и сделала снимки погрома в гостиной и отправила их себе на электронную почту. Александр уже пришёл в себя и теперь сидел, прижавшись спиной к стене.

— Очухался? Ради Кристины, я готова на многое, поверь на слово. Настройся на серьёзный разговор. Будешь готов — позови.

— И что ты можешь сделать, кроме как связать поверженного пьяного? Я забыл, что ты у нас каратистка, но и я не шахматист.

— Саш, ты же умный, рассуди сам. Не свяжи я тебя, ты мог меня выставить или уйти, а мне нужно, чтобы ты меня выслушал. Я отдаю себе отчёт в том, что ты физически сильнее меня. Это не унижение тебя, это моя страховка. А могу я многое в данный момент, — она тяжело вздохнула. — Вы так далеки от реальности Александр Евгеньевич. Слышали выражение «Ложь во спасение»? Во-первых, могу обвинить тебя в попытке изнасилования. У меня есть и прекрасная декорация в гостиной. Полюбуйтесь, — она показала ему снятое фото. — Порву на себе одежду, приложусь головой об косяк, вызову милицию, они скорую помощь, в вашей крови кроме алкоголя найдут ещё кое-что и дело сделано.

— Ты забыла о девушках.

— Я помню, они взяли деньги на такси и ушли. Кому поверят на слово им или мне? Во-вторых, могу сказать, что ты любовник Елены и вы виноваты в смерти твоего отца. Могу обвинить тебя в педофилии, или в том, что ты устраиваешь в доме притон.

— Кто тебе поверит?

— А я не буду никому ничего доказывать. Главное, вы двое окажетесь в дерьме и долго не отмоетесь. Думаю, Андрею Ивановичу это не понравится. Таким образом, я докажу, что мать алкоголичка, брат сексуальный маньяк. Опеку над Крис передадут мне, а вы можете пить и трахаться вместе или по отдельности, пока лопнет ваш бизнес.