Барбара Уоллес - Всегда говори «Да!»

– Это совершенно не то, что вы подумали.

Гай прервал ее шлепком полотенца, которое он перекинул с одного плеча на другое.

– Меня не волнует, что это было, – сказал он. – Ты все равно уволена. – Он повернулся к ней спиной.

Уволена. Не может быть.

– Но Уоррен не вернется, – говорила она, идя следом за ним. – Я была в суде, у меня на руках судебный запрет.

Дверь кухни захлопнулась перед ее носом.

– Вы должны мне мою зарплату! – крикнула она через окошко заказов.

– Какая зарплата? Я ее удерживаю, чтобы компенсировать причиненный ущерб.

Ущерб! Пара разбитых тарелок не могла равняться по стоимости ее зарплате, какой бы маленькой она ни была.

– Вернись завтра, когда он остынет, – услышала она голос Хантера.

– Тебе не надо пойти поснимать что-нибудь или еще чем-нибудь заняться? – Она думала, что он уже давно ушел.

– Нужный свет уже пропал, – ответил он.

– О, хорошо. Значит, мы оба что-то потеряли сегодня. От этого я чувствую себя намного лучше.

Грубо? Да. Но Эбби была не в настроении говорить приятные вещи. Протиснувшись мимо Хантера, она направилась к двери. И, как делал сегодня весь день, он направился следом.

– Ты найдешь другую работу, увидишь.

Ему легко говорить. У него есть работа.

– Ты хоть представляешь, как трудно мне было получить эту? – Конечно же, он понятия не имел. – Новость для тебя: работа не растет на деревьях. Особенно если у тебя нет навыков. Или опыта. – Единственное, что Эбби умела, – это готовить, убираться и справляться с приступами гнева Уоррена. Вряд ли это можно вписать в резюме. – Благодаря сегодняшнему дню я даже не смогу получить рекомендации от Гая.

Неожиданно Эбби почувствовала себя опустошенной и присела на ступеньки ближайшего здания. Все тело ныло, будто ее переехал грузовик.

Она запустила пальцы в волосы, избавляясь от того, что еще осталось от прически.

– Знаешь, что бесит больше всего? – спросила Эбби Хантера. – Уоррен – плохой парень во всей этой истории, но при этом у него есть все: квартира, работа, деньги…

– Свеженький судебный запрет.

– Большая беда! Ну не сможет он подойти ко мне ближе, чем на сотню ярдов. Ты сам сказал, он двинется дальше прежде, чем мы успеем моргнуть. А в то же время что есть у меня? Никакой работы и паршивые девятьсот долларов в банке. Скажи мне, где тут справедливость?

– Не могу.

Слезы жгли ей глаза. Она сморгнула их.

– Я лишь хотела вернуть свою жизнь. Разве это так ужасно и неправильно?

– Нет.

– Я была так близка к этому! – И ведь действительно была! У Эбби была работа, она откладывала деньги. Пока мистер Герой-спасатель не решил поступить по-своему. А теперь все было разрушено. – Ну зачем ты ударил его?

Хантер присел на ступеньку рядом с ней:

– Я уже сказал тебе.

– Я знаю, знаю. Он чуть не разбил твою распрекрасную камеру.

– Так уж получилось, что в этой распрекрасной, как ты сказала, камере вся моя жизнь.

– Так же было и с моей работой! – бросила Эбби в ответ. – Могу поспорить, ты даже не подумал об этом, когда решил побыть крутым с Уорреном, не так ли? Кому какое дело до Эбби, да? Какая разница. Она – просто бесполезный кусок…

И тут ее прорвало. Все отчаяние, которое копилось в ней, начиная с самого утра, вырвалось на свободу. Эбби была зла. На Хантера. На Уоррена. Но больше всего на себя. Горячие слезы, которые грозили затопить все вокруг, заставили ее кинуться к первому, что попалось ей на пути. Это оказалась грудь Хантера.

– Проклятье! – всхлипывала она, ударяя по его куртке. – Проклятье! Проклятье, проклятье!

Теплые руки обхватила ее, смягчая порывы. Ни за что в жизни! – подумала Эбби. Она не позволит Хантеру загнать ее в ловушку. Никто и никогда в жизни больше не заставит ее делать что-то.

– Пусти меня!

Хантер не отпустил. И его объятия не были грубыми, как она ожидала. Он просто держал ее крепко, но нежно. Вымотанная, Эбби вновь прижалась к его груди. В какой-то момент ее слезы полились рекой, и она чувствовала, как ткань под щекой становится влажной.

Постепенно дыхание замедлилось, и Эбби ощутила удары сердца. Закрыв глаза, она прислушивалась к его равномерному ритму, пока ее собственный несущийся пульс не начал замедляться. Одежда Хантера слегка пахла стиральным порошком и свежей древесиной. Глубоко вздохнув, позволяя этому аромату наполнить легкие, Эбби вдруг поняла, что никто никогда не обнимал ее вот так. Без злости, без каких-либо скрытых намерений. Ощущение было успокаивающим и тревожащим одновременно.

– Отпусти меня, – пробормотала она еще раз, уткнувшись в складки его куртки.

– Посмотрим. Ты выпустила пар?

– У меня все хорошо.

– Я не спрашиваю, хорошо или нет. Я спрашиваю, выпустила ты пар или нет?

– У меня все хорошо, и я выпустила пар. Теперь лучше?

Вместо ответа Хантер отпустил ее. По телу Эбби пробежала дрожь, вызванная резким расставанием, как у человека, с которого вдруг сдернули одеяло во время сна. Тепло, которое она чувствовала, исчезло в осенней ночи.

– Я не люблю, когда меня ограничивают, – сказала она, обхватывая себя руками.

– А я не люблю, когда меня бьют.

– Прости меня. Тяжелый день.

– Пойдем, – сказал он после непродолжительного молчания.

– Куда?

– Я ничего не ел с самого завтрака, поэтому умираю с голоду, – сказал Хантер, как будто это могло все объяснить. – Судя по твоему взрыву, тебе тоже не помешало бы что-нибудь съесть.

– Я не голодна.

– Еще раз: я не спрашивал тебя, голодна ли ты. Я сказал, что тебе, вероятно, нужно поесть.

– И?..

– И тут за углом есть индийский ресторан.

– Ты меня приглашаешь на свидание?

– Я предлагаю тебе купить что-нибудь поесть. Ты идешь?

Несмотря на проведенный вместе с ней день, Хантер Смит был для нее незнакомцем, и, отправившись куда-то с ним, Эбби заработает кучу проблем. В жизни ничего не бывает просто так. Бог его знает, что Хантеру нужно.

– Зачем? – спросила она, вытирая мокрые щеки. – В чем подвох?

– Никакого подвоха.

– Мне плевать, что ты думаешь, я не какая-нибудь легкодоступная…

– Никакого подвоха, – повторил он, на этот раз более настойчиво. – Я хочу есть. Я предлагаю тебе возможность тоже поесть. Ты можешь пойти со мной, а можешь остаться и стоять тут, пока Гай не вытолкает тебя с тротуара. Тебе выбирать. – Хантер шагнул на дорогу. – И, кстати, насчет легкодоступной. У тебя слишком тяжелый багаж, так что «легкая» к тебе никак не может относиться.

В этом он был чертовски прав. Она думала о том, что ее голова вот-вот взорвется. Как бы ей ни было неприятно признавать, некоторое количество еды в желудке могло бы ей помочь. А уж бесплатная еда тем более поможет, учитывая, что она снова стала безработной.