Если бы не ты… - Лилия Фандеева
– У тебя доброе сердце, – сказал собеседник. – Ты учишься?
– Четвёртый курс университета. Через год получу диплом бакалавра, – ответила Милана.
– Не хотела бы продолжить обучение, скажем, в Англии или в Москве? – поинтересовался собеседник.
– Я об этом не думала. Наш университет нехуже столичного, а пройти стажировку и узнать, как в других местах, было бы очень интересно, – говорила она, понимая, что неприятные разговоры закончились.
– А как дела на личном фронте? Извини, что я тебе допрос устроил, – улыбнулся собеседник. – Дело молодое.
– На личном фронте, кажется, терпим поражение. Я оказалась проблемной барышней. Кавалер меня либо не понимает, либо не хочет понять. Возможно, устал поддерживать меня в моей такой непростой ситуации, а, возможно, я сама стала смотреть на неё по-другому. Не знаю. Мы больше двух лет дружим и планировали провести с ним часть лета на море, когда он получит диплом. Скажите, при данных обстоятельствах я могла поехать к морю, а не полететь сюда? Егору двадцать три и он не может не понимать всей серьезности момента, – с грустью спросила Милана. – Знаете, что он мне сказал? «Зачем ты взваливаешь на себя чужой чемодан, да еще без ручки?» Даже не будь Руслан моим братом, я попыталась бы помочь парню. Это ревность Егора или эгоизм? Где гарантия, что ему самому или его близким не понадобится чья-либо помощь? Простите, я Вас совсем заговорила. Как Вы себя чувствуете?
– Спасибо. Мне уже хорошо. Тебе что-нибудь нужно?
– Не беспокойтесь. Алексей Александрович обещал обо всем позаботиться. Я останусь здесь столько, сколько нужно. Доктора сами не могут определиться, что будет эффективнее и как по полной программе использовать такого «идеального» донора. В любом случае, неделя в московской клинике мне обеспечена, – шутила Милана.
– Боишься? – спросил сосед по скамейке.
– Боюсь, но не самой процедуры, а её последствий. Реакция моего организма может быть предсказуема, а вот примет ли мои клетки организм Руслана – большой вопрос. Очень хочется надеяться на хорошее. Мы с ним успели подружиться, но он не знает кто я. Вас проводить? – спросила Милана, видя, что мужчина встаёт.
– У меня машина на стоянке с водителем.
– Тогда я провожу Вас до машины. Мне так будет спокойнее. С Вашим внуком будет всё хорошо. Нужна надежда и вера.
– Спасибо. Тебя, красавица, как зовут? – садясь в салон авто спросил мужчина.
– Милана Тихонова, – ответила она.
– А меня Александр Степанович. Мы с тобой еще увидимся. «Надо же, судьба преподнесла мне дорогой подарок. Я приеду сюда завтра и расскажу этой замечательной девчушке всю правду о себе. Будет сложнее признаться позже, – думал Тихомиров А.А. старший, сидя в машине. – У меня есть такая взрослая, добрая, просто замечательная внучка».
Тридцатого июня Милане позволили вернуться домой. Внизу её ожидал Тихомиров Алексей Александрович.
– Милана, ты очень торопишься или мы можем выходные пробыть в Москве? Мать Руслана прилетает завтра. Ты давно была в Москве?
– Я бывала только в московских аэропортах, а в самом городе только в далёком детстве, – смущенно ответила она. – Вы хотите мне устроить экскурсию по городу?
– Я хочу тебя познакомить с отцом и оставить тебя на его попечение, а сам улечу. Есть экскурсовод, ему четырнадцать лет и он знает гораздо больше, чем я.
– Я остаюсь. Позвоню только папе, пусть он меня встречает второго, – ответила Милана. Она уже догадалась о ком идёт речь. Александр Степанович навещал её в клинике, не сказав, кто он. Она поинтересовалась, кто он такой и доктор ей объяснил. В самые первые минуты она расстроилась, что была слишком откровенна с третьим дедом, но почти сразу успокоилась. «Я ничего не сказала лишнего и не солгала. Он был тоже со мной откровенным. Видимо, ему еще труднее, чем мне признаться», – думала она по дороге к деду.
– Чем займёшься, вернувшись из Москвы? – спросил Тихомиров младший.
– Буду брать у Светланы уроки «мастерства». Папа хочет, чтобы я поработала с ним, когда Светлана уйдёт в декретный отпуск. Через год, когда получу диплом, возможно, буду уже при должности, – улыбнулась Милана. – Компания небольшая, у меня четвёртый курс, будем пробовать, чему я научилась.
– У нас в компании не хочешь проверить свои силы? – глядя на дочь, предложил Тихомиров.
– Зачем Вам человек с незаконченным образованием? – не отводя взгляда, спросила Милана. – Мне нужна практика, но там, где я буду чувствовать себя не лишней.
Познакомившись с Тихомировым старшим во второй раз, Милана, глядя на него, спросила:
– Почему Вы не сказали мне всего сразу?
– Тогда бы разговор был не столь откровенным, а через день тебе уже было не до разговоров и задушевных бесед. Знакомься, это Влад, – ответил он, «подталкивая» к ней подростка.
– Здравствуйте, – сказал парнишка, протянув ей руку. – Ты Милана? Руслан поправится?
– Он обязан это сделать ради нас всех. У тебя со свободным временем как обстоят дела? Ты сможешь мне показать свою Москву? Те места, которые тебе самому нравятся? Красную площадь я могу посмотреть и сама. У вас в Москве только слепой может заблудиться. Что скажешь? – задавала она вопросы.
– Без проблем. Ты по жизни кто? – с интересом спросил Влад.
– Крутой я себя не считаю, но кое-что умею. Ты предлагаешь – я выбираю. Экстрим мне недели две-три не осилить, как и средние физические нагрузки, а вот карт, байк, байк на воде мне подойдут. Там нагрузок не так много, – оправдывалась Милана, видя, как загорелись глаза у мальчишки.
– Ты точно потянешь водный транспорт? – недоверчиво спросил подросток.
– Я то потяну, а ты не струсишь? – улыбаясь, спросила она. – У тебя свой интерес к этому виду транспорта?
– Сегодня я тебя отвезу в офис, посмотришь, где я тружусь, потом погуляешь по городу, а завтра с утра мы поедем втроём на водохранилище и отдохнём на лоне природы. Будет вам и катание, и костёр и шашлык, – говорил за завтраком Тихомиров старший.
– А я? – задал вопрос Влад.
– Хочешь со мной? У меня одно условие – не ныть, пока я буду выбирать подарки домашним. Будешь хорошо себя вести, я куплю тебе мороженое, – предупредила Милана.
– Ты берёшь меня с собой? А денег у тебя достаточно? Я очень прожорливый, – улыбнулся Влад.
– Я тоже люблю сладкое, но рисковать твоим горлом не буду. Максимум две порции в течение двух часов. Идёт?
Они разговаривали так, как будто находились за столом одни. Отец и сын Тихомировы слушали этот диалог, переглядывались, слегка улыбаясь.
