Кэтрин Полански - Ветер в твоих крыльях

— Доедаем все, и на выход, — скомандовала Валери. — С учетом пробок, времени у нас в обрез.

Адриана сдали с рук на руки секретарше Ливенса, смешливой девице по имени Рози, и она мгновенно отвлекла мальчика, предложив ему горячий шоколад и доступ к компьютеру. Удостоверившись, что с сыном все будет в порядке, Макс прошествовал в кабинет Филиппа.

Как же все-таки Эвершед любит сына, рассеянно подумала Валери. Как последний островок привязанности и свободы чувств, надо полагать. Он цепляется за Адриана руками и ногами — непосильная ноша для шестилетнего ребенка, если бы тот не отвечал отцу взаимностью. Но Адриан, глубоко уязвленный невниманием матери, жаждет отцовской ласки не меньше, чем Макс хочет ее дать. Пока они еще пытаются вовлечь в это Шеррил. И чем дальше, тем тяжелее даются попытки.

Валери тряхнула головой. Все это не ее дело. Она аккуратно поставила на колени лэптоп, открыла его и приготовилась вносить изменения в свой красивый график. В том, что изменения будут, она не сомневалась.

— Я слышал, ты хочешь взять отпуск. — Филипп без экивоков приступил к делу.

— Верно. Я даже попросил Валери найти нам подходящий семейный тур. — Макс сдвинул свои зеленые очки на затылок и выглядел теперь, как подросток, которого ругает директор школы. — Ты что-то имеешь против?

— Нет, не имею, я ведь у тебя работаю, а не ты у меня, — вздохнул Филипп. — Так что придется приспосабливаться. Хорошо, Тунису я отказываю. Но, может быть, прежде чем улететь, ты согласишься на небольшую роль? Три дня, не больше.

— Действительно, небольшая роль, — подала голос Валери. — Неужели Макса Эвершеда теперь зовут играть «кушать подано»?

— Очень смешно, — сказал Филипп грозно. — Рад, что юмора вам не занимать, юная леди. Это сборник новелл уже снискавших себе славу режиссеров, обычная фестивальная штучка. Рекомендую согласиться — такого рода проекты делают неплохую рекламу, а работы немного. Но с полной отдачей.

— Концептуальное нечто?

— Естественно. — Филипп протянул Максу папку со сценарием. — Ознакомься. Умирающий от рака отец пятерых детей пытается найти выход, чтобы после его смерти они не умерли с голоду и их не забрали в приют.

— Жестко. — Макс сосредоточенно листал сценарий. Валери наблюдала за Эвершедом: в такие моменты, когда он погружался в работу, его невозможно было не любить еще сильнее. Он был таким… настоящим, таким талантливым, и так на своем месте. — Десять минут, как я вижу.

— Все верно. Режиссер — Стэнли Кейз. В прошлом году его фильм «Акварель» получил «Оскара» за лучший сценарий.

— Я хочу участвовать.

— Я так и думал, — довольно улыбнулся Ливенс. — Сразу, как увидел сценарий. Отлично. Начало съемок в понедельник, к вечеру среды будешь свободен. После этого мы можем тебя отпустить. Скажем, на десять дней.

— То есть на десять дней у нас нет никаких срочных предложений? — уточнила Валери. У нее начал болеть желудок — верный признак, что настроение испорчено окончательно. — А как же Линдси Эдвардс?

— Они готовы подождать.

— В таком случае, я готова искать тур со следующей пятницы, — ровным голосом сообщила Валери.

— Это было бы замечательно, — пробормотал Макс, вчитываясь в сценарий. Окружающий мир для него перестал существовать, темные волосы упали на лоб, очки сидели криво. Валери подумала, что однажды, наверное, захочет его убить. Или просто уйдет, не оглядываясь. Да, Рейчел в чем-то права.

5

Тур Валери подобрала и вправду замечательный. Мальдивы. Острова, затерянные в лазури Индийского океана, — тишина, покой, умиротворение — любой каприз за ваши деньги. Рекламные картинки впечатляли, да и Макс, насколько знала Валери, еще не посещал те дивные места. Значит, Мальдивы. Там им с Шеррил и Адрианом будет хорошо.

А она останется в Нью-Йорке, сбрызнутом ноябрьским морозцем, и попробует не повеситься и не сойти с ума за эти десять дней.

Он ведь и раньше уезжал, говорила себе Валери. Он беспечно просил ее забронировать ему билеты на самолет, брал в охапку сына, иногда — если съемочный график тому не мешал — и Шеррил, и они уезжали. Только раньше сердце почему-то болело меньше. Или это сейчас так кажется?

Когда же она влюбилась в него? Когда он в первый раз сказал это свое: «Привет, я Макс», или все-таки пятью секундами позже? Иногда Валери казалось, что она любила Макса всегда, как всегда умела дышать. Что она родилась с этой любовью к Максу в крови. Она росла, играла с братьями, кузенами и кузинами, смеялась, бегала, говорила, — и все это было для него, вдохновлено им, без него не обходилась ни одна минута, просто до поры до времени Валери не знала, что именно без него. А когда она впервые его увидела, поняла: так и есть, вот он, человек, для которого я дышу.

Только ему ее дыхание не нужно. Ну дышит и дышит кто-то рядом. Подумаешь.

— Валери. — Макс помахал перед ее лицом ладонью. — Ты спишь?

— Нет. — Она вздохнула. — Просто задумалась.

— Не спи, пожалуйста. — Он выглядел очень уставшим. Так как все сцены с ним требовалось отснять за три дня, работать приходилось напряженно. Маленькая студия в ста двадцати милях от Нью-Йорка, где работал Кейз, казалось, не простаивает ни минуты. — Стэнли обещает закончить через пятнадцать минут. Я хочу, чтобы ты посмотрела. Если что-то не так, скажи мне, ладно?

— Хорошо, Макс. Хорошо.

Валери еле удержалась от попытки потереть лицо, чтобы проснуться, — вспомнила о макияже, — и прошла вслед за Эвершедом к съемочной площадке, залитой жарким светом софитов. Несмотря на работавшие вентиляторы, в павильоне было душно. Снимали уже четырнадцать часов, а ведь еще обратно ехать. Валери рассчитывала, что все закончится раньше. Они с Максом приехали сюда на одной из его машин — иногда Эвершед любил сам сесть за руль, но обратно рулить, как пить дать, придется ассистентке. Макс заснет сразу же, как сядет в машину.

Кивнув знакомому помощнику режиссера, Валери аккуратно устроилась в сторонке, чтобы никому не мешать, и попыталась сосредоточиться. Макс помотал головой, подвигал плечами, разминая мышцы, и гример прошлась широкой мягкой кисточкой по его лицу.

— Готовы?

— Да, — спокойно ответил Макс, нашел глазами Валери и подмигнул: дескать, следи, чтобы все было в порядке. Она была его индикатором, зашкаливавшим, если он что-то делал не так.

— Приготовились! Тишина на площадке! Мотор! Начали!

Сумрачная комната, шатающийся стол, стул, на нем сидит человек, которого играет Макс. У окна стоит подросток — его старший сын. Долгое молчание.

— Сонни спрашивал: а правда, что египетские пирамиды построили инопланетяне?