Лора Патрик - Дни надежды

— Так это было девять лет, назад? Ну, тогда я был запуганным до смерти юнцом, которому предстояли выпускные экзамены в университете и который сам удивлялся, как вообще ему могло прийти в голову то, что он способен стать настоящим врачом.

Джози внимательно посмотрела на него. Феликс казался ей таким уверенным в себе человеком!

— И представить себе не могу вас таким… — вырвалось у Джози.

— Неуверенным в себе? Да, я тогда действительно был ужасно напуган. Со мной случалось это не однажды. Я часто сомневался, правильный ли выбор делаю, а выбор делать приходится нередко, как и всем врачам. Когда, например, приходилось назначать сильнодействующие средства или рекомендовать болезненные операции человеку, который, я знал, все равно обречен. И как сказать отцу и матери, что их единственный ребенок двух лет от роду болен лейкемией? Или как сообщить дочери, единственный смысл жизни которой заключен в уходе за матерью, что ее мать больна болезнью, при которой через некоторое время вполне может не узнать собственную дочь? — Глаза Феликса затуманились. — Так что как тут не быть напуганным? И еще я немного нервничаю из-за того, что завтра выхожу на новую работу…

Феликс поднялся из-за стола и сказал почти веселым тоном:

— Ну да хватит говорить о моих проблемах! Пока вы спали сном младенца, я, смотрите, вызволил вашу сумку и ключи от машины! И еще я набрался храбрости и принес сюда ваш чемодан. — Джози проследила за его взглядом и заметила свой чемодан, стоящий в углу. — Так что вы можете переодеться и…

— Но я же не могу здесь оставаться!

Феликс нахмурился.

— Конечно, вы не можете оставаться здесь дольше, чем на одну ночь. Мне надо заботиться о своей репутации. Но состояние, в котором вы находились… — голос его вдруг стал холодным, — и состояние, в котором находится ваш дом, не оставляют нам иного выбора.

— Так, значит, вы все еще считаете меня ответственной за состояние Джозефа?..

Ее пронзила жгучая обида. Его репутация! Очевидно, он считал, что ей-то терять нечего! На сердце снова навалилась тяжесть, заставившая ее осознать, что она спала недостаточно долго для того, чтобы справиться с тем, что уготовил ей завтрашний день.

— Я не знаю, — резко сказал Феликс, — давайте подумаем об этом завтра. — Вместе с ней он прошел в комнату миссис Иствуд и поставил чемодан на пол. — Где ванная, вы знаете.

С этими словами он повернулся, чтобы выйти.

Джози замешкалась в дверях. Ее душила обида, хотелось вернуться к себе в дом. Неожиданно он положил руки ей на плечи. На секунду ей показалось, что он просто собирается устранить ее с дороги, но он что-то прошептал себе под нос и, вздохнув, сжал ее лицо в своих ладонях. Его руки, казалось, обжигали. Даже самые горячие объятия Тони не действовали на нее таким образом!

Глаза Феликса стали совершенно черными.

— Я не хочу ничего думать. Сейчас твои глаза стали карими. А перед этим, когда ты горела от возмущения, они были зелеными. Ты и во всем остальном так же переменчива, как и твои глаза? Наверное, мне не следует этого делать, но я хочу узнать, каковы на вкус твои… губы.

Он легко, будто перышком, провел своими горячими губами по ее губам, и тело Джози запылало. Она горела вся с головы до пят. Новые, доселе не испытываемые ощущения поглотили ее, и она прикрыла глаза.

Когда же его губы наконец оторвались от ее губ, она не сразу смогла выйти из этого состояния.

Боже правый, да что же с ней такое творится?

Феликс издал какой-то приглушенный звук, почти как стон.

Она распахнула глаза. Он все еще стоял в нескольких сантиметрах от нее, и выражение его лица было таким странным, изучающим.

Еще долго после ухода Феликса Джози лежала без сна, прислушиваясь к его шагам. Но вот, наконец, дверь его спальни захлопнулась, и дом погрузился в тишину.

И, глядя в темноту, девушка думала о том, что больше всего на свете она не хочет еще раз увидеть в лице этого мужчины такое изучающее выражение. Будто она его пациентка! Особенно после того, как его прикосновения разбудили в ее теле то, что, как ей казалось, было ей вовсе не свойственно.

4

В дверь звонили уже минут десять, прежде чем полусонная Джози наконец-то это осознала.

— Доброе утро. Мне сообщили, что у вас проблема с машиной?

Джози удивленно поморгала. Перед ней стоял верзила в комбинезоне.

— Извините, если вытряхнул вас из постели, но мне сообщили, что аккумулятор вашей машины очень нуждается в ремонте.

— О да. Конечно. — Джози провела рукой по спутанным волосам, отгоняя последние следы сна. — Я… сейчас дам вам ключи.

Должно быть, Феликс уже ушел, подумала она. Ну и долго же она спала!

Джози пошла в кухню за ключами. Оказывается, времени было чуть больше восьми! Даже в больницу к Джозефу ехать было еще слишком рано.

Ключи лежали на столике поверх ее сумочки. Взяв их, она обнаружила листок со словами: «Позвонил механику. Увидимся позже».

Показав механику машину, нуждающуюся в ремонте, Джози побежала принимать душ. Не успела она одеться, как в дверь снова застучали.

— Все в порядке, — сказал механик, одобрительно глядя на ее вьющиеся черные волосы и изгибы стройной фигурки, обтянутой голубыми джинсами и ярко-красной футболкой. — Поставил новый аккумулятор, как велел парень, который делал заказ.

Он отдал ей ключи и повернулся, чтоб уйти.

— Сколько… сколько я вам должна?

— Все уплачено, — коротко ответил ей механик.

— Но… я…

Джози осеклась, вспомнив, что в данный момент у нее вообще нет наличных.

Ладно, насчет денег она разберется с Феликсом позже. Возможно, сегодня же вечером.

Итак, первым делом надо прибраться в доме, подумала Джози, глядя на беспорядок в комнате Джозефа. Она как раз занималась уборкой, когда зазвонил телефон.

Звонила Сильвия. Слегка взволнованная Сильвия.

— Джози, я звоню, чтобы сказать, что собиралась прийти и э-э… прибраться в комнате Джозефа. Я…

— Ты опоздала примерно на десяток дней, — фыркнула Джози. — Я сейчас как раз и занимаюсь уборкой. — Держа в руках кучу грязного белья, она была вовсе не расположена к благодушной беседе. — Скажи, как ты могла оставить все в таком виде?

Молчание.

— А что ты сделала с его специальным матрасом?

— Специальным матрасом?..

— Да, с тем, что был на постели Джозефа.

— Я… я вынесла его на улицу, чтобы высушить.

— Высушить?

— Ну, конечно! К тому же этот матрас все равно был таким неудобным. С кучей бугров…

Джози вобрала в себя побольше воздуха.

— Эти бугры, как ты изволила их назвать, помогают больным людям, движения которых ограничены, избежать пролежней. Надеюсь, ты потом принесла матрас в дом.