Ширли Джамп - Полуночный поцелуй
Работа в «Растике» всегда была для Стоктона отдушиной, способом отвлечься, привести в порядок мысли. Когда ресторан только открылся, он на время забыл, что за дверями его «Растики» существует еще какая-то жизнь — все его силы были направлены на обустройство ресторана, рекламу, создание уникальной атмосферы, совмещающей домашний уют и шик элитного ресторана. Но когда лихорадка нескольких первых месяцев спала, он так и не смог вернуться к обычной жизни и по-прежнему посвящал изучению новых рецептов куда больше времени, чем встречам с друзьями и девушками. Но в последнее время Стоктону начало казаться, что в его жизни чего-то не хватает. Может, если бы у него было бы больше времени, он смог бы завести роман с кем-то, кроме ножа и разделочной доски. Именно желание снять с себя хотя бы бремя подготовки к первому юбилею «Растики» стало для него важным стимулом согласиться на предложение Дженны.
Внезапно воздух наполнился едким запахом гари. Заметив полыхнувшую огнем сковородку, привычный к критическим ситуациям на кухне Стоктон закрыл ее крышкой и, дождавшись, когда пламя потухнет, отправил ее в раковину, залив содержимое водой, и повернулся к смущенной Дженне:
— Что произошло?
— Думаю, соус бешамель придется готовить заново, — с извиняющейся улыбкой сказала она. — Прости, я думала, у меня все под контролем. Я, конечно, сказала, что умею готовить, но это не касалось кулинарных шедевров, которые создаются здесь.
— Что ж, теперь я могу быть уверен, что сжигать еду ты умеешь, — усмехнулся он. — Не расстраивайся. В первый раз всегда тяжело, но, если проработаешь здесь достаточно долго, войдешь в ритм с остальными поварами и будешь действовать почти автоматически.
От ее смеха по коже Стоктона побежали мурашки. Они были таким разными, но, похоже, какой-то злодей рассказал его гормонам, что противоположности притягиваются, и теперь они яростно тянули его к Дженне.
— Это значит, что у тебя никогда ничего не пригорает? — лукаво спросила она.
— Только когда я пытаюсь делать слишком много дел одновременно, но в работе повара это неизбежно. Нужно уметь готовить сразу три разных блюда, принимать заказы и исправлять чужие ошибки одновременно. — Он поставил на огонь чистую сковородку. — А теперь попробуй приготовить соус еще раз.
— Ты уверен, что не хочешь сделать это сам? Я ведь только что сожгла его.
— Все получится. Ты должна научиться готовить его сейчас, пока не начался новый наплыв заказов.
Тяжело вздохнув, Дженна бросила на сковородку кусок масла и, дождавшись, когда оно расплавится, добавила муки и мелко нарезанной зелени.
— Теперь возьми венчик и взбей его.
— Хорошо, — кивнула Дженна и начала мешать соус, чуть посторонившись, чтобы Стоктон мог добавить в него молока.
Сделав это, Стоктон осознал, что должен был дождаться, когда Дженна сделает это сама. Весь вечер ему удавалось держаться от нее на расстоянии — только так он мог сдерживать свое влечение и сохранять самоконтроль. Но сейчас, находясь всего в паре дюймов от нее, он понял, что не может думать ни о чем, кроме легких черных прядей, выбившихся из пучка, в который Дженна забрала свои роскошные волосы и упавших на ее нежную шею. Как бы он хотел прижаться губами к ее коже, ощутить, как мягкий шелк ее волос стекает по его пальцам, услышать, как когда-то шепчет его имя в порыве страсти…
Стоктон тяжело вздохнул и сделал шаг назад. Он давно выучил этот урок: умный человек не будет просить судьбу о повторной прогулке по улице Глупых Ошибок, он просто не свернет на нее.
Он прекрасно помнил, как распались их отношения, которые Стоктон до последней минуты считал идеальными. Он отвез Дженну в Чикаго, где собирался сделать ей предложение, но в тот момент, когда он уже был готов достать кольцо, она огорошила его внезапным признанием. Оказалось, что она не собирается поступать в университет Индианополиса и вообще не собирается больше ни на день задерживаться в Ривербенде, ведь в Нью-Йорке ее ждет блестящее будущее. Конечно, Дженна предложила ему поехать вместе с ней и поступить там в высшую кулинарную школу, но он понимал, что с его оценками ему там делать нечего.
Кроме того, Стоктон, всегда мечтавший увидеть мир, не хотел менять один постоянный адрес на другой такой же. Он надеялся, что Дженна поедет с ним или, в худшем случае, дождется его, но понял, что этого не будет. Он смотрел на то, как она строит планы, ищет квартиру в Нью-Йорке, рассылает резюме в разные вузы, и чувствовал, что она предает его. Когда все было кончено, Дженна тут же уехала и больше не оглядывалась назад, а сейчас он должен поступить так же и прекратить ворошить прошлое.
— Ну вот, соус уже почти готов, — сказал Стоктон, глядя на белую жидкость, кипящую на сковородке. — Теперь добавь орехи и попробуй.
Она высыпала в соус измельченные в блендере орехи, еще раз перемешала смесь и осторожно попробовала.
— Идеально! — победно улыбнулась Дженна. — Попробуй! — она зачерпнула еще ложку соуса и поднесла ко рту Стоктона.
— Великолепно.
Его похвала была неискренней, ведь, облизав ложку, он не почувствовал вкуса. Все его мысли были о том, что к этой же ложке только что прикасались губы Дженны, и о том, каковы они сейчас на вкус.
Хлопнула дверь, и на кухню вбежал официант, спешащий задать какой-то вопрос шеф-повару. Разговор с ним, а потом с помощниками помог Стоктону на какое-то время отвлечься от мыслей о Дженне. После того, как соус был снят с плиты, он поручил ей простую работу по чистке и нарезке овощей, которая должна была занять ее до конца вечера. Сам же он большую часть времени оставался возле плиты, обжаривая фарш для новой порции лазаньи и проверяя, пропекся ли хлеб в духовке. Но, даже сознательно избегая Дженны, он то и дело оказывался рядом с ней, чтобы взять необходимые специи или овощи, вроде бы случайно прикасаясь к ней. С Ларри, его постоянным су-шефом, у него никогда не было проблемы случайных прикосновений.
Стоктон поставил на стол пасту с брокколи, полил ее соусом и повернулся, чтобы взять новый листок с заказом, но его там не оказалось. А это значило, что уже больше девяти и этот безумный вечер подходит к концу.
— Думаю, ты можешь идти домой, — сказал он Дженне. — Вечер почти закончился, дальше мы справимся сами.
Дженна устало улыбнулась и потерла ноющие виски:
— Неужели все наконец закончилось? И у вас такой аврал каждый день?
— Почти.
— Не понимаю, как ты выдерживаешь. Я проработала здесь лишь несколько часов и уже валюсь с ног, а я ведь только чистила и резала овощи.
— Не только это. Ты очень помогла мне сегодня, и я ценю это.
