София Чайка - Кто попался в мышеловку?
От неожиданности она не успела закричать. Лера резко обернулась и замерла, зачарованная представившимся зрелищем. Она пожалела, что забыла очки на прикроватном столике. В этот раз на Львове не было простыни.
Преподавая биологию, Лера, конечно же, знала не только о пестиках и тычинках. Но то, что она увидела, несколько отличалось от иллюстраций в атласе по анатомии. Взять хотя бы размер… Явно виновато плохое зрение. Во-первых — он не мог быть таким… внушительным. Во-вторых — он рос и поднимался на её глазах, кивая так, как взрослые грозят указательным пальцем непослушным детям. Хотя, сейчас Лера на самом деле была непослушной, очень непослушной, потому что ей нестерпимо хотелось прикоснуться к этому… пальцу.
— Насмотрелись? — Кирилл запахнул банный халат и туго затянул поясок. — Теперь будете знать, от чего вчера отказались.
Валерия поняла, что стоит с раскрытым ртом, только тогда, когда за Львовым закрылась дверь. Боже! Она, наверное, походила на ребёнка, наслаждающегося зрелищем. Она брызгала и брызгала себе в лицо холодной водой, ибо её щёки еще долго пылали после произошедшего. От стыда. От возбуждения.
* * *Кирилл нервно натягивал на себя спортивный костюм. Он собирался побегать безлюдными улицами, чтобы снять накопившееся за вечер и ночь напряжение.
Вчера его соблазнило серое создание в умопомрачительных чулках. Да, во всём виноваты именно чулки. Этот предмет туалета могли придумать только женщины, чтобы коварно искушать бедных мужчин, а потом отвергать, отбрасывать их за ненадобностью. А он даже не успел снять с неё очки. Ему было не до того. Её прелестные ножки, нежная ароматная кожа, мягкие губы и упругая грудь совершенно свели его с ума. Наверное, она принимает какое-то снадобье, вызывающее желание у мужчин.
Вот тебе и Мышь! Кирилл из-за неё едва не нарушил все свои жизненные правила. Больше он не совершит подобной ошибки. Его, Кирилла Львова, отвергла невзрачная старая дева в очках. Какой позор! Хотя, без очков она очень даже миленькая.
Когда он застёгивал куртку, память услужливо подсунула ему воспоминания о другой молнии. Окончательно разозлившись, Львов оторвал бегунок и отправился на улицу в футболке. Чем прохладнее, тем лучше.
Навроцкий был, как, впрочем, и всегда, пунктуален. Кирилл почувствовал себя фермером в своих линялых джинсах и майке, когда на пороге появился Евгений в элегантном костюме и неброском галстуке. Его отполированные ботинки так сверкали, что Львов решил не предлагать другу тапочки.
— Дружище, ты уже проснулся и даже штаны надел? — За стёклами фирменных очков поблёскивали весёлые карие глаза.
— Это когда я тебя без штанов встречал? — Кирилл потёр ноющий от недосыпания затылок. — Ну, может, раз или два. Но у меня тогда была уважительная причина.
— Да, причина была очень хорошенькая и молоденькая. Мне можно зайти в комнату, или будем разговаривать в прихожей?
— Проходи в кабинет, — Кирилл посторонился. — Я ещё не завтракал и собираюсь позвонить в службу доставки. На твою долю заказывать?
— Ресторанная еда? — Женя поморщился от подобного предложения. — Нет, не хочу.
— Не всем же мамочка с утра домашние пироги под нос подсовывает, — Львов намекал на то, что Навроцкий всё ещё жил с родителями и не торопился обзаводиться собственным жильём.
— Ну, пироги предложить не могу, а вот сахарные булочки и чай — пожалуйста.
Мужчины удивлённо обернулись на мелодичный женский голос.
— Что, Ботаник, не узнал? — возле двери в свою комнату стояла Валерия в белоснежной шифоновой блузке с жабо и длинной чёрной юбке. Настоящая гувернантка.
При виде девушки Кирилл издал какой-то невнятный звук, а Евгений широко улыбнулся и протянул Лере обе руки:
— Мышонок! Ты как сюда попала?
Валерия бросилась в объятия Навроцкого и громко чмокнула в щеку.
— Я здесь работаю.
Лицо Львова начало наливаться кровью.
Его друг обнимается и целуется с его собственной гувернанткой в его же квартире!
Кирилл даже руки в кулаки сжал, ему захотелось силой разнять этих голубков. Евгений видимо что-то почувствовал и бросил на него обеспокоенный взгляд.
— Надеюсь, Лера, тебя здесь никто не обижает? Я ведь могу кое с кем поговорить по-мужски, а то и личико подпортить. Я, видишь ли, с местными обитателями близко знаком и все их повадки детально изучил. Так кем ты здесь работаешь?
— Я воспитываю Катю Львову.
— Гувернантка?
— Да. И Кирилл Степанович нам почти не мешает.
— Ну, спасибо, успокоила! Так что ты там говорила про сахарные булочки?
Девушка беззаботно расхохоталась, а Львов подумал о том, что такие божественные звуки он слышит впервые в жизни. Если бы он был поэтом, то сравнил бы их с журчанием весеннего ручья, или со щебетом птиц, или… Сумасшествие!
Но, так как поэтом он, к счастью, не был, то и сравнивать не собирался. Но мурашки по его спине всё же забегали. Наверное, именно так выглядит броуновское движение. К нему бы сейчас подвести электроды, и он загорится, как лампочка Ильича.
Его размышления прервала Валерия.
— Булочки и чай — на кухне.
Разозлившись, что эти двое совершенно игнорируют его — между прочим, хозяина этой квартиры, Львов решил напомнить о себе приказом:
— Принесёте всё перечисленное, Валерия Николаевна, ко мне в кабинет.
Девушка в изумлении подняла брови. Ее глаза были спрятаны за стёклами очков, но Львов подозревал, что они мечут молнии. А при его «заряженном» состоянии это было опасно.
— Я здесь не прислугой работаю, — таким же тоном изрекла Лера и выкарабкалась из объятий Навроцкого.
Наблюдая, как она медленно плывёт по коридору, плавно покачивая бёдрами, Львов не выдержал и крикнул ей вдогонку:
— Кухаркой тоже не работаете, но ведь готовите!
Евгений покачал головой, но ничего не сказал, за что Кир был ему благодарен.
Он хмуро смотрел в окно. Заметив, что друг уже устроился в кресле, а молчание несколько затянулось, Кирилл решил расспросить Женю о поездке.
— Откуда ты знаешь мою гувернантку? — угрюмо произнёс Львов и сам себе удивился — ведь не о том собирался спросить.
— О, чуть не забыл! Я привёз тебе из Бельгии замечательную курительную трубку, — будто не расслышав вопрос, воскликнул Навроцкий и полез в потайной карман пиджака.
— Как вы познакомились? — Кирилл сверлил взглядом давнего друга.
— Я как увидел её, сразу понял — она именно то, что тебе нужно.
— Это ты о ком сейчас говорил? — Неужели Женька заметил, что он клеит свою гувернантку?
