Милая Лиза - Виктория Осадчая
— А почему это должно быть тяжело?
— Общество не привыкло к таким откровениям, — заметил Олег.
— Ну, общество у нас вообще не привыкло к тому, что хоть как-то отличается от общепринятых стандартов. А я не хочу быть под одну гребёнку. Мне так удобнее. У человека забито половина тела — фу, человек без какой-либо конечности — фу, человек без дома, побирающийся на улице — фу. За каждым этим «фу» стоит какая-то история. Но сложенный из стереотипов мир не хочет этого принимать. Потому что это не правильно, это выводит из зоны комфорта. Вот так и в моем случае, — вот отвлекают от еды своими разговорами.
— Ну, а если эта правда не всегда во благо? Например, изменил я своей девушке…
— То есть этот вариант ты допускаешь? — подловили я Ваню.
— Нет.
— Почему?
— Ну, это не правильно.
— И ты всегда делаешь то, что правильно? А если тебе хочется?
— Можно воздержаться.
— Не любишь ты себя, Ванечка! Ты в глубоких отношениях, поэтому за несколько дней тебя легко можно раскатать, — так, подошли к ещё одной интересной части.
— Это не возможно.
— Для Лизы? Нет, брат, ты ее плохо знаешь, — влез Олег. При чем очень даже кстати влез.
— То есть меня можно уложить в постель за несколько дней, хотя я в отношениях давно и глубоко?
— Если ты не будешь от меня прятаться по углам, то до свадьбы Олега ты будешь ползать у моих ноженек, — конечно, было слишком самоуверенно. Но мне хотелось проверить эту теорию. Да блин, какая к черту теория? Мне хотелось просто затащить его в постель.
— Что, пари? — уточнил Ваня. — А если не получится у тебя?
— Я оплачу твою рыбалку, — снова влез Олег. А ещё спрашивают почему я дружу с мужчинами.
— Халявная рыбалка на Байкал. Ты проиграла, Лиза.
Эх, милый, если бы ты знал, что ты ещё до этого был повержен.
— Ба, ты слышала такое имя, как Лиза Богатырева? — с утра Иван Князев решил немного осведомиться о своей новой знакомой. М-да, заноза ещё та. И вообще, как он повелся на это глупое пари? Да, блин! Какая нормальная девчонка предметом спора делает секс? Это же вообще какие-то противоестественные вещи. Но, если так взять, она вся какая-то совсем не стандартная. И это заставляло его сознание раз за разом возвращаться к ней.
— Как же не слышала? Милая девочка, между прочим из хорошей семьи.
— Так ты с ней знакома? — уточнил он у своей бабушки, которая уже час стояла у плиты. При этом на плоском блюде росла горка тончайших ажурных блинчиков.
— Нет. Но у нас весь город ходил сдавать для нее кровь. У девочки первая отрицательная, так что отрицательных доноров было не много. Ну, и я в том числе. Шли даже с положительной пополнять запасы донорской крови.
— Боже, а что произошло-то?
— А ты что не знаешь?
— Бабуль, вообще-то я живу в Москве.
— А чего поинтересовался тогда? — прищурила она хитро зелёные, как у него, глаза.
— Да, вот. Познакомился с днях. Она у Пашки в зале работает.
— Да ты что? — бабушка округлила глаза. — Вот, что значит характер. В таких, Ванюша, влюбляться надо, а не в дурочек бесхребетных.
Ну, снова бабушка завела разговор о Кире. Вроде ж должна была влюбиться за то, что она во внуке ее любимом души не чает. Холит и лелеет. А эта наоборот. Ну, вот потом пойми попробуй этих женщин.
— Давай не будем. Мы сейчас говорим о Лизе.
— Ну, а что Лиза? Ехала с сестрами на автомобиле. Была за рулём. В них врезался пьяный водитель почти на пустой трассе. Сёстра вроде не пострадали. Правда, говорят, старшую задело. А девчонка всмятку. Там тазобедренную кость собирали как пазл. Семь часов операция шла. А потом еще, и ещё. В нашем НИИ ее оперировали. Хотя и предлагали за границу, но она отказалась. Пошёл ажиотаж, так как ей нужна была кровь. Поэтому история была у всех на слуху. Говорили, что приковало ее к инвалидной коляске, так как позвоночник тоже был поврежден. А видишь, ты говоришь, что она уже работает. На сколько мне известно, девочка работала за границей. Выступала там. Это представь, сколько она потеряла. Это то же самое, что у тебя бы руки сейчас отобрали.
— Добрая ты, про руки мои говорить.
— Это я к тому, чтобы ты представил масштаб трагедии.
М-да, не ожидал он именно такой истории. Да, когда он наблюдал за ее танцем, было понятно, что что-то не так. Она была такая изящная, волшебная, но с какими-то своими движениями, которые его стандартному мозгу не поддавались для того, чтобы он мог сообразить и обработать. А он ещё идиот со своим замечанием по поводу того, что она хоронит свой талант. Нужна ли ей жалость? Нет, только ни ей. Не Лизе Богатыревой это точно.
* * *
День первый
Если честно, то я уже опаздывала. Пока мои клушки неспешно расхаживали по квартире в пижамах, мне приходилось собираться с ускорением вдвое. Васька вообще ещё дрыхла, положив под пухленькую щёчку ладошку. Ну, аки младенец! И как можно в таком шуме спать?
— Все, я убежала, — сообщила я «курятнику». Это мама нас приучила. Нет, вы представляете МАМА! Сначала мы для нее все были цыплятками. Теперь все изменилось. Да-да, об этой истории я уже упоминала.
Они ещё вчера смылись с папой к друзьям в Барнаул к лрузьям. А оттуда в Горный Алтай компанией спускаться по Катуни. Мама взяла себе отгулы на работе до двадцать шестого мая, чтобы ещё успеть на Васькин последний звонок, ну а папа сам себе устроил выходные. Как же он не послушается родную жену? Естественно, единственная внучка тоже получила хорошие каникулы в садике, отправившись с ними. При чем, это была ее уже вторая поездка на Алтай. Ну, а девчоночки впахивали.
— Доброе утро! Такси заказывали? — у подъезда словно огромный заразный гриб возвышался внедорожник черного цвета. Господи, как такие махины вообще по дорогам можно водить?
— Нет, но думаю, оно будет очень кстати. Слышал говорят, чем больше машина, тем меньше причиндалы в штанах у мужика, — не удержалась я от замечания. Ванечка сморщился, словно ему запиндюрили в солнечное сплетение.
— Эй, чокнутая, — высунулась из окна Женька, — а ключи от квартиры? Потом будешь ломиться.
— Я думал, что один такого мнения, — появился и у Ванечки повод для злорадства.
— Вау! Привет, красавчик! — следом за Женькой, которая, видимо, оповестила уже остальных, высунулись ещё две рожицы.
— Привет, девчонки, — помахал
