Мария Барская - Сладкий обман
Миша, правда, утверждал, что его никто не дразнил. Прозвища были — Сивый и Конь, но он в них не усматривал ничего обидного. С трудом на своем настояла. Миша смирился. Подулся, конечно, чуть-чуть, однако потом это быстро забылось. И в дальнейшем по сему по воду никаких вопросов не возникало.
Если нам с Тошкой суждено остаться вдвоем, даже хорошо, что у нас одинаковые фамилии. Удобно. Нет, я не имею права так думать. Я обязательно верну мужа. И Дуська говорит: «Нужно мыслить позитивно, не допускать даже малейшей возможности поражения, тогда обязательно победишь»… О Боже! Пора ехать за Тошкой!
Я тщательно привела себя в порядок и, встав перед зеркалом, морально подготовилась к встрече с мамой. Отрепетировала речь, мимику и жесты. Мама у меня строгая и наблюдательная; и я, подобно саперу, не имела права на ошибку. Ни единый мускул на моем лице не должен выдать тайну Мишиного ухода!
Репетиция вроде прошла удачно, и я надеялась, что премьера тоже увенчается успехом.
На мой звонок дверь отворила мама. Из-за ее спины тут же вылетел Тошка с радостным воплем:
— Папа! Папа! Посмотри, какой я… — Он осекся и, растерянно оглядев коридор, разочарованно спросил: — А где папа? В машине остался.
Мать мигом поджала губы:
— Ну естественно. Лишний раз с тещей видеться не захотел.
Я спешно проговорила:
— Не в том дело, мама. Мишу неожиданно в командировку отправили.
— В воскресенье? — тщательно прорисованная бровь взмыла вверх.
— У них в филиале внештатная ситуация, — использовала я домашнюю заготовку.
— У всех работа как работа, а у него сплошные внештатные ситуации.
Черт! И я же должна его защищать.
— Мама, Миша работает в хорошей фирме и держится за место.
— За семью бы лучше держался, — свирепо проговорила моя родительница.
Двойной удар! Однако я выдержала и даже сумела убедительно произнести:
— Мама, вот он именно на семью и работает.
Она презрительно фыркнула и дернула носом:
— Не человек, а робот. Хуже своих компьютеров.
Я выразительно покосилась на Тошку, собиравшего свои игрушки:
— Мама, может, при ребенке не будем? Чем тебе Миша плох?
— Если сама не видишь, что толку тебе объяснять.
Еще один удар. И самое ужасное, что она права. Я действительно прозевала в муже какой-то изъян!
V
В понедельник я пришла на работу и целый день не могла освободиться от ощущения, будто у меня на груди висит табличка с крупной надписью: «Ее бросил муж!». Никто тут не мог знать о моем несчастье, они и Мишу-то видели мельком, когда за мной заезжал, но мне все равно казалось, что окружающие постоянно бросают на меня сочувственные взгляды.
Во вторник стало полегче. Помогло срочное задание, благодаря которому я на полдня забыла о том, что меня бросили.
Ненадолго, как вскоре выяснилось. Тем же вечером мне напомнили. Позвонил Мишин лучший друг Сергей Астахов.
— Катя, я хочу, чтобы ты знала: считаю, что Мишка полный дурак. Он не имел никакого права уходить от вас с Тошкой. Понимаю: тебе сейчас очень тяжело. Потому звоню: если что понадобится, ну, помощь какая-нибудь, не стесняйся. Все для тебя сделаю. И еще, я целиком на твоей стороне. Мишке сразу об этом сказал.
От его пафосной речи рот мой наполнился горечью. Физически замутило! Будто съела какую-то гадость. И этот человек смеет мне говорить подобное! Всегда его терпеть не могла! До сих пор холостой, и развлечения у него для холостяков. Вечно Мишку старался с собой утянуть, так сказать, в сугубо мужскую компанию. То есть формально меня приглашали, но я это воспринимала как полное издевательство. Могла я, например, пойти с ними в пивной бар, когда у меня маленький ребенок, которого не с кем оставить? В результате Миша, естественно, отправлялся без меня.
— Катя, ну ты пойми: единственный мой друг детства. Мы с ним и так нечасто видимся.
Я удивлялась:
— Неужели обязательно куда-то идти? Пригласи его к нам.
— Но ты же Сережку издергаешь. Он курит, как паровоз. Анекдоты постоянно неприличные травит, а Тошку от него не отгонишь. Ты станешь злиться, что ребенок табачным дымом дышит и, не дай Бог, неприличное слово запомнит. А если мы в баре посидим, всем спокойнее будет. И тебе — ни готовить, ни посуду мыть. Отдохни вечерок.
И вот теперь этот человек, вечно уводивший моего домоседа-мужа из дома, оказался на моей стороне! С чего бы? Мне казалось, что наше чувство взаимно. Он тоже явно меня недолюбливал. Вечно ко мне эдак с шуточками. Случая не упускал сказать гадость. То есть звучало вроде прилично. Только я-то не дура, подтекст ощущала. А Мишка не замечал, говорил, что я все выдумываю.
Тут меня осенило: никакая это не забота, а примитивная мужская солидарность. Мишка его подослал. Стыдно, наверное, стало. Вот и решил таким образом проявить заботу, чтобы совсем я, бедная, без помощи не осталась. Главное, выбрал человека, которого я терпеть не могу! Тоже не без умысла. С одной стороны, Сергей ради Мишки окажет мне посильную помощь. А с другой — безопасно. Никакого мужского интереса ко мне не проявит.
Я даже немного обрадовалась. Выходит, дважды права моя Дуська: не все потеряно. Окончательно мосты за собой Михаил не сжигает. Ладно, прикинусь дурочкой. И я спокойненько так отвечаю:
— Спасибо, Сережа, пока ничего не надо, но, если понадобится, обязательно позвоню.
Он так обрадовался! Соловьем разлился про то, какая я хорошая. Интересно, этот текст от себя или тоже по поручению Миши? Ужасно противно! Ненавижу льстивых и неискренних людей!
К счастью, дифирамбы он пел мне не слишком долго и, на прощание попросив поцеловать от него Тошку, оставил меня наконец в покое.
На следующий вечер я осознала всю глубину своих заблуждений.
Мы с Тошкой вернулись домой. Сын, влетев в квартиру раньше меня, остолбенело застыл посреди прихожей.
— Мама, у нас тут были… воры.
Я засмеялась.
— Глупенький, хватит фантазировать. Придумал новую сказку?
— Мама, это не сказка, — испуганно попятился ко мне он. — К нам настоящие воры залезли. Они украли папины тапочки. Когда мы уходили утром, они стояли вот тут.
Я глянула в угол, где и впрямь оставались Мишины тапочки. Теперь их не было! По спине у меня пробежал холодок. Пришел поговорить сегодня? Но зачем при Тошке? Мы же условились.
В квартире, однако, кроме нас никого не было.
— Мама, а они, наверное, и мои игрушки украли!
Тошка стремглав кинулся к себе в комнату.
Воспользовавшись этим, я заглянула в Мишин платяной шкаф. Мои худшие опасения оправдались. Там было пусто. Он увез все!
