Шэрон Кендрик - Возвращение домой
При этих словах Дрю напрягся, и в его глазах блеснул синий огонь.
— А, так вот, значит, чего тебе хочется, Шелли! Тепла человеческого тела? Кожей о кожу? Создать какое-никакое трение, верно? Правда, я не подумал о бойскаутских штучках вроде добывания огня трением палочек…
— Ты читаешь слишком много порнографии, — бросила она.
— Ну, нет, — негромко возразил он. Теперь блеск его глаз испугал ее. — Я, котенок, таким способом своего не добиваюсь.
— Не смотри на меня так, Дрю. Мне это не нравится.
— Врешь! — спокойно отозвался он. — Тебе от этого хорошо.
— Нет!
И все же, к отчаянию Шелли, се тело готово было с ним согласиться. В этом безжалостном сексуальном вызове было что-то, чему она не могла противиться, и в ее мыслях промелькнул отклик на голодное выражение его глаз. Она попыталась оттолкнуть ненужные мысли, но образы, возникшие в воображении, заставили ее пульс лихорадочно забиться. Голова вдруг стала тяжелой.
Хуже того. Груди ее начали напрягаться, и затвердевшие соски сильнее почувствовали ткань лифчика. Она отвернулась в надежде, что он не заметил.
— Нет? — Он поднял брови. — Ну, ну, Шелли, давай не будем изображать лицемерную добродетель! Ты не забыла, что разговариваешь со мной? Я — тот самый парень, который видел, как ты выходишь из авто незнакомого мужчины! Если бы я тогда знал, что ты, котенок, до такой степени желаешь секса, я бы с радостью принял меры.
Она отступила.
— Сколько раз я буду повторять тебе, что я не изменяла тебе? Ты же знаешь, что ничего не было!
— Физически — возможно, — холодно согласился он. — Если ты хочешь сказать, что на той стадии он еще не овладел тобой…
— Прекрати! — Она зажала ладонями уши. — Хватит грубостей! Я не обязана стоять здесь и выслушивать…
— …правду, — мягко подхватил Дрю. — Шелли, ведь больше всего тебя задевает то, что я говорю правду.
— Правда сложнее, чем тебе представляется, Дрю Гловер! Что же до твоего предложения насчет постели… Если ты считаешь, что я проведу ночь рядом с тобой, то ты заблуждаешься!
— Не помню, чтобы я предлагал тебе провести ночь со мной. Я всего лишь спросил, заказала ли ты номер.
— Нет, не заказала, — отрезала Шелли. — Я уже сообщила тебе, что выехала в спешке.
— Конец курортного сезона, — напомнил ей Дрю. — Найти пристанище ты сейчас сможешь только в «Западном». И то если тебе очень повезет.
— В «Западном»?
Шелли вспомнила поблекшую роскошь «Западного». Чтобы остановиться там, необходимо заплатить целое состояние и еще приплатить. Хотя Шелли отложила большую часть заработанных в Италии денег, она не намеревалась жить в шикарных отелях, которые быстро сожрут все ее накопления.
— Мне кажется, ты была бы рада вновь оказаться там, — поддразнил ее Дрю. — К тебе вернутся счастливые воспоминания! Это же там ты встречалась с итальянцем? — Он насмешливо хлопнул себя по лбу. — Ах да, я забыл! Всего один раз выпили шампанского! Дешевое развлеченьице, вот кем ты была, а, Шелли?
Эти слова стали последней каплей.
— Я выслушала от тебя, Дрю Гловер, все, что могла!
Она размахнулась, чтобы ударить его по щеке, но он легко уклонился от пощечины.
— Характер! — воскликнул он. — Хотя мне нравится, когда женщина дает себе волю. Эту сторону в наших отношениях мы еще не исследовали, правда? А жаль.
Шелли разжала кулак и потянулась к Дрю пальцами с розовыми ногтями, но он опять был готов к ее нападению.
— Нет уж, киска! — проговорил он, легко перехватил ее руку и прижал ладонь к своей шершавой щеке, отчего ее пальцы инстинктивно расслабились. Запястье оказалось у его подбородка, и Дрю, должно быть, почувствовал бешеное биение пульса: он улыбнулся хищной улыбкой, которой она никогда прежде не замечала у него.
Она почувствовала дрожь в спине.
— Возбудилась? — с усмешкой спросил Дрю.
— Разочаровалась! — парировала Шелли. — Я хочу тебя ударить!
Он пожал плечами.
— Не думаю, что ты это сделаешь. По-моему, тебе хочется сыграть со мной в другую игру. В такую, где мы были бы одинаково сильны физически и где ты проявила бы столько же страсти, как и бросаясь на меня. Ты этого хочешь каждой клеточкой своего тела, просто сейчас это было бы не к месту, да, Шелли? Поэтому ты направляешь свою страсть в другое русло и пытаешься меня ударить. — Его голос зазвучал тверже. — Да какого черта, детка? Почему бы и не позволить себе? Предлагаю пойти в комнату, лечь на пол и сделать это!
Самое страшное заключалось в том, что его слова не шокировали и не пугали ее; нет, они наполняли ее таким мощным желанием, какого она никогда не испытывала прежде. Это желание обессилило ее; она оцепенело стояла перед Дрю, открыв рот, и смотрела на него с покорностью.
— Загорелась, ага, Шелли? — прошипел он, торжествуя. — Еще как загорелась. Глаза большие и темные, как у кошки. Видела бы ты, как у тебя пылают щеки! А сюда посмотри. — Он указал взглядом на ее грудь. — Две маленькие твердые штучки сводят любовника с ума…
— Ты мне не любовник! — проговорила она, задыхаясь. — И никогда им не был.
— Верно, не был, — признал он. — Но у нас достаточно времени на то, чтобы исправить положение.
— Нет! Никогда! — закричала Шелли. — А теперь сделай милость, уходи!
— Ты уверена?
— Уверена, как если бы…
— Дрю! Дрю, ты еще там?
Потеряв власть над собой, не в силах выйти из гипнотического транса, Шелли смотрела на него.
— Кто это? — шепотом спросила она.
— Сестра, — отозвался Дрю с невеселой усмешкой. Затем он отпустил руку Шелли, рывком распахнул дверь, и Шелли оказалась лицом к лицу с Дженни Гловер.
В последний раз она видела сестру Дрю три года назад, перед тем, как покинула Милмут, чувствуя осуждение окружающих, и потому в душе приготовилась к враждебному отношению со стороны Дженни.
Но Дженни казалась вполне спокойной, по крайней мере внешне. Она не кривила с отвращением губы, как ее брат. За прошедшее время сестра Дрю сильно изменилась, и Шелли старалась сохранять невозмутимость, надеясь не показать Дженни своего удивления.
В прежние времена в облике Дженни было немало черт, отличавших и ее брата: высокий рост, крепкое сложение, глянцевые волосы, чистая кожа, что объяснялось природным здоровьем. Но Дженни переменилась.
Теперь она казалась ниже — возможно, из-за плеч, вздернутых, как у человека, вечно не уверенного в себе. Ее густые темные волосы были растрепаны и явно нуждались в услугах парикмахера. Кожа сделалась бледной и тусклой. Но больше всего удивила Шелли ее фигура. Живот у Дженни выпирал, и общая худоба только подчеркивала это обстоятельство. На ней были старые джинсы и грязный свитер; от девочки со смеющимися глазами, какой она была прежде, ее отделяла бездонная пропасть.
