Мелани Милберн - Итальянская элегия
– Не знаю, дорогой, но мы скоро это выясним.
Дверь дома распахнулась, и пожилая женщина, одетая во все черное, приветствовала их на английском языке, но с сильным акцентом.
– Мисс Стоктон, я – Роза, домоправительница семьи Вентресси. – Она наклонилась, чтобы взглянуть на мальчика. – А это, наверное, Сэмми. Ну разве ты не копия своего папы?
– Это моя сестра Джинни, – поспешно сказала Анна, подталкивая Джинни вперед.
– Очень приятно познакомиться, – улыбнулась Роза. – Мистер Вентресси наказал мне встретить вас. Он придет поздно вечером.
Роза привела Джинни в просторную нарядную комнату в розовых тонах. Нежные занавески на громадных окнах делали эту комнату еще более женственной.
Комната Сэмми была по соседству. Там господствовали голубой и белый цвета. Все вокруг было завалено игрушками, о которых мог только мечтать любой трехлетний ребенок.
– Это все мое? – спросил Сэмми, окидывая округлившимися глазенками огромный грузовик и многочисленные сверкающие машинки последних моделей.
– Да. – Роза просияла. – Твой папа хочет, чтобы ты чувствовал себя здесь как дома.
Анну охватила ярость. Ей не нравилось, что ее сына подкупают изобилием дорогих игрушек.
– Ваша спальня там. – Роза повела Анну по коридору. – Устраивайтесь. Обед будет через час.
– Спасибо, Роза. – Анна постаралась улыбнуться домоправительнице как можно искреннее, хотя внутри у нее все кипело.
Как только Роза ушла, она критическим взглядом окинула спальню хозяина дома.
Это была огромная комната. Одну ее сторону занимал шкаф-купе, с другой стороны был вход в роскошную ванную.
Огромные окна задрапированы черно-белым шелком с кистями. В тех же тонах было покрывало на широченной кровати. Но поистине царским украшением комнаты служили величественное кресло с подушечкой для головы и диван.
Вздохнув, Анна повернулась и поймала свое отражение в высоком зеркале на ножках.
Она выглядела измученной. Синие глаза потускнели, щеки ввалились, а лицо было таким бледным, словно она долгие месяцы не видела солнца.
– Смотри, Анна! – восторженно воскликнула Джинни, врываясь в комнату. – Посмотри, что Лючио купил мне!
Анна уставилась на огромный ворох роскошной одежды в руках сестры.
– Я не в состоянии оплатить это.
– Но это же подарок, – сказала Джинни. – Тебе не надо платить за подарки.
– Ты так считаешь? – насмешливо произнесла Анна.
Зеленое шелковое платье выскользнуло из рук Джинни и упало к ее ногам.
– Что-то случилось, Анна?
– Нет, – солгала та, ненавидя себя. – Но мы не должны привыкать ко всей этой… – она обвела рукой окружающие их изысканные предметы, – этой роскоши, потому что все это ненадолго.
– Что значит ненадолго? – оторопев, спросила Джинни. – Лючио – очень богатый человек. Он может позволить себе быть щедрым.
– Джинни… – начала Анна, помогая себе пальцами, чтобы ее слова стали понятнее, – мне неловко принимать такие дорогие подарки. Если что-то случится…
– А что может случиться? – спросила Джинни. – Лючио вернулся в твою жизнь, и у Сэмми все будет в порядке.
О, благословенное неведение юности, подумала Анна. Джинни так наивна в свои девятнадцать лет, так полна романтических мечтаний о том, что все в жизни заканчивается счастливо. Но она не знает всей истории.
– Ты права. – Анна вздохнула. – Я веду себя глупо.
– Просто ты очень устала, – сказала Джинни. – Тебе так тяжело с Сэмми. Я постараюсь помогать тебе больше.
Анна благодарно улыбнулась ей.
– Ты и так мне помогаешь. Что бы я делала без тебя.
– Но у меня сейчас каникулы, так что ты сможешь больше времени проводить с Лючио.
Когда Джинни ушла, Анна вгляделась в свое жалкое отражение в зеркале.
Меньше всего ей хотелось проводить время с Лючио.
Сэмми заснул еще до того, как Анна успела дочитать ему сказку. Она укрыла его и осторожно поцеловала в щечку.
Лючио предложил помощь, ради которой она была вынуждена пойти на компромисс. Ради сына ей придется перенести еще большие страдания. Ведь это она разрушила их с Лючио счастье. Она провела ночь с его братом, и от этого факта никуда не деться.
Анна ходила из угла в угол гостиной в ожидании Лючио.
Вскоре она услышала его твердые шаги по мощеной гравием дорожке… Вот он у дома… вставляет ключ в замок… тяжелая входная дверь закрывается за ним…
Лючио возник на пороге гостиной.
– Ты не имел права подкупать их! – набросилась на него Анна.
Лючио закрыл за собой дверь так спокойно, словно она просто что-то сказала о погоде. Затем бросил пиджак на спинку дивана.
– Добрый вечер, cara. Как вы все разместились? – спросил он, развязывая узел галстука.
Анна пристально смотрела на него.
– Что-то не так?
– Конечно, не так! – выпалила она. – Все не так! Неужели ты и в самом деле считаешь, что заваленная игрушками комната для Сэмми и шкаф, забитый одеждой для моей сестры, – все, что мне нужно для того, чтобы я делила с тобой постель?
Глазами, похожими на темные льдинки, он взглянул в ее возмущенное лицо.
– Нет, но не забывай, что я собираюсь потратить значительную сумму на лечение твоего сына.
Ей нечего было ответить ему.
Лючио сел на один из диванов, положил ноги на стоящий перед ним кофейный столик и заложил руки за голову.
– Ты передумала относительно нашего уговора?
– Все это выглядит так ужасно. Я нужна тебе только из ненависти.
– А почему бы мне не испытывать к тебе ненависти? – спросил он.
Она старательно избегала его настойчивого взгляда.
– Не бывает идеальных людей. Все делают ошибки.
– За некоторые ошибки надо расплачиваться.
– А как же твой братец? Какую цену должен платить он?
Лючио напрягся, выдерживая ее горячий взгляд.
– Карло понятия не имеет, что у него есть сын. Я не могу придумать наказания более сурового, чем это.
Анна почувствовала, что ей не хватает воздуха.
– Выходит, виновата одна я.
– Да. – Лючио сбросил ноги с кофейного столика и встал во весь свой огромный рост, отчего комната сразу как бы уменьшилась в размере. – Ты давала клятву мне и нарушила эту клятву. Карло – нормальный здоровый мужчина. Перед искушением, которому ты его подвергла, ему было трудно устоять. Он извинился за свои непредумышленные действия.
Анна уже не один год была подавлена тем, что почти ничего не помнила о той судьбоносной ночи.
– Непредумышленные? Он напоил меня шампанским!
Сжав губы, Лючио смерил ее взглядом.
– Ты не должна была пить.
– А он не должен был… не должен… – Слезы брызнули у нее из глаз, и она сердито смахнула их ладонью.
