Не отдавай меня никому - Милана Грозовая
– Что такое? Неужели не противно?
– Прекрати и поцелуй!
Он голодно улыбнулся и прильнул губами к влажному влагалищу:
– О боже! – застонала Дана, коснувшись рукой его мягких волос. – Да, Алекс…
– Правда? – он перенес свои поцелуи на ее раздвинутые ножки, и девушка снова потянула его к себе.
– Так я тебе противен?!
– Нет! Нет! Теперь ты доволен?!
Он резко поднял ее спину со стола, заставив снова сесть и притянул ее лицо к своим брюкам:
– Может наказать тебя за вранье, – прошептал ей на ухо, прихватив за волосы, чтобы она слушала, – я бы с радостью увидел тебя на коленях!
– Ах ты! – вырвалась она, но тут же снова его губы запечатали ее рот. Язык проник так глубоко, что Дане нечем было дышать. Но она не могла остановить это безумие. Ей так нравилась его близость, что она ничего не могла с этим поделать. Разложив свою ладонь на ее груди, он резко уложил девушку обратно, приподнял за бедра, и его член вошел в нее. Дана громко застонала и вцепилась в широкие плечи, чтобы не упасть. Но он стянул с себя ее руки и обрушил их над ее головой, прижав к столу, а сам ритмично задвигался, доводя девушку до экстаза. Она не могла удержать громких стонов, полных блаженства и удовольствия. Это мало было похоже на секс полный любви и нежности. Алекс был голоден, как дикий зверь, а она этим воспользовалась. Но ни капли не сожалеет. Ведь еще никогда ей не было так хорошо!
Его стоны, тяжелое дыхание, властные прикосновения к жаждущему телу доводили Дану до совершенного безумия, заставляя поддаваться, откликаться на каждую мужскую ласку и подчиняться диктуемым им правилам.
Александр Хард победил в этом сражении, хоть, план изначально и был совершенно другим.
Однако после их близости он не наслаждался лаврами, а снова ушел. Его телефон, все-таки докричался до него, и Алекс, торопливо переодевшись, отправился по делам.
Это напрягло Дану и обидело. А что, если, он, все же, не на работу?
Она проснулась довольно рано в своей спальне и пошла на кухню заварить себе кофе, когда увидела, что там хозяйничает Александр. Сегодня он был в обычной черной футболке и легких спортивных брюках, совершенно босой, и он пек оладьи.
Дана застыла в пороге, наблюдая за ним.
– Доброе утро, – Хард положил на тарелку пару оладьев и налил сверху сиропа. – Попробуй!
Дана взяла тарелку, и закатав оладушек в трубочку, откусила. Вкуснотища!
– Неплохо.
– Я рад, – он чмокнул ее в щеку и снова вернулся к плите. – Как спалось?
– Неплохо, – снова произнесла она, и села напротив него за стол. – Когда ты вчера вернулся?
– Чуть за полночь.
– Ходил на банкет?
– Нет, я заканчивал дела.
– Мм, а сегодня почему дома?
– Все, у меня выходные, – глянул он на нее с улыбкой. – Контракт с китайцами закрыли, решил будет неплохо немного отдохнуть. – Он взял несколько тарелок за раз и расставил их перед Даной, сев рядом. – Ты говорила, что соскучилась по родным и друзьям. Если хочешь, можем съездить в Сидней.
– Правда?
– Да. А иначе я бы не предлагал, – он положил руку на спинку стула, на котором она сидела и чуть наклонился к ней. – Если хочешь, можешь поехать одна.
Скажи он ей это три месяца назад, и она бы скакала тут от счастья, но сейчас, когда он так смотрит, когда его мягкие губы, сильные руки так близко, она только и смогла, что отрицательно помотать головой.
– Тогда вместе поедим, – хотел поцеловать он ее в щеку, но Дана повернула голову, и его губы коснулись ее губ. Хард на секунду замер, всматриваясь в ее лицо, и довольно улыбнулся. – Смотрю, тебе все понравилось.
Она отвела смущенный взгляд:
– Только не думай, что я не отказала потому что влюбилась в тебя!
– Не отказала? – он хмыкнул и лизнул ее ухо. – Пташка, неужели ты думаешь я бы принял твой отказ.
– Что? – ей пришлось отодвинуться от него, чтобы сохранить последние оставшиеся частички самообладания. – А зачем тогда все это?! Реши сама и тому подобное?!
– Чтобы услышать, что ты тоже меня хочешь, – он притянул ее к себе и усадил на свое колено. – Чтобы посмаковать твою сдачу.
– Ты много на себя берешь! – Дана вскочила и, схватив тарелку с оладьями, высыпала их ему на ноги.
– Ну, они хотя бы остыли, – вздохнул Александр и, поднявшись, стал собирать их обратно в тарелку.
Дана виновата посмотрела на это и, присев, стала помогать:
– Прости, – пробормотала она.
– Нормально, – все что он сказал и выкинул оладьи вместе с тарелкой в мусорное ведро. Алекс, вытер руки салфеткой и пошел в свой кабинет.
– Пойдем в кино! – крикнула она ему в спину, понимая, что он уходит и чувствуя себя из-за этого одинокой. В этот момент она была готова на все лишь бы он продолжал оставаться рядом с ней.
– В кино? – обернулся Александр.
– Ну или еще куда-нибудь. Я уже давно в Лондоне, а города так и не видела, – с надеждой пролепетала она, видя его заинтересованность.
– Ладно. Пошли.
На улице шел снег, и, хотя, было тепло, но ветер пробирал до самых костей. Дана поежилась, стоя на улице. Хард о чем-то говорил по телефону, и она искренне пыталась быть терпеливой, но это был четвертый звонок за последний час их прогулки по заснеженному парку.
– Ну все! – фыркнула девушка и подошла к нему. Дана уставилась на Александра, а тот слушая, что ему говорят по телефону, вопросительно мотнул головой, обращаясь к ней. Дана просто прижалась к его губам. Она была уверена, что Александр ее отодвинет, но мужчина, замолчал, а затем просто закинул телефон в карман и притянул ее к себе, ответив на поцелуй. Она улыбнулась и прижалась к нему покрепче.
– Замерзла? – прошептал он, обнимая ее.
– Немножко.
Хард аккуратно взял ее за руку:
– Пойдем зайдем в кафе, погреемся.
– Пойдем, – она сжала его ладонь.
– Больше не буду отвлекаться, – широко улыбнулся он, когда они уже зашагали по тропе.
– Это было бы хорошо.
Вечер прошел восхитительно. Они сидели в уютном кафе и болтали. Алекс оказался невероятным собеседником, способным поддержать любую тему. Никогда прежде Дана настолько не открывалась кому-либо. Даже с Анитой ей приходилось держать себя в узде, потому как она боялась обидеть ее добрую душу, но с Алексом все было легко. Если ее заносило в споре он легко пресекал порыв и при этом продолжал смотреть все с той же загадочной веселой усмешкой.
– Что такое? – поинтересовался, видя ее внимательный взгляд.
– Ты словно издеваешься.
– Совсем нет. Я радуюсь.
– Чему это с таким лицом можно радоваться? – недоверчиво прищурила она глаза.
– Тому, что
