Кэрол Маринелли - Притворись моим мужем
Люка крепко прижал ее к себе, и она призналась:
– Я хочу, чтобы ты стал у меня первым. Это должен быть ты. Я всегда об этом мечтала.
Глава 4
Куда подевалась та слезливая девчонка, которую Люка тогда сбросил со своих коленей? Теперь вместо того, чтобы умолять и плакать, она обольщала.
Когда она убрала руку, которой, дразня, трогала его член, и перестала ласкать языком ухо Люки, он открыл глаза и увидел, что Софи на него смотрит.
Улыбаясь, одним легким движением она стянула с себя платье и села перед ним, обнаженная, глядя, как Люка шарит взглядом по ее пышной груди.
– Мне причитается эта часть, – повторила Софи и, обхватив ногами его бедра, расстегнула молнию на брюках Люки и спустила их. В голове мелькнуло: «До чего же этот мужчина прекрасен! Какая у него мягкая и смуглая кожа!»
Люка смотрел, как Софи изучает его, пока, наконец, не почувствовал, что больше не в силах сдерживаться, находясь у самого входа туда, куда стремился. Софи сама помогла ему, направляя его рукой, и стиснула зубы, когда ощутила, как его член начал понемногу в нее входить. Ее тело жаждало продолжения.
– Не здесь, – произнес Люка, противореча сам себе, потому что продолжал понемногу погружаться в сжимающую его тугую плоть.
– Нет, здесь, – возразила Софи.
Им обоим хотелось снова слиться в поцелуе, но они, прижавшись друг к другу макушками, смотрели, как Люка продвинулся еще немного вперед. «Бордо-дель-Чело» в переводе с итальянского обозначает «край небес». Именно там, казалось Люке и Софи, они сейчас находятся.
– Не здесь, – снова сказал Люка, несмотря на отчаянные мольбы Софи не останавливаться. – Я отнесу тебя в свою постель.
Он уже был возбужден настолько, что застегнуть сейчас молнию на брюках было так же невозможно, как и пытаться затолкать обратно игрушечного чертика из коробочки. Люка скинул с себя брюки и поднял Софи на руки. Она тут же обвила его ногами. Он понес ее по лестнице, продолжая целовать.
– Здесь, – потребовала Софи, когда Люка на середине лестницы остановился, увлекшись поцелуем.
Он чуть не поддался этому соблазну, но тут же напомнил себе, что направлялся в спальню.
– У меня в чемодане есть презервативы.
– Я же тебе сказала, что они не нужны.
Добравшись до спальни, Люка бросил свою ношу на кровать. Софи больше не цеплялась за него. Расслабив хватку, она упала на постель, зная, что через мгновение Люка к ней присоединится.
– Говорю тебе, я принимаю таблетки.
– Это для защиты.
– Мне ни к чему защищаться от тебя.
«Какая она невинная!» – подумал Люка.
И все же слова Софи показались ему самыми соблазнительными из всех, что он слышал. Обычно Люка строго избегал незащищенного секса – такое поведение уже вошло у него в привычку. Но сейчас, с Софи, он решил не надевать презерватив, чтобы ничто не мешало их блаженству. Люка подумал, что позже обязательно отругает ее за беспечность и предупредит, что нельзя в таких делах никому доверять. Хотя Софи права: от него ей защищаться ни к чему.
– Я знаю, чего хочу, – сказала она.
Люка опустился на кровать и с улыбкой начал, словно пантера, подкрадываться к Софи, а она извивалась от желания, ожидая его приближения.
– Позже я с тобой поговорю, – шутливо пригрозил Люка.
– Но сейчас ты займешься со мной любовью, – улыбнулась Софи.
– Нервничаешь?
– С тобой рядом я всегда спокойна. – Она не солгала. Разве может она испугаться, когда с ней Люка? Ей лишь хотелось, чтобы его губы поскорее снова прижались к ее губам.
Они, обнаженные, долго целовались, а потом Люка, проложив дорожку из горячих поцелуев по шее Софи, спустился к ее груди и начал ласкать языком теплую кожу, не касаясь сосков. Когда он, наконец, втянул один из них в рот, Софи застонала. Люка повторял это снова и снова, пока она не начала вздрагивать и извиваться. Ее тело словно ожило в его руках.
Потом он уделил такое же внимание и другому соску, а Софи уже почти была готова умолять прекратить эти ласки, потому что жаждала от Люки большего.
И он это понимал.
Он встал на колени и взглянул на нее сверху вниз.
Губы Софи припухли от поцелуев, набухшие соски призывно торчали, на идеальной коже виднелся небольшой багровый след от его поцелуя.
Софи было приятно, что Люка смотрит на нее с таким теплом и нежностью. Сама она была охвачена желанием. Так же как и только что внизу, на кухонном столе, он снова начал входить в нее, но теперь уже увереннее, не сдерживаясь, полностью отдавшись страсти.
Софи ощущала себя скрипкой, настроенной только для этого мужчины, чтобы сыграть идеальную мелодию. Взглянув вниз, она увидела, что Люка вошел еще глубже.
– Это будет больно, – сказал он.
– Пусть!
Рассмеявшись, Люка опустился на нее, опираясь на руки. Он не перенес на Софи весь свой вес, оберегая ее, а ей хотелось затеряться под этим мужчиной, глядя, как он, закрыв глаза, целует ее. Подружкам Софи требовалось, чтобы их кавалеры угощали их вином, водили на танцы, клялись в вечной любви. А Софи нужен был лишь сам Люка. Именно так все и должно было между ними произойти.
Люка разрывался между двумя желаниями: ему не терпелось, наконец, овладеть этой девушкой, но и в то же время хотелось снова начать ласкать все тело Софи, почувствовать языком, а не только пальцами ее влагу.
«Вернусь к ласкам позже, – подумал он. – У нас еще будет время этим заняться».
Однако тут же в голове мелькнула другая мысль: «Но ведь сегодня мы расстанемся». И все же он решил, что обязательно возьмет Софи второй раз.
Он чувствовал ее нетерпение: она поднимала бедра навстречу ему, поцелуи ее становились все требовательнее. Когда Люка оторвался от ее губ, Софи почти рассердилась.
– Сейчас, – с трудом произнес Люка.
– Да, сейчас, давай же! – нетерпеливо откликнулась она, но он в ответ медленно насмешливо улыбнулся.
– Я хотел сказать, что именно в такой момент ты можешь требовать от мужчины все, чего хочешь, – и получишь. Но не после…
– Я запомню на будущее.
Софи заметила вспыхнувшую в глазах Люки ревность собственника, но не успела над этим поразмышлять, потому что он тут же одним рывком вошел в нее и заглушил поцелуем вырвавшийся у Софи судорожный вздох.
Она почувствовала боль. Большую, чем ожидала. И все же это было куда прекраснее всех грез, потому что она ощущала Люку в себе и теперь знала, что значит быть его любовницей. Несколько мгновений он лежал не шевелясь, пережидая, пока ее тело свыкнется с вторжением, а затем прижал Софи к себе, сомкнув руки на ее пояснице.
– Люка… – выдохнула она, даже не зная, что собирается ему сказать. Но тут он начал в ней двигаться, и разом забылась вся боль, потому что с каждым выпадом своих бедер этот мужчина делал ее своей. Приблизив губы к уху Софи, он произнес: «Я не сделаю тебе больно». Именно такие слова Люка шептал ей в ее грезах, но теперь она знала, что это неправда. Боль от разрыва девственной плевы уже стихала, зато в груди Софи начала разливаться боль от понимания, что ее бросают.
