Эбби Грин - Роковое очарование
– Растить ребенка в одиночестве – твой личный выбор, – едко проговорил он. Стараясь не позволить ей сбить его с толку, Рафаэль перешел в наступление. – Это было наказание, Сэм? Да? Наказание за то, что я порвал с тобой? За то, что не хотел чего-то большего? – Он не мог обуздать свои эмоции. – Я думаю, дело в том, что ты влюбилась в меня и злилась, что я не отвечаю на твои чувства. Поэтому ты решила наказать меня. Это настолько очевидно…
Глава 3
Почти не осознавая, что она делает, Сэм метнулась к Рафаэлю и дала ему пощечину. Лишь после этого она поняла: в сущности, он прав. Он раскрыл ее самый страшный секрет, который она всеми силами пыталась утаить от самой себя.
Щека Рафаэля пылала. Выругавшись, он сжал Саманту в объятиях и неистово впился в ее губы. И вдруг Сэм сделала то, на что она никогда не пошла бы, если бы хоть одна клеточка ее мозга не была полностью парализована, – желания плоти окончательно заглушили голос разума.
Она ответила на поцелуй с неимоверной яростью – оттого, что Рафаэль посмел произнести эти слова. Оттого, что теперь она чувствовала себя еще больше виноватой. Оттого, что он снова появился в ее жизни. Оттого, что она хотела его.
Сэм вцепилась в пиджак Рафаэля. Она почувствовала вкус крови, но ей не было больно. Это был вкус страсти, которая всецело завладела женщиной. Рафаэль так сильно сжал ее, что у Сэм выступили слезы на глазах.
Она утонула в бушующем океане зеленых глаз Рафаэля. Ее голова гудела, она ничего не слышала, кроме своего бешеного сердцебиения и прерывистого дыхания. Рафаэль отпрянул, и Сэм наконец отпустила лацканы его пиджака.
– У тебя кровь… – Ни тени страсти в грубом голосе.
Сэм дотронулась до губы и поморщилась от боли. Ее губы распухли. Ей необходимо как можно скорее уйти, пока он не заметил, что за яростным ответом на поцелуй скрывается страстное желание продолжения.
– Они заметят наше долгое отсутствие, – с трудом выговорила она.
– Сэм…
– Нет, – резко оборвала она Рафаэля. – Не здесь.
– Вечером я пришлю за тобой машину, и мы поговорим у меня, – процедил он сквозь зубы.
Сэм была слишком потрясена произошедшим, чтобы возражать. Никогда ни к одному мужчине она не испытывала столь безудержного влечения.
– Хорошо, – вот и все, что она смогла сказать.
Вечером того же дня измученная Сэм ждала Рафаэля в роскошном таунхаусе в Мейфэре, обители богатых и знаменитых. Ей пришлось целый день выслушивать радостное обсуждение перспектив, открывшихся перед отделом после щедрого предложения Рафаэля Фальконе.
Кроме того, Сэм была напугана непредсказуемостью своих эмоций и мыслью, что ей придется с ним работать. Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и переключила внимание на окружающую обстановку. Сэм чувствовала себя очень не уютно, так как все еще была в обычном деловом костюме: узкие черные брюки, черный жакет, белая блузка и туфли без каблуков. Ее волосы были небрежно откинуты назад, макияж отсутствовал. Интерьер таунхауса больше подошел бы какой-нибудь соблазнительнице, которая вальяжно раскинулась бы на диване в красивом шелковом платье, ожидая своего любовника.
– Извини, что заставил тебя ждать.
При виде Рафаэля злость, стыд и воспоминание об их недавнем поцелуе подняли вихрь в ее душе. Появившись из мрака дверного проема, он походил на самого дьявола: высокий, мужественный, сильный и злой. Его лицо было суровым и мрачным.
Несмотря на гнев, Сэм мучила совесть.
– Извини меня за то, что я тебя ударила… – проговорила она. – Я не знаю, что на меня нашло, но… То, что ты тогда сказал… Это неправда.
«Ты лжешь не только ему, но и себе», – мелькнуло у нее в голове.
– Я заслужил это. Я спровоцировал тебя, – угрюмо ответил Рафаэль.
Сэм побледнела и посмотрела на него. Она не ожидала ничего подобного, и ее сердце немного оттаяло. Рафаэль прошел мимо нее к бару и налил себе что-то янтарного цвета. Он оглянулся, заставив ее покраснеть. Сэм, не отдавая себе отчета, рассматривала его широкую спину, узкие бедра и упругие ягодицы.
– Выпьешь?
– Нет, спасибо. – Она помотала головой.
– Располагайся, Сэм, – указал Рафаэль на диван рядом с ним. – Присядь и оставь в покое свою сумку, а то пальцы себе сломаешь.
Женщина с недоумением посмотрела вниз: побелевшие суставы пальцев готовы были порвать кожу, так сильно она сжимала сумку. Саманта быстро подошла к дивану и присела на краешек. Рафаэль сел напротив. Он был куда более расслаблен, чем она.
– Что это за имя – Майло? Ирландское?
Сэм заморгала, и ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о чем он спрашивает.
– Так звали моего дедушку… Я намеревалась рассказать тебе о сыне… когда-нибудь… – произнесла она, чувствуя, как злость вновь охватывает ее. – Я не стала бы вечно скрывать от Майло правду.
Рафаэль саркастично улыбнулся:
– Как благородно с твоей стороны!
Он со стуком поставил бокал на стол. Затем взъерошил волосы, отчего они беспорядочно упали на лоб. У Сэм все сжалось внутри. Она с удовольствием проводила рукой по его волосам, когда его лицо было спрятано между ее грудями…
Ей тут же стало стыдно. Следует думать о Майло и о том, как им избежать угрозы, нависшей над их уютным мирком, а не предаваться непристойным воспоминаниям.
– Я мало задумывалась о будущем, это правда, – робко призналась Сэм. – Пока в этом не было острой необходимости. Майло не спрашивает, кто его отец.
Рафаэль вскочил:
– Необходимость возникла, как только он родился. Неужели тебе не приходило в голову, что мальчик не понимает, почему у других детей есть папа, а у него нет?
Сэм лишилась дара речи. Майло ничего не говорил ей, однако она заметила, как он смотрит на своих друзей, за которыми в детский садик приходят отцы. Очень скоро он начал бы задавать вопросы.
Вновь надев на себя маску беззащитности, Сэм тихо произнесла:
– Я не могу задерживаться… Няня и так заждалась меня… Не могли бы мы обсудить то, ради чего я здесь?
В течение всего дня Рафаэль не мог выбросить из головы бледное лицо Сэм. Он не забыл, каким теплым было ее тело, когда он схватил ее, словно неандерталец, в дамской комнате. Вкус ее губ вернул мужчину в те времена, которые он когда-то похоронил в глубине своей души. Вихрь неистовой, отчаянной страсти, которую он испытал четыре года назад, вновь вырвался на волю. Рафаэль изо всех сил пытался подавить натиск эмоций.
– Я стану для своего сына отцом во всех смыслах этого слова, а ты не будешь препятствовать. Иначе мне придется отстаивать свои права в суде.
Это прозвучало как ультиматум.
Сэм неотрывно смотрела на него, стараясь не выдать, насколько она ошарашена.
