Наивна и очень опасна (СИ) - Соколова Надежда Игоревна

— Ну вот чего тебе не хватает? — недовольно фыркнула приятельница, когда я в подробностях рассказала ей о сегодняшнем инциденте. — Парень симпатичный, самостоятельный, в институте восстановился, машина есть, за тобой ухаживает. Что ты носом крутишь? Уведут же такие фифы, как сегодняшняя. У них нюх на перспективных мужиков. Вдруг это будущий миллионер, а?

— Слушай, совесть имей, — возмутилась я, — тут и так хреново, а еще ты со своими нравоучениями. Думаю я, думаю.

— Пока ты думаешь, жизнь идет.

Зараза!

Следующие дни я провела, как на иголках: нервно огрызалась подначивавшей меня Катьке, то и дело поглядывала на темный дисплей телефона, порывалась даже позвонить сама, но как-то стыдно было. Даже на Степку, Катькиного братца, приехавшего в очередной раз навестить сестру, внимания не обратила, хоть он и пытался со мной заигрывать. Какой, нафиг, Степка, когда тут бывший одноклассник не звонит?!

С Колькой мы встретились через три дня. Едва услышав трель телефона, я кинулась к нему, чуть не упав при этом, а потом метеором бросилась одеваться. Опротивевшие джинсы и старая футболка вместо платья, волосы, забранные шпильками, кеды, и вот я готова к очередному свиданию. Колька поцеловал меня при встрече в щечку, я снова вспыхнула, спрятала лицо в новый букет. На объекте все сделала быстро, деньги получила.

— Крот, а пошли в кино? — забрав меня из квартиры, неожиданно предложил Колька.

«А почему нет?» — подумала я и кивнула.

Фильм я не запомнила: мы с Колькой почти все время целовались на верхнем ряду, и у меня постоянно сладко ныло внизу животу. Было хорошо, от эмоций кружилась голова, и я боялась, что упаду с крутых ступенек кинотеатра.

— Крот, ты точно ничего не пила? А то очень похоже, — весело рассмеялся Колька, подхватил меня на руки, снес вниз, поставил на асфальт. В ответ я положила ему голову на плечо и счастливо вздохнула. Да уж, похоже, я влюбилась…

Следующий объект оказался внеплановым. Колька позвонил на сутки раньше обычного, обрадовав меня своим появлением, и поехали мы с ним за город, в какой-то там элитный поселок.

— Дом купили, ремонт сделали, теперь срочно убрать надо, — сообщил

Колька, следя за дорогой

Я кивнула, подавив завистливый вздох. Как же все просто, когда есть деньги! Купили дом, сделали ремонт! И все это так обыденно! В то время как мои родители наш дом два года ремонтировали! И еще два мебель в нем обновляли! И сидели все мы при этом на супе и черном хлебе! До сих пор как вспомню то время, так вздрогну.

Небольшой уютный коттедж я убрала быстро — сказалась сноровка — и уже собиралась уходить, как входная дверь распахнулась, и на пороге показался парень. Высокий, симпатичный, пьяный. Пьяных я боялась с детства, еще с того момента, как хорошо поддатый дальний родич надел какую-то страшную маску и начал, шатаясь, пугать нас, малолеток, завывая и кривляясь. Парень передо мной стоял без маски, но тоже шатался.

— Ой ты, куколка какая, — он демонстративно облизнулся. — И что это мы тут делаем, а, красотка?

Он шагнул вперед, я — назад.

— Э нет, так не пойдет, — ухмылка у красавчика оказалась на редкость мерзкой. — Куда ж ты, милая, бежишь? А поразвлечься?

По коже дружным строем промаршировали мурашки. Я судорожно сглотнула. И где носит этого Кольку, когда он так нужен?

Следующие пару-тройку минут мы кружили по дому. Я пыталась сбежать, он целенаправленно загонял меня, будто дичь. Сердце в груди билось, как сумасшедшее. Вот же, пьяный козел! И что ему неймется! Козел между тем загнал меня в угол, ухмыльнулся снова, протянул руки к моей груди.

Дальнейшее я помнила смутно. Вот он тискает меня, вот врывается разозленный Колька, вот они дерутся… Потом провал в памяти. Очнулась я в Колькиной машине, на заднем сиденье, судорожно сжимая в руках бутылку с водой и периодически хлюпая носом. Колька гнал по дороге прочь от поселка.

— Пришла в себя? — посмотрел он на меня в зеркало заднего вида. — Знаешь, кто это был? Сынок местного депутата. Тебе сейчас в общагу возвращаться нельзя. Поедешь к родителям. Я отвезу.

Я судорожно закивала и испугано спросила:

— Ты его убил?

— Дура, — фыркнул Колька. — Рожу почистил, но он вряд ли успокоится, пока тебя не найдет. — Колька замолчал, потом спросил с непонятным вызовом. — А то, Крот, мы и вернуться можем. Ты же хотела миллионера. Чем этот плох?

Я испуганно икнула. Нафиг мне такой психованный миллионер нужен?! И вообще! Я Кольку люблю!

Доехали за два часа — летели, как на крыльях. Я за это время успела немного успокоиться, прийти в себя и выпить всю воду.

Родители возвращения блудной дочери не ждали. Когда машина Кольки подкатила к забору, возившаяся на участке мама изумленно всплеснула руками:

— Леночка, детка, что случилось?!

Действительно, что. Я ж, сволочь такая, просто так приехать не могу. Мне обязательно причина нужна. Нашли причину, спасибо высшим силам. Я снова дома. Уж не знаю, к добру или к худу это возвращение.

Я прохладно попрощалась с Колькой, обнялась с мамой, папой, братьями. Все вместе зашли в дом. На сердце было неспокойно. Вот и что дальше делать? Всю жизнь от одного идиота прятаться? Остаться здесь? Или, может, в другой город податься? Так там не будет дяди Тоши. И Кольки… В общем, реальность меня не радовала. И ведь, блин, только-только начала на ноги вставать! Деньги, пусть и небольшие, зарабатывать стала. Хотела себе новые сапоги купить взамен старых, практически развалившихся. А теперь что?!

— Лена, только честно: что у тебя с Савенковым? — после ужина, когда мы с мамой собирали со стола, спросила меня она.

Я плечами пожала.

— Нравится он мне, мам. Но не знаю…

— Да что там знать, — решительно перебили меня. — Ты, Лена, уже взрослая, замуж тебе пора. Давно причем. Коля — парень видный, правильный, его отец недавно рассказывал, что мальчик работу хорошую, денежную, нашел. Чем плохой жених?

Я вздохнула. Кто говорит-то, что плох?

Следующую неделю ничего не происходило: папа позвонил дяде Тоше, тот согласился забрать из общаги мои вещи и привезти их сюда попозже. Вроде бы я оставалась дома, этот вопрос не обсуждался, и я видела, что родители были довольны моим возвращением. Свободного времени у меня было мало: лето, пора то урожай снимать, то в земле возиться. Да еще и маме помочь по дому нужно. Так что занята я была чуть ли не сутки напролет. Колька не звонил. Я мрачно посматривала на мобильник, но сама набирать знакомый номер не решалась: шиш ему, мужчины должны делать первый шаг, иначе что они за мужчины?!

Сделал, угу. Приехал через неделю, торжественно одетый в черный костюм, с букетом роз, всучил мне цветы, маме — торт, а у папы попросил моей руки. Моя челюсть резко грохнулась на пол, а сердце пугливой птицей забилось в груди. Вот же… Обормот! А меня спросить, согласна ли я?! Как будто уверен, что у меня нет выбора!

— Леночка, ты же выйдешь за меня? — словно прочитав мои мысли, повернулся ко мне этот… этот… и улыбнулся.

Я почувствовала, что таю от этой улыбки… Зараза такой! Конечно, выйду!

— Да, — я почувствовала, что краснею.

За спиной заржали, будто кони, братцы.

Глава 7

Нужно, чтобы каждый человек нашел для себя лично возможность жить жизнью высшей среди скромной и неизбежной действительности каждого дня.

Михаил Михайлович Пришвин

***

А ты думал — я тоже такая,

Что можно забыть меня,

И что брошусь, моля и рыдая,

Под копыта гнедого коня.

Анна Ахматова. «А ты думал, я тоже такая»

***

Целоваться на глазах у родителей мы с Колькой, конечно, не стали: предки мои воспитания старого, чуть ли не дореволюционного, такую вольность не поймут. А потому отложили поцелуи на другое время, хотя, признаться, по губам Колькиным я соскучилась. Да, впрочем, и не только по губам.

Кольку пригласили в дом, мы все вместе посидели немного за столом, выпили чай с принесенным тортиком, обговорили, когда будем свадьбу играть. Получалось, что лучше всего — через пять недель, как раз и у Кольки отпуск начнется, и родители наши с ним успеют подготовиться к этому мероприятию.