Белинда Джонс - Я люблю Капри

— С балкона Джульетты в Вероне! — кричу я.

— У них стоит телефон прямо на балконе? Не верю!

Вот педантка.

— Ну, не с самого балкона, а от входа во двор. Тут очень красиво — булыжная мостовая и все стены увиты виноградной лозой.

— Тайлер с тобой?

— Нет, он звонит куда-то по делу из отеля. Я встречаюсь с ним через четверть часа в холле, и мы отправляемся в мастерскую художника.

— Как у тебя с ним?

— Я его видела очень недолго, но, по-моему, что-то есть в том, как он обращается со служащими в отеле. Он не благодарит и не смотрит им в глаза…

— Наверное, потому что не спускает глаз с тебя! — вмешивается Клео.

— Именно!

— Он дает им чаевые? — спрашивает она.

— Да, даже поднялся со мной в мой номер, чтобы заплатить носильщику.

— Много?

— Ну, я мельком заметила, что он дал таксисту — похоже, вполне прилично. Но возможно, деньги для него просто ничего не значат.

— Слушай, пощади парня немного! — смеется Клео. — Ты придираешься. И вообще, как ты думаешь, что предпочтут его подчиненные — улыбку или наличные?

— Наличные, конечно, но он мог бы раскошелиться и на то. и на другое.

— А ты многого не просишь, да? — Клео вздыхает. — Сделай мне одолжение, каждый раз, как тебе покажется, что он ведет себя неискренне, поиграй в адвоката дьявола и позволь себе усомниться в его дурных намерениях. Может быть, ты все понимаешь неверно.

— Я постараюсь, но мои мысли постоянно возвращаются к Лю…

— О БОЖЕ! О БОЖЕ!

— Что? — Я подскакиваю.

— Это он — Гарет! Он входит в магазин! — пищит Клео со скоростью перематываемой пленки.

— Не клади трубку! — умоляю я. — Оставь так, чтобы и мне было слышно.

Клео выдавливает страдальческое «ну, ладно» и действительно не вешает рубку. А еще через секунду она, задыхаясь от волнения, здоровается:

— Привет!

— Привет! — жизнерадостно отвечает Гарет. — Наконец-то я их собрал — девять фотоаппаратов.

Я слышу постукивание — он выкладывает их на прилавок.

— Чудесно! — Клео шуршит конвертами. — За час?

— Нет. можно и завтра — я уже не спешу.

Ну вот, теперь все отрепетированные Клео заготовки никуда не годятся. Сможет ли она экспромтом придумать что-нибудь еще?

— Ладно, тогда они будут готовы примерно в это же время. Сможешь подойти в обеденный перерыв?

Она все-таки старается приплести историю с обеденным перерывом, обожаю ее за упорство.

— У меня, вообще-то, не бывает обеденных перерывов, так что не беспокойся. В любое время до трех дня мне подойдет.

— Хорошо. Глянцевые или матовые? Почему она не спросила, где он работает? Или тянет время, или растерялась от смущения.

— А вы как думаете?

О, многообещающе — он спрашивает ее мнения…

— Ну, если их будут раздавать и они будут переходить из рук в руки, я бы делала матовые, потому что глянцевые сильно запальцовываются.

Это такой технический термин?

— Ладно, тогда матовые.

— С рамочкой?

Думаю, он удивленно приподнял брови.

— Они снова в моде, — сообщает ему Клео. (Надеюсь, озорно при этом поблескивая глазками.)

— Тогда обязательно с рамочкой! Если мои фотографии отстанут от моды — я не переживу!

Я сдерживаю смешок. А он, кажется, милый.

— Узкая или широкая?

— Узкая, наверное, — неуверенно говорит Гарет. — Слушай, у вас тут прямо как в «Старбакс»! Не помню, чтобы в прошлый раз мне предложили такой сервис.

— Не все обслуживают так же хорошо, как я.

Очаровательно и ненавязчиво, молодец. Клео.

— Размер? — Она уже пошлит.

Великолепно, очень в стиле Грэма Нортона![97]

— Самый большой! Нет, нормальный! Не знаю! — Гарет смеется. — Хорошо, что я не делал общих снимков — ой, это звучит грубовато.

Клео хихикает. Она уже вошла в игру.

— Дополнительные экземпляры?

— Уф! У меня голова сейчас лопнет. А сколько тут всего будет снимков?

Наша малышка Клео неплохо подкована в арифметике, так что погоди…

— 486 — если все получатся.

— Ты сомневаешься в моем мастерстве?

Поддразнивает. Определенно поддразнивает.

Она после этого будет просто порхать от счастья.

— Меня ты любишь? — Женский голос. Не Клео.

Я резко оборачиваюсь — рядом со мной пара актеров в костюмах Ромео и Джульетты, они возглавляют целую процессию туристов и обмениваются на ходу цитатами. Я прикрываю трубку полой куртки, но Джульетта это замечает. Она из той породы уличных комедиантов, которые считают, что унизить прохожего — это безумно смешно. Вырвав трубку у меня из рук, она громко декламирует:

— Если любишь — скажи мне честно!

Я вырываю трубку и опять прижимаю к уху.

— Откуда эти звуки?

Гарет в замешательстве.

— Радио, наверное, — находится Клео.

Джульетта опять хватает трубку.

— Если ж ты находишь, что слишком быстро победил меня, — нахмурюсь я, скажу капризно: «Нет», чтоб ты молил. Иначе — ни за что!

Я опять вырываю у нее телефон — туристы в восторге.

— Это же Шекспир? — говорит Гарет, он заинтригован. — Из сцены с Джульеттой на балконе, где она рассуждает, не стоило ли ей быть более неприступной. Я играл это в университете. Ну, не Джульетту, конечно… По-моему, это доносится из телефона.

— Что? Не может быть! Э… — Потом в трубку: — Алло? Алло?

— Извини! — шепчу я.

— Нет, тут никого, — уверяет Клео.

— А я подумал, что у тебя телефонный мост с Вероной, «где встречают нас событья»! — смеется он.

Я слышу нервный смех Клео и щелчок. Ладно, теперь у них будет с чего начать разговор — «Как вы думаете, стоит ли разыгрывать неприступность?» или «Найдется ли Ромео для каждой Джульетты?», или даже «Как насчет провести вечность вдвоем в склепе с видом на море?». Как- нибудь этак.

38

Сменив кроссовки на сандалии, я сбегаю по лестнице в холл, чтобы встретиться с Тайлером.

— Вы — Ким Риз? — спрашивает меня молодая женщина, стоящая за стойкой администратора.

— Да, — подтверждаю я.

— Синьор Гамильтон очень скоро присоединится к вам в «Оранжери». Он ждет еще один телефонный звонок.

— Хорошо. М-м… «Оранжери»?

— Позвольте я вам покажу, — говорит женщина, выходя из-за стойки. — Меня зовут Камилла, я здесь генеральный менеджер.

— Приятно познакомиться. — Я улыбаюсь и пожимаю ей руку.

Она примерно моего возраста, светлые зеленые глаза, восхитительной формы скулы и длинные мягкие темные волосы, уложенные в узел.

— Вы впервые в Вероне? — спрашивает она.

— Вообще-то, я была здесь два года назад с мамой. Она обожает этот город.