Развод с властным - Ася Акатова
— Успокойся, — Рустам подходит вплотную и сжимает мои плечи в своих больших ладонях, — никуда ты не пойдешь. Я же уже сказал, что это была ошибка.
— Ошибкой было мне вступать с тобой в брак! — не удержалась я и в сердцах выпалила это, — жить с изменщиком, извиняться за любую провинность, закрывать глаза на твои предательства…
Ох, если меня не остановить, то меня понесет далеко и надолго. Чего только стоит упоминание об озарении, которым со мной поделился лечащий врач. Раз тут у нас сегодня вечер внезапных откровений, зачем мне молчать?
Красивая и смелая дорогу перешла…
— Никто тебе не изменял, — с раздражением проговорил Рустам.
Я округлила глаза и уставилась на мужа. Нет, я, конечно, слышала про газлайтинг, но не настолько же наглый… Когда все видела сама, еще и на расстоянии вытянутой руки — разве можно просто так взять и сказать, что ничего не было? Или сейчас начнется сеанс гипноза, после которого я все забуду и стану послушной дурочкой?
— Ох, извините, что помешала. Забыла, что у моего мужа есть брат-близнец и двойник. Наверно, это кто-то из вас сейчас сидит в нашей гостиной и лобызается с другой женщиной. А мой муж, вы правы, мне не изменяет, его совесть чиста.
Никогда раньше я не позволяла себе ни пассивной агрессии в сторону супруга, ни сарказма, ни истерик. Однако сейчас, думаю, у меня есть повод, чтобы начать… И никто не осудит.
— Прекрати разводить драму, — пресек меня Рустам, — я целовался с ней. Но ты сама видела — без желания. Я перепил. У нас никогда бы не дошло до интима. Ведь я люблю тебя.
Закрываю лицо руками и начинаю плакать: «Что ты такое говоришь⁈ Почему ты так жесток со мной⁈ Какая любовь, когда ты позвал в темную квартиру уединиться какую-то женщину, пил с ней и целовался⁈ Как я должна поверить, что это был единственный и последний раз, когда ты проявил невероность⁈»
— Потому что я клянусь тебе в этом, — уверенно ответил Рустам, — я всегда держу свое слово. Сегодня, да. Это была ошибка. В башку ударило веселящее. Я отпустил проблемы, которые копил в себе месяцами. И чуть не пошел по кривой дорожке. Однако ты, если так угодно, с самим вмешательством судьбы появилась на пороге и помешала случиться тому, что разрушило бы наш брак.
Эти слова не убеждают меня. Я продолжаю реветь: «Какие еще проблемы⁈ Почему, раз ты так страдаешь, то ничего не рассказываешь собственной жене⁈ И что это за невзгоды, которые лечатся поцелуями других женщин⁈»
— Не надо строить из себя слепую, — с мягкого тона супруг снова перешел на раздражение, — у нас с тобой уже очень давно не все гладко. Ребенка нет. Мы отдалились. Стали собачиться. Я домой возвращаюсь как на минное поле — и ты почти всегда встречаешь меня с кислым лицом. Аж отпадает желание приходить. Поэтому и задерживаюсь.
— И подвернулась милая, красивая и веселая… — я поджала губы. И мне стало так больно — что я даже сейчас стою с грустным, плачущим лицом. Как бы подтверждая слова мужа.
— Да. Не буду скрывать, так и было. Легкая, кокетливая, игривая. Сама все взяла в свои руки, много смеялась, смотрела на меня с обожанием.
Зачем он мне все это говорит⁈ Чтобы сделать больнее⁈ Но в его словах я не улавливаю желчь. Только сухую констатацию факта.
Преданный пес
— Спасибо, я прекрасно знаю о своих недостатках, — уязвленно ответила я, можешь не продолжать. От всех родственников я только и слышу шепот, как тебе не повезло — женился на серой мышке, скучной и тихой. Некоторые даже судачат, что я со странностями.
— Не преувеличивай, — передернул плечами Рустам, — я не стал бы терпеть тебя из жалости, и уж тем более жениться на убогой. Но мало знать о недостатках. Надо с ними что-то делать. А не пускаться в крик и размахивать руками: «Да, я плохая, вот и отстаньте от меня!»
Я покраснела до кончиков ушей: «Продолжай…» Ирина часто дразнила меня за то, что я бывала слишком инфантильной. Не умела наказывать своих обидчиков. Болезненно принимала критику. она презрительно бросала мне: «Опять забралась в свою раковину, улитка бесхребетная! В этом мире правят хищники. Или тебя устраивает, что тобою все помыкают⁈ Может, ты приемная⁈»
— Прямо сейчас я каюсь тебе в своих грехах. Заметь — мог бы навешать на уши красивой лапши. Сказать то, что ты хочешь услышать. Но вместо этого я выбрал правду. Это нелегко. Я стою перед тобой как обнаженный, оголенный провод. Попробуй не судить меня и не кидаться в ссору — попытайся понять, осмыслить. Я ни в чем тебя не обвиняю, просто рассказываю, что накопилось у меня на душе. Без утайки и без прикрас. Я не враг тебе. И не хочу тебя обидеть. Это была ошибка, которая больше не повторится.
Муж говорил таким сильным и уверенным голосом. Я слушала его как завороженная.
Конечно, первым порывом у меня было огрызнуться или обидеться. Естественно, когда столько всего нового узнаешь о себе за раз. Или… если «на чистоту», то я сама про себя так думала и корила. Просто очень больно слышать это от другого человека. Того, кому ты хочешь показать себя с лучшей стороны, сделаться для него идеальной. Но Рустам прав. Так мы далеко не уедем. Обычно мы избегали ссор и прямых конфликтов, и я изнывала от этого — было желание рвать и метать, бить посуду, наговорить друг другу всякого прямо в лицо. А когда мне предоставился такой шанс, я испугалась и поспешила снова шмыгнуть к себе в норку и заткнуть уши.
— И как нам быть дальше? — с надеждой спрашиваю я. Муж всегда был моим сильным плечом. Мне нравилось оказываться в его власти. Как скажет, так и будет. Он всему голова.
— Я не жду, что ты простишь меня прямо сейчас. Хотя сердце болит от того, что между нами пробежала черная кошка. Я поступил не по-мужски, должен был тренировать силу воли и даже не заглядываться на других женщин. Теперь ни капли в рот не возьму. Решение за тобой, Василиса. Я буду лишь смиренно ждать у
